меня поволокло наверх, а вместе со мной и Рока.
Открыв глаза, я тяжело дышала. И не сразу поняла, что лежу под звездным небом на зеленой траве. Надо мной высился высохший дуб. Его ветки ненадолго заслонила собой голова Чайки. Ее рыжие волосы были растрепаны и кое-где будто стояли дыбом. В глазах девочки впервые сверкала… злость.
– Спасибо, – проговорила я и закашлялась: в горле першило. – Как ты догадалась?
Девочка встала с колен, отряхнула юбку и, не смотря на нас, направилась к замку. От ее взгляда, брошенного через плечо, мне стало не по себе. Казалось, со мной только что попрощались, с сожалением вычеркнув из своей жизни.
Черта пересечена. Обратного пути нет.
Где-то вдалеке будто бы раздался протяжный женский плач. Я даже огляделась – никого. Только мы с Роком.
– Кара, как ты?
Я сжала кулаки, впилась ногтями в кожу. Это немного отрезвило, позволило прийти в себя. Женский плач смешался с детским криком и истаял в ночи. Я, будто после долгой разлуки, посмотрела сначала на мертвый дуб, затем – на Рока. Его лицо исказила тревога.
– Все хорошо, – хрипло ответила я и закашляла. Казалось, пепел еще стоит в горле. – Не думала, что это будет настолько тяжело.
С севера дохнуло резким злым ветром. Он забрался под ткань мужской рубашки, что я носила, и заставил зябко повести плечами. Накидку я благополучно где-то потеряла.
Рок, заметив, что я замерзла, снял с себя плащ и набросил на меня. А затем абсолютно естественным, бесконечно родным жестом притянул к себе. Я уткнулась ему в шею. Его голос тоже звучал хрипло. И непривычно взволнованно.
– Ты шагнула далеко за грань своих сил. Вернее, той части, что используешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Помнишь, я говорил тебе, что ты не осознаешь своей силы? Сегодняшний вечер тому доказательство. Ты можешь больше, гораздо больше того, что обычно себе позволяешь.
Могу гораздо больше…
– Ты королева, Кара. Истинная королева, пред которой падет на колени весь мир.
Я не была уверена, что мне нужен весь мир. Но прозвучало это с таким трепетом, неприкрытым восхищением и затаенным страхом, что я лишь молча кивнула. Пусть будет так. Иногда я тоже уступала Року, не желая спорить.
Прежде чем вернуться в замок, мы еще какое-то время постояли рядом с дубом – символом моего начала и конца, символом моего перерождения. В прикосновении к некогда живому теплому стволу, а нынче иссохшему, местами рассыпающемуся в труху, я черпала странное, пугающее спокойствие, будто часть моей души тоже задубела. И теперь жаждала, чтобы мир вокруг стал таким же – простым и понятным.
Ощутив под пальцами неровности коры, я усмехнулась. Только сейчас наконец-то осознала то, о чем давно, еще в самом начале нашего знакомства говорил Рок: в смерти есть своя красота, завораживающая и притягательная.
Глава 16
Если одна из сторон совершает грубую ошибку, партия, как правило, быстро заканчивается.
1488 год, 9-й месяц, королевский замок Тринадцати кланов
Я в ужасе отбросила прочитанное письмо, будто ядовитую змею. Каждое слово в нем жалило и впивалось в сердце острыми клыками.
«Ваше Величество, счастлив сообщить, что Ваше приказание выполнено. Смею надеяться…»
Я прижала кончики пальцев к пульсирующим болью вискам, застонала и уронила голову на стол.
«Касательно судьбы мальчика…»
«Жду ваших дальнейших распоряжений!»
«Тело спрятано в реке».
Мне пришлось засунуть кулак в рот и укусить себя за побелевшие костяшки пальцев, чтобы сдержать рвущийся наружу крик. Как я могла отдать приказ об убийстве Надежды, вдовы Воина? Когда?!
Память услужливо подбросила этот момент, почему-то подернутый дымкой, словно все происходило во сне.
