невозможно вывести из краткосрочного соотношения затрат и выгод. Напротив, наибольшее значение имеет долгосрочная перспектива – эффективность системы во время аномальных, а не обычных сельскохозяйственных циклов. В условиях периодических затяжных засух, вызванных отсутствием муссонных дождей, любовь отдельно взятого крестьянина к скоту напрямую трансформировалась в любовь к человеческой жизни, причём не символическую, а практическую. Со скотиной приходилось обращаться как с людьми, потому что люди, которые ели свой скот, находились в шаге от того, чтобы начать поедать друг друга. И по сей день крестьяне, зависимые от муссонных дождей, подписывают себе приговор, если поддаются искушению и забивают свой скот, ведь они не больше смогут пахать, даже если пойдут дожди, поэтому им придётся продать свои хозяйства и переселиться в город. Пережить сезон без обильных дождей смогут только те, кто скорее сам умрёт от голода, но не съест быка или корову. С этой человеческой выдержкой сопоставимы фантастическая выносливость и способность к восстановлению сил индийских пород
зебу. Подобно верблюдам, индийский скот накапливает энергию в своих горбах, неделями выживает без еды и воды и возвращается к жизни, когда получает даже минимальный корм. Спустя продолжительное время после того, как другие породы скота вымерли от болезней, голода и жажды, зебу продолжают тащить плуг, вынашивать телят и давать молоко. В отличие от европейских пород крупного рогатого скота, зебу прошли отбор не благодаря своей силе, мясным характеристикам или способности в изобилии давать молоко, а в основном за счёт своего умения переносить суровые периоды без дождей и засухи.
Всё это подводит нас к вопросу о том, почему именно корова, а не бык, стала самым почитаемым животным в Индии. Табу на употребление мяса крупного рогатого скота распространяется и на мужские, и на женские особи, однако в ритуалах и искусстве индуизма делается гораздо больший акцент на священной роли коров, а не быков. Правда, практика противоречит теории. Поголовье быков на Гангской равнине превышает поголовье коров вдвое, и это соотношение можно объяснить лишь наличием систематической селекции, направленной на отбраковку телят женского пола при помощи злостного пренебрежения и косвенного «скотоубийства» (по аналогии с обращением sub rosa [негласно – лат.] с человеческими младенцами женского пола). Такое неравномерное соотношение отражает повышенную ценность быков по сравнению с коровами, поскольку именно быки выступают источником тягловой силы для вспашки полей. Несмотря на всю шумиху вокруг священной «коровы-матери», в нормальных условиях индусы обращаются с быками гораздо лучше. Их держат в стойлах, кормят вручную, дают им зерно и кормовые добавки из жмыха, чтобы они становились сильными и здоровыми. В то же время с коровами в повседневной сельской жизни обращаются так, как индейцы обходились со своими собаками, или как европейские крестьяне привыкли обращаться со своими свиньями. Коровы в Индии выполняют роль деревенских мусорщиков. Их не держат в стойлах и не кормят фуражными культурами – вместо этого их отпускают бродить по деревням без присмотра, подбирая любые отбросы. А после того, как коровы соберут своим языком весь сельский мусор, им разрешают побродить по окрестностям в поисках скудных ростков травы, которые как-то смогли уцелеть после того, как коровы наведались в придорожные канавы, или проросли сквозь железнодорожными шпалы. Поскольку индусы относятся к коровам как к мусорщикам, эти животные могут появляться в таких неподобающих для них местах, как водоотводные канавы оживлённых магистралей и обочины взлётно-посадочных полос аэропортов, и это даёт повод для глупых обвинений в том, что Индию заполонили миллионы голов «бесполезного» скота.
Если корова в большей степени, чем бык, символизирует ахимсу – святость жизни, – то так, возможно, сложилось потому, что она подвергается большей опасности из-за ощущения её «бесполезности». В голодные времена коровы больше нуждаются в ритуальной защите, нежели тягловые быки. Однако с точки зрения возобновления и непрерывности сельскохозяйственного цикла корова в действительности имеет больше ценности, чем тягловая особь мужского пола. Конечно, корова не обладает такой же силой, как бык, но в экстренных ситуациях она тоже способна тянуть плуг и в какой-то момент прийти на замену животным, которые погибают от жажды и голода. Поэтому в трудную минуту с коровой необходимо обращаться так же хорошо, как и с быком, а то и лучше – вероятно, именно поэтому корова и является главным объектом ритуального почитания у индусов. Не зря Махатма Ганди говорил [Gandhi 1954], что индусы стали поклоняться корове не только потому, что «она даёт молоко, но и потому, что благодаря ей стало возможным сельское хозяйство».
Причину того, почему говядина стала запретной в Индии, невозможно объяснить до конца без понимания того, почему этот вид мяса не стал табуированным в других первых центрах формирования государства. Одна из гипотез заключается в том, что индийские крестьяне в большей степени, чем крестьяне других регионов, зависели от нерегулярных муссонных дождей. Это могло сделать более насущной необходимостью защиту коров и быков в голодные времена. В Египте и Месопотамии тоже почитали крупный рогатый скот, причём во времена поздних династий его запрещалось приносить в жертву, – однако говядину продолжали употреблять в пищу. Но и в Египте, и в Месопотамии, в отличие от Индии, сельское хозяйство было полностью ирригационным – там никогда не было значительного количества крестьян, которые полагались на устойчивый к засухе скот, чтобы пережить сезон без дождей.
Ещё более сложная проблема связана с Китаем. Хотя китайцам также требовались плуги, запряжённые быками, у них так и не возник комплекс ритуалов почитания коров. Напротив, самки крупного рогатого скота в Китае издавна не пользовались особым уважением, что отразилось и в китайской кухне. Если в северной Индии традиционная кухня в значительной степени основана на молоке или молочных продуктах, а основным жировым продуктом для приготовления пищи является топлёное масло (гхи), то в китайских рецептах невозможно обнаружить молоко, сливки или сыр, а основным жиром для приготовления пищи выступают сало или растительное масло. Большинство взрослых китайцев испытывают сильную неприязнь к молоку (хотя мороженое в последние годы приобретало всё большую популярность). Почему же индийцы любят молоко, а китайцы нет?
Одно из объяснений отвращения китайцев к молоку заключается в том, что оно вызывает у них физиологическую «аллергию»: если взрослый китаец выпьет много молока, это обычно провоцирует сильные спазмы и диарею. На самом же деле причина заключается не в аллергии, а в наследственной неспособности кишечника вырабатывать такой фермент, как лактаза. Этот фермент должен присутствовать в организме, чтобы переварить лактозу – базовый сахар, содержащийся в молоке. Дефицит лактазы присутствует у 70–100 % взрослых китайцев, однако подобное объяснение не обходится без
