— Я же сказал вам, мастер, что это было какое-то помешательство, на меня нашло помутнение сознания, я ничего не мог с собой сделать, — оправдывался граф, в сознании которого вновь оказался Иван.
Это обстоятельство насторожило Ивана. Снаряд в одну воронку два раза не попадает, а он, случайно пульнув на удачу, попал вновь в сознание графа Вельде. Что самое интересное, графа явно распекают за неувязку с деньгами выигранными в казино.
— У меня сложилось впечатление, могу ошибаться, — граф говорил медленно, осторожно, тщательно подбирая слова, — что там в казино в меня вселился чей-то дух. Понимаю, господа, что это полная чушь, но тем не менее. Некоторое время я не мог управлять своим телом. Знаете, как во сне, ты хочешь что-то сделать, а руки и ноги тебе не подчиняются. Ты хочешь сказать что-то, а говоришь совершенно другое. Чувствуешь себя куклой в руках умелого кукловода. Но до определенного момента все было как обычно — я играл и мне дико везло. У меня скопился невероятный выигрыш, я даже затрудняюсь оценить его размер.
— Интересно и что же дальше?
— Он, этот дух, просто забрал мои деньги.
— И…
— И исчез. Просто ушел из меня.
— А деньги? Дух не может утащить деньги, он бесплотен по определению. Обратите внимание, граф, с каким терпением мы выслушиваем ваш бред.
— Он перечислил их на счет в банке, — торопливо ответил граф, вытирая внезапно выступивший пот со лба. — Я сам собирался сделать также, но он перечислил их на другой счет.
— Камни, золото, платину?
— Оценил на глазок и причислил к сумме перевода.
— На глазок? Странный дух, дурак или сильно спешил.
— Я думаю и то и другое.
— Вы думаете? А что вы сделали, чтобы остановить его?
— Я же сказал, магистр, он не позволял мне управлять собственным телом, полностью подчинил меня своему влиянию.
— Мы все знаем, что такое невозможно, но пусть будет так, как вы говорите. Куда он перечислил деньги? Хоть это вы запомнили?
— Н-нет, к сожалению. В этот момент он сильно обиделся на меня и я был полностью им подавлен, — графа трясло от страха.
— Скажите, граф, только честно, вы продолжаете увлекаться травкой Аливандера?
— Магистр, вы же знаете, как она помогает в игре! Без нее я бы просто ничего не выиграл для вас.
— И все-таки, да или нет?
— Д-д-да, но понемногу, я же понимаю… это практически незаметно… просто обостряется чувствительность… я могу лучше себя контролировать…
— Заметно.
— Это не тот случай, трава тут ни при чем, я вас уверяю, магистр, что было вмешательство извне… я не мог контролировать себя… этот дух… злой дух… — граф был жалок в своих попытках как-то оправдать непонятную пропажу денег.
— А нельзя ли сказать другими словами, граф: «Меня обуяла жадность и я решил украсть деньги ордена!», как вам такой вариант? И дух этот нам всем хорошо известен — дух жадности, дух гордыни. Захотелось отщипнуть от большого пирога и себе кусочек? — зловеще прошипел магистр, приблизившись к самому лицу графа.
— Что вы, как можно, мессир, я никогда… вы же меня знаете… — побледнел до смерти напуганный граф.
— Мы знаем вас, граф, как удачливого игрока.
— Это правда, мессир.
— До сих пор вы исправно возвращали деньги ордену, возвращали с хорошей прибылью.
— Я старался, мессир.
— У каждого человека есть предел, после которого для него наступает момент истины. Человек оказывается перед необходимостью пройти испытание.
— Я выдержу любое испытание, мессир, — заверил граф, умирая от страха.
— К сожалению, вы его уже не выдержали, — сухо констатировал тот, кого граф называл мастером и мессиром.
Иван вслушивался в разговор, вспоминая, где он мог слышать подобные обращения ранее. Ни в крепости, ни на Большой земле никто так друг к другу не обращался. В далеком детстве он также не находил упоминаний о подобных званиях. Но в одном из комиксов про войну именно так обращался один шпион к своему хозяину… варгу.
Вот те на, вот это да, из огня да в полымя. Получается, что Иван в прошлый раз отправил деньги варгов на собственный счет, а бедный граф за него отдувается. Хотя, что значит бедный граф? Раз на варгов работает, значит и сам варг!
— Так тебе козлине и надо! — захохотал довольный Иван, представив, как именно отплатят варги графу Вельде за его случайную и необъяснимую осечку с деньгами. — Надо было заставить еще и голым по казино побегать, публику потешить и опозорить на вечные времена! Повезло тебе гаду, что я тогда не знал на кого ты работаешь.