– Ваше Величество, желали меня видеть?
– Вар, проходите. У меня для вас поручение. О котором никто не должен знать.
– Польщен вашим доверием, Ваше Величество! Нужно снова кого-то спрятать или спасти от костра?
– Напротив. Я хочу, чтобы вы убили тех, кого уже спасли.
– Простите?
– Вы не ослышались. Избавьтесь от вдовы Воина и его сына. Детали меня не волнуют.
Вар бледнеет, кусает губы, но молча кивает. Тяжело встает со стула и, поклонившись, идет к двери. Он хватается за ручку, и что-то, не дающее мне покоя, какая-то напряженная внутренняя борьба резко обрывается. Я окликаю Вара:
– Стойте!
– Ваше Величество? – Он в удивлении оборачивается и смотрит из-под нахмуренных бровей, опасливо и настороженно.
– Не трогайте ребенка, – шиплю я. Слова даются с трудом, будто ради каждого из них мне приходится разбирать каменный завал в сознании.
– Но вы же только что…
– Не… трогайте… ребенка… – Слова произносить все тяжелее.
Я хватаюсь за край стола и сжимаю его так сильно, что кажется, дерево вот-вот треснет.
Вар бледнеет еще больше. Его пугает мое поведение – я это вижу. В то же время, похоже, от меня исходит какая-то сила, потому что он не решается спорить и поспешно выскальзывает за порог, как старая борзая, получившая взбучку от хозяина.
Я еще долго тяжело дышу, затем моргаю и обыденно приступаю к делам.
Я распрямилась на стуле и откинулась на его спинку. В воспоминании было что-то не то, но я никак не могла понять, что именно. Не могла вспомнить, почему приняла такое решение. Что мною руководило?
Стук в дверь заставил нервно вздрогнуть. Взгляд метнулся к порогу.
– Кара, можно к тебе?
Рони непривычно робко заглянула в образовавшийся проем, не решаясь зайти в покои.
– Конечно. – Мой голос звучал глухо и болезненно. Я прочистила горло и натянуто улыбнулась. – Что привело тебя ко мне?
– Хотела узнать, как ты. – Рони осторожно отодвинула стул напротив стола и опустилась на него. – Последнее время ты выглядишь… странно.
– У меня просто много забот, – отмахнулась я.
– Но ведь мы выиграли войну, – неуверенно произнесла Рони.
Я помолчала, внимательно рассматривая сестру. Небесно-синее платье оттеняло ее каштановые волосы, забранные в косу, – символ женского старшинства в семье. Теперь именно ей приходилось носить эту прическу, позабыв о свободе распущенных прядей.
Я чуть опустила взгляд и всмотрелась в лицо Рони: под тревожно блестящими карими глазами залегли темно-синие тени. Я куснула губу. Рони что-то беспокоило.
– Да, – как можно мягче ответила я. – Войну уже можно считать оконченной. Кирки оказались не готовы к натиску одаренных. Им нечего было противопоставить их мощи.
– Мы заключим мир? – Голос Рони дрогнул от волнения.
– Конечно, – твердо сказала я. – Сегодня в замок прибыл сын короля кирков со свитой. Уже совсем скоро, – я мельком взглянула на часы, убеждаясь в своей правоте, – состоится наша встреча. Мы обсудим условия договора и подпишем его.
– И ты… перестанешь быть такой странной?
– Прости? – Я удивленно моргнула.
Рони встала, обошла стол и, взяв меня за руку, прислонилась щекой к моему плечу.
– Кара, ты изменилась.
– Конечно, изменилась, – вздохнула я, поглаживая макушку сестры. – Я же теперь королева.
– Нет, не в этом дело. – Рони замялась, она, кажется, не знала, как облечь в слова свои мысли. – Ты… это словно не ты. Временами…
«Избавьтесь от вдовы Воина и его сына. Детали меня не волнуют».
Меня бросило в холодный пот, мерзкий и липкий. Я судорожно сглотнула.
– Ты принимаешь все
