— Тебя бы так часто пинали!
— Это был нежный пинок, — услышал он в ответ.
Фергюс видел, как Лейн выходила из волн. Ее мокрые волосы облепили плечи, грудь просвечивала сквозь вымокший верх, юбка липла к коленям. Она отвернулась и пошла к дому вдоль берега, полная решимости не иметь с ним впредь никаких дел. По крайней мере, до тех пор, пока он не отмолит наложенную на него соответствующую епитимью.
Фергюс думал о том, что это его будущая жена. Жизнь с ней обещала быть бурной, но интересной. Он уже начал мысленно готовиться к ней. Что скажет мать, когда узнает о случившемся?
Мать Фергюса велела приготовить для Лейн горячую ванну. Пока он возился, Лейн сидела на кухне и тряслась как овечий хвост.
— Было бы не так обидно, — стуча зубами, говорила Лейн, — но ведь я сказала, что выйду за него, а эта свинья все равно уронила меня в ледяную воду.
Верити потрясала чайной ложкой.
— Если бы он совершил что-нибудь подобное, когда был мальчишкой, отец показал бы ему, где раки зимуют.
— Я знаю, что мне устроить, — ворчала Лейн.
Когда ванна была готова и Фергюс остался наедине с матерью, Верити предупредила его:
— Ты отлично знаешь, что не сможешь удержать девушку обещанием выйти замуж, которое она дала по принуждению.
— Думаю, ночью все уладится, — самоуверенно заявил Фергюс и подмигнул ей.
Вопреки всем его ожиданиям, ночь прошла абсолютно спокойно. Лейн третировала его молчанием. Она приняла решение, еще лежа в блаженном тепле ванны, что не откажется от своего обещания. Собственно, решила она этот вопрос для себя еще раньше, в тот вечер, когда узнала, что он говорил с матерью о разводе с Дарси, и в ту же ночь испытала с ним особо острое наслаждение. Так что угроза бросить ее в волны Средиземного моря только ускорила ее формальное согласие.
Но каждому преступлению положено наказание, и Лейн намеревалась какое-то время выдержать характер. Она до сих пор не оправилась от потрясения, и ярость в ней не утихала.
В ту ночь Лейн оставалась вялой и скучной, несмотря на все его попытки развеселить и расшевелить ее. Она отметила про себя, что он не делает попытки извиниться. Все вместе лишило ее сна, и, хотя Фергюс смирился с неизбежным и уснул, Лейн еще долго не засыпала.
Проснувшись рано утром, Лейн, к своему стыду, обнаружила, что лежит в его объятиях, как будто между ними ничего не произошло. Она осторожно попыталась отодвинуться, но его руки крепко держали ее. Медленно откинув назад голову, она встретилась с веселым взглядом синих глаз.
— Тебе куда-нибудь нужно? — спросил он.
— Я хотела повернуться на другой бок.
Вид у него был крайне довольный.
— По-моему, ты все еще пытаешься избегать меня.
Лейн уперлась ему в грудь, но руки Фергюса скользнули ниже, и она оказалась еще ближе к нему.
— На что ты рассчитываешь? По-прежнему играешь в Джона Уэйна? Ты знал, что вода ледяная.
— Будь честной, — нежно сказал он, — по-моему, недолгое пребывание в соленой воде вполне справедливая компенсация за две пощечины, за два удара ногой в голень и пинок в зад. Ты так не считаешь? К тому же я хотел, чтобы ты знала: я всегда держу свое слово.
Все еще пытаясь отдалиться от него, Лейн тем временем размышляла над тем, что он сказал, и вынуждена была признаться: в его словах есть резон.
— Если я не ослышался, ты согласилась занять место жены? Моей жены?
Лейн обняла его.
— Если ты не расхотел меня после нанесенного физического оскорбления.
Он многообещающе улыбнулся.
— Я еще никогда так не желал тебя, ведьма!
И начал жадно целовать ее. Вскоре постель заходила ходуном.
— Что будет с пружинами?! — вырвалось у Лейн.
— Не отвлекайся, — приказал Фергюс, двигаясь все быстрей.
Слезы восторга брызнули из глаз Лейн и смочили подушку. Когда все кончилось, Фергюс нашел в себе силы поцеловать ее и воскликнуть:
— Я люблю тебя, моя будущая жена!
Лейн с блаженной улыбкой прижала к груди его голову и чуть не задушила в объятиях. Потом они заснули, чтобы через час проснуться от стука в дверь и услышать за дверью голоса. Фергюс с трудом сел в постели и крикнул:
— Входите!
Первой вбежала Ханна и, бросив пакет в подарочной обертке на постель, закричала:
— С днем рождения, папочка!
Следом вошла Верити, неся на подносе кофе и горячие тосты. Лейн моргала спросонок и все натягивала на себя простыню. Сгорая от нетерпения, Ханна помогла Фергюсу развернуть подарок и смотрела, с каким выражением он разглядывал коробку шоколадных конфет и яркий галстук.
— Мои любимые конфеты! — широко улыбнулся он дочери. — А какой положительно отвратительный галстук!
Ханна была довольна.
— Я знала, что тебе понравится!
— Иди ко мне, Ужастик, — сказал он, протягивая руки.
Дочь бросилась к нему на шею и крепко обняла. Фергюс звонко чмокнул ее в щеку и посоветовал:
— Ты бы поцеловала Лейн, а то ей будет грустно.
Ханна без колебаний обняла и поцеловала Лейн. Та прижала ее к себе и пожаловалась:
— Я не знала, что сегодня у Фергюса день рождения. Мне никто не сказал.
Верити, которая взирала на них, сложив на груди руки, призналась:
— Он взял с нас клятву, что мы сохраним это в тайне. Верно, Ханна? Понадобилось много выдержки, чтобы не проболтаться.
Но внимание Ханны было занято другим — показывая пальцем на Лейн с Фергюсом, она заявила:
— Они совсем без одежды.
— Нам было жарко, — быстро ответил Фергюс.
Верити хлопнула в ладоши.
— Давай пойдем, Ханна, а то у них завтрак остывает.
Фергюс поймал руку матери и поцеловал. Она выдернула руку.
— Веди себя прилично. Внизу тебя ждет подарок, если угодно. И не опаздывайте, у нас сегодня праздничный ленч. Пошли, Ханна. Ты можешь заняться цветами для сервировки.
Когда они ушли, Лейн спросила:
— Почему ты не разрешил им сказать, Фергюс? Теперь я чувствую себя ужасно. Мне нечего тебе подарить, даже открытки нет.
Он нежно поцеловал ее в щеку.
— Час назад ты сделала мне подарок. Чего больше может желать мужчина на день рождения? Давай завтракать, пока не остыло.
Позже, когда Лейн помогала готовить торжественный ленч, Верити сообщила ей, что Ханна разрывается от желания сказать отцу, что будут гости.
— Ей никогда не приходилось хранить столько секретов, боюсь, не выдержит.
— То-то я подумала, что еды слишком много. А кто приедет?
— Моя дочь, Трина, и ее друг Кеван. Будет Айден, старший брат Фергюса, и его жена Кэтрин с двумя сыновьями. Я пригласила их по телефону и сказала, что ты здесь. Я подумала, Лейн, что им пора познакомиться с тобой, раз вы так близки с Фергюсом. Прости им, если будут приглядываться к тебе, ведь Фергюс не приводил в дом девушек со времен своего совершеннолетия. Так что ты для них диковина.