— Вот! — обреченно закричал Вельде, схватившись за голову. — Он снова здесь! Я ничего не могу с ним сделать, если он…
— Он видит нас, — словно ничего особенного не произошло, спокойно сообщил мастер собравшимся в зале и поднял дуло бластера.
Дальнейшего Иван не увидел, смертельный испуг графа вытолкнул его из чужого сознания и он снова заскользил по бескрайним просторам космоса.
* * *
Не путай литературу с историей! Обе врут, но историю хотя бы называют наукой.
Звезды полыхнули, Иван заморгал от резкого перепада освещенности и увидел перед собой графа Меньшикова. Тот сидел, вольготно развалясь в мягком кресле, а Иван, то есть царь, угодливо подливал ему в опустевший стакан холодненькой водочки.
— Давайте, граф, выпьем за спокойствие в нашей империи, залогом которой, безусловно, являетесь вы! — льстиво произнес царь, в сознание которого Иван только что вернулся.
— За спокойствие? За это, пожалуй, выпить нужно, грех отказаться пить за такой тост, — ехидно произнес Меньшиков, глядя на царя через стакан. — Да ты сам-то пей, не стесняйся, за спокойствие твоей империи пьем как-никак.
— Будем! — обреченно выдохнул царь и мелкими глотками выпил водку. — Крепка зараза, крепче нашей водки, только наши крепости! — выдал царь, отдышавшись.
Меньшиков ничего не ответил, одним глотком опростал стакан, хмыкнул и также задумчиво уставился на царя, словно пытаясь разглядеть в нем что-то эдакое, непонятное или новое. Царь торопливо наполнил стаканы заново.
— Слушай, Ваше Величество, что-то ты в последнее время сам не свой, не заболел часом? — не отводя пристального взгляда от царя, испытующе поинтересовался граф.
— Типун тебе на язык, граф, выпил лишнего, вот и заносит на поворотах, — глупо хихикнул царь.
— Да и не пил ты отродясь столько, — задумчиво продолжил допрос граф. — Если чувствуешь слабину, то скажи. Дело государственное, архиважное, тут стыдиться не стоит. Устал, приболел, отдохни, удались от публики на время. Я прикрою, можешь на меня рассчитывать.
— Ты прикроешь, — хмыкнул царь. — Так прикроешь, что опосля я вовсе света белого не увижу. На мое место спешишь усесться, граф? Не помер я еще и в своем уме, так что руки у тебя коротки.
— Ну, здоров, так здоров, — не стал продолжать дискуссию Меньшиков. — Тогда за здоровье, Твое Величество. Будь здрав!
Граф мелкими глотками выпил водку, выдохнул и задумчиво уставился в потолок.
— А вот скажи мне, Ваше Величество, что это за спектакль ты устроил в кабинете при Никитушке, часом не умом-ли двинулся? Какой-то ты другой был, сам на себя не похож. Мне спектакль не сложно поддержать ради общего веселья, однако под дулом бластера любой актер слабину дать может. Или в самом деле подумал, что я страшилок напугался до смерти и все приказы тотчас исполню безоговорочно? — граф вроде как и не ругался, пенял слегка шаловливому ребенку на недостойное поведение, журил шалуна, разбившего вазу и не более того.
Словно не его грозили предать смерти немедленной, а какого-то совершенно незнакомого и никому не нужного человечишку. И такой тон звучал еще более оскорбительным для Ивана, хотя царь при тех словах только улыбался и мотал головой подобно китайскому болванчику, от всего молча отнекиваясь.
Иван счел возможным обозначить свое возвращение.
— Вот же гад, — выдохнул он возмущенно. — Прям соловьем заливается, а там в кабинете чуть штаны не намочил.
— Чуть в наших делах не считается, — царь вздрогнул от неожиданного возвращения Ивана. — Ты не мог бы как-то обозначать свой приход помягче, я ведь и подавиться могу ненароком, — выговаривал царь Ивану, явно вымещая на нем раздражение от невозможности так же ответить графу. — Кстати, а что ты у меня в башке делаешь? Мы же о другом договорились!
— Незадача вышла, Ваше Величество, что-то мотает меня туда-сюда, никак попасть в нужное место не могу. Тяните время, отвлекайте разговором, чего-нибудь придумаем.
— Чего уж тут придумывать, Ваня? — загрустил тотчас же царь. — Видать не судьба. Время-то я потяну и разговор затею, куда уж мне деваться. На всякий случай мосты тобой порушенные заново возводить нужно. Только теперь в те мосты больше вкладывать придется, потому как веры мне нету. Что мне ироду-то ответить, как от твоих глупых выходок откреститься?
