— Ты видел хоть что-нибудь из готового фильма? Не знаю, почему раньше не спросила.
— Я не давал тебе возможности, — заметил он, что было близко к правде. — Его еще монтируют. Я видел то, что снимали за день. — Фергюс притянул ее к себе и, к разочарованию Лейн, сказал: — Эта неделя посвящается только личным отношениям, любые разговоры о работе запрещаются. Есть дела поважнее.
— Поважнее? Какие?
— Тема, которую я хотел с тобой обсудить до того, как мы встретимся с Ханной.
Лейн приподняла голову, чтобы видеть его лицо.
— Не сомневаюсь, твой ответ я знаю заранее, — продолжил Фергюс. — Только прошу начиная с этого момента обдумать это в течение недели.
— Что же это?
— Ты уже стала моей женой по всем статьям за исключением имени.
Лейн замерла, глядя в темноту, в которой едва различим был его профиль, пока он не повернул к ней голову и сказал с нежно-убедительной интонацией:
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, хочу, чтобы у нас с тобой были дети.
— Фергюс, не…
— Я сказал тебе, что сегодняшний твой ответ знаю.
— Мне лестно, Фергюс, но я скорее всего не…
Он провел пальцем по ее переносице и откровенно сказал:
— Я бы доставил себе удовольствие, отшлепав как ребенка, если бы знал, что вложу тебе ума, но ведь ты только сочтешь меня еще более удивительным и менее достижимым, чем прежде.
Лейн чуть не взорвалась.
— Ты действительно самый самодовольный мужик, которого я…
Он постучал пальцем ей по носу.
— Диалог хромает! По крайней мере, ты нашла хоть один недостаток, и то хорошо.
— И не один! — заявила Лейн.
— Еще лучше. К концу недели ты поймешь, что я самый обычный, скучный, средний англичанин, каких полно, и замужество со мной почти ничем не отличается от замужества с любым другим.
— Эта неделя ничего не изменит.
— Наверняка. Что может измениться? Вот я и говорю, посмотрим, как ты поладишь с Ужастиком, приглядишься, как я изображаю Дориана Грея, и примешь к концу недели правильное решение.
Лейн отодвинулась.
— О Фергюс, лучше бы ты не просил меня об этом.
Он придвинулся к ней.
— Ты уже приняла мое предложение. Осталось сделать крошечный шаг и все.
— Сейчас я счастливая мисс Никто, а если мы поженимся, я стану женой кинозвезды.
— Всегда приходится чем-то жертвовать, когда люди женятся. Ладно, с этим закончили? Я люблю тебя и, надеюсь, тоже буду готов пойти на компромисс, потому что ты, на мой взгляд, этого стоишь. Я прошу тебя, Лейн, потому что ты нужна мне вся целиком без прикрас, с твоей распухшей щиколоткой и помелом.
Чувство юмора взяло в ней верх, она повернулась к нему, чтобы сказать:
— По-моему, Ужастик ты, а не твоя дочь.
— Вот видишь, все становится лучше и лучше.
Глава 17
Впечатления от путешествия по новым для нее местам, тем более таким красивым, как в Нортамберленде, отодвинули на задний план мысли о предложении Фергюса выйти за него замуж. Лейн думала о том, что хорошо было бы поближе познакомиться с этим краем.
Мать Фергюса оказалась сохранившей фигуру представительной женщиной, которая вышла из дома, услышав знакомый шум машины сына, подъехавшей по гравиевой дороге, и стояла у входа, вытирая мокрые руки фартуком. Лейн настояла, чтобы Фергюс первым вышел поздороваться.
— А я пока попытаюсь заставить эту чертову ногу работать.
Как только Фергюс вылез из машины, в дверях появилась Ханна и побежала ему навстречу, раскинув руки, с криком:
— Папа! Папа приехал!
Он подхватил ее на руки и закружил, а мать смотрела на них и улыбалась. Лейн пришло в голову, что она, должно быть, сумасшедшая, если не прыгает до потолка, получив предложение выйти за него. Кто бы на ее месте стал раздумывать? Она, пока Фергюс здоровался с матерью, помассировала ногу, чтобы восстановить кровообращение. Открывая дверцу, Лейн услышала в отдалении неистовый лай собак. К тому времени, когда Фергюс обернулся к ней, она уже стояла на двух ногах. Ханна опередила его, побежав встречать свою гостью. Фергюс крикнул ей вслед:
— Осторожней, Ужастик, у Лейн щиколотка распухшая!
Ханна добежала до дороги и остановилась. Два синих глаза, горевшие радостью встречи с отцом, оглядели Лейн с любопытством.
— Здравствуй, Ханна, как поживаешь?
— Что с тобой? — строго спросила Ханна, показывая на ногу.
— Упала с лестницы и подвернула ногу в щиколотке. Глупо, правда?
Ханна посмотрела ей в глаза и весело кивнула. Отец отодвинул дочь, чтобы помочь Лейн дойти.
— Уже полегче, Фергюс. Я сама справлюсь, — настаивала Лейн, не желая выглядеть беспомощной.
— Перестань изображать из себя суперменшу и позволь мне помочь. У матери булочки в духовке, — объяснил он то обстоятельство, что мать метнулась в дом, но вскоре вернулась, чтобы поздороваться с Лейн.
Она протянула руку, испачканную в муке, и Лейн ответила на рукопожатие, опираясь на руку Фергюса.
— Извините, что пришлось убежать. Рада познакомиться с вами, Лейн.
— Любезно с вашей стороны, что принимаете меня, миссис Ханн. — Лейн улыбнулась, оглядывая обширный сад в окружении полей, тянувшихся до леса. — У вас так красиво!
— На самом деле я миссис Фрэзер. Дело в том, дорогая, что я совершила ошибку, выйдя замуж вторично.
— О, извините!
— Называйте меня просто Верити, — предложила она. — Поскольку я вам буду свекровью, так даже лучше. Ужасно называть «мама» кого-либо, кроме своей родной матери. Мне приходилось это делать незнамо сколько лет, так что я понимаю.
Прищурив глаза, Лейн обратила свой взгляд на Фергюса. Тот сделал вид, что он тут ни при чем. Миссис Фрэзер заметила, что совершила какую-то оплошность, и прямо спросила:
— В чем дело?
Фергюс старательно избегал взгляда Лейн.
— Э-э… мам, она еще не приняла мое предложение.
На мать, похоже, это известие большого впечатления не произвело. Она помолчала немного и спросила:
— Но спать вы будете вместе?
Фергюс решился взглянуть на Лейн, сердитый вид которой вынудил его сказать в свою защиту:
— Я забыл предупредить, что моя мама самый бестактный человек из всех, кого я знаю.
А Верити уже хлопотала по дому, готовя чай, в счастливом неведении, что ее обсуждают.
— О чем еще ты забыл предупредить? — ядовито поинтересовалась Лейн. — Я не знала, что у тебя есть отчим, например.
— Действительно, был, — подтвердил Фергюс. — Он давно оставил ее.
— Вот и заводи себе мужчин, — вздохнула Лейн, словно данное обстоятельство служило обоснованием ее мироощущения.
