Мира хотела столько сказать, столько пожелать… Но молчала, сминая пальцами край одеяла.
– Ну, – Льюис поставил тарелку на тумбочку, – спасибо за кекс.
– Ага. Это маффин.
– Есть разница?
– Не знаю. Наверное.
Мира пыталась убедить себя, что ей нравится неуклюжий диалог и последующее молчание. Но как тогда объяснить, что она испытала огромное облегчение, когда Джек спросил:
– Встретимся на площадке?
Ничего не оставалось, только кивнуть и уйти. Реалистка внутри нее злилась – не так она представляла поздравление, а мечтательница готова была танцевать. Она поздравила его! Лично! Разве может быть что-то лучше?
Оказавшись в своем номере, Эльмира закрылась в ванной и хитро улыбнулась отражению в зеркале. Может. И будет.
– У тебя день рождения!
Будто он способен забыть. Мира каждого на съемочной площадке спрашивала: «А вы поздравили Джека Льюиса?» Он смущался, говорил «спасибо», «не стоило», «благодарю» и мечтал, чтобы день поскорее закончился. Что случилось с высокомерной рок-звездой? Джек никогда бы не подумал, что Белладонна – сентиментальная любительница праздников.
После окончания рабочего дня он хотел узнать, почему Мира настолько изменилась сегодня: радовалась глупостям и сменила рожки чертенка на ангельский нимб. Но Джек не успел и рта раскрыть, как восторженная девчонка схватила его руку и потянула к выходу из студии, в которой они снимали сцену боксерского соревнования.
– Поедем в бар, отметим? – спросила Мира с надеждой в звонком от волнения голосе. – Отведу тебя в мое любимое место! Там подают колбаски, пиво… – тараторила она и крепко, словно ребенок, сжимала его ладонь.
– Позовем с нами Ханса? – Джек сразу пожалел о том, что упомянул музыканта. Глаза Миры угрожающе вспыхнули. – Хорошо, поедем вдвоем! – Джек засмеялся – так легко согласие сорвалось с его губ.
Он не сразу понял, почему ответил утвердительно – обещал же провести вечер с семьей, пусть и по видеосвязи. Но в тот момент Эльмира напомнила ему сыновей, когда те рассказывали о чем-то для них чрезвычайно важном: о музыке – Джонни, о машинках – Питер. И Джеку показалось бесчеловечным отказать. Вряд ли бы Белладонна расплакалась, как Питер, или громко хлопнула дверью, как Джонни, но явно бы расстроилась. А расстраивать ее – как и злить – он не хотел. Напротив, обрадовать, подарить хорошее настроение. Праздник.
Джек в полной мере насладился ее эмоциями: Мира приоткрыла рот и захлопала в ладоши. «Наверное, хотела вновь побывать в том баре и нашла интересный повод» – так он объяснил поведение певицы. К нему ее бурная реакция никак не относится. С чего бы? Наблюдая за ее профессиональным поведением с коллегами, высокомерным – с мужчинами, Джек забывал, что Белладонна – обычная девчонка и любит веселиться.
– Мне нужно переодеться, – щебетала Мира, отпустив его руку. – Встретимся в моем номере через сорок минут. Ура, мы едем праздновать! – Она побежала к машине, подпрыгивая и размахивая руками.
– На что я подписался? – пробормотал Джек, направляясь к автомобилю.
– Ну как?
Мира покрутилась в коротком темно-зеленом платье из странного материала, похожего на бархат. Тонкие бретельки подчеркивали ключицы, бледность кожи и черные татуировки на руках. Волосы были прямыми и гладкими, такой прической Эльмира могла резать бумагу. Джек опустил взгляд ниже и наткнулся на острые колени, напряженные икры и тонкие щиколотки – такой эффект создался из-за босоножек на экстремально высоком каблуке. «И как она на них ходит?» Льюис вновь поднял взгляд и посмотрел на изящную шею немки: увидел золотую цепочку, утонувшую в декольте… «Не смотри туда!» – отругал себя Джек. Он резко перевел взгляд в сторону, на неубранную постель.
– Мне кажется, – прокашлялся, – мы пойдем не в бар, а в… хм… дорогой ресторан.
– Пф. – Мира отвернулась к зеркалу. – Для наряда не нужен повод… Хотя сегодня повод! Мы идем отмечать, верно? Твой день рождения.
– Да… да… – Джек опустил взгляд на черную футболку и синие джинсы. – Я не надел свой лучший костюм…
– Буду сиять за двоих!
Большим пальцем Мира поправила помаду и устремилась к выходу из номера, сдернув по пути кожаную косуху.
– Выше нос, Льюис!
Джек последовал за ней. В грудной клетке росло нехорошее предчувствие. Фаталистом Льюис не был, но вдруг закололо солнечное сплетение, а к горлу поднялся ком размером с мяч для настольного тенниса. Джек идет с Белладонной… в бар! Вдвоем! Почему? Она чересчур убедительна? Что еще она уговорит его сделать?
Улица встретила их мокрым снегом и тишиной: они покинули отель через запасной выход. Эльмира, кутаясь в легкую курточку, добежала до черного автомобиля и распахнула перед Джеком заднюю дверь.
– Спасибо, но я хочу за руль. – Джек кивнул в сторону «Ауди».
Он выбирал место водителя, чтобы отвечать на неудобные вопросы. «Ты не пьешь, почему?» – «Я за рулем»; «Может, по стаканчику?» – «Я за рулем». «За рулем» – звучит приятнее, чем «у того парня проблемы с алкоголем».
Мира не знала о его зависимости, и Джек не собирался ей рассказывать. Стыдно? Или он хотел выглядеть в ее глазах таким же идеальным, каким хочет быть в глазах прессы? Он не мог отказать девчонке в желании считать его образцовым мужчиной: она тянулась к нему, вероятно, из-за отсутствия отца или достойного возлюбленного. А себе Джек не мог отказать в желании быть чьим-то идеалом.
– Извините, – Льюис наклонился к водительскому окну, – мы поедем на своей. Вы свободны.
Мира ударила Джека по плечу – он едва ощутил ее пушинку-ладонь – и, пританцовывая от холода, воскликнула:
– Эй! Мы едем праздновать! Твой день рождения. Пусть нас катают по городу, словно кинозвезд!
Джек посмотрел на ее покрасневшее лицо, подрагивающие губы, мурашки, рябью бегущие по голым ногам, и снежинки в черных прядях…
– Хорошо. – Он рывком открыл дверцу машины и сел на мягкое сиденье. Изо рта с тихим ругательством вырвалось облачко пара.
Не смог ей отказать. Снова. Опять. Будут ли последствия?
Джек скучал по сыновьям. Остро ощутил это, когда увидел мальчишек на экране ноутбука, так же он скучал по удовольствию, которое испытывал, когда шел им на уступки: позволял допоздна смотреть телевизор или есть мороженое на ужин. Радость на лицах важнее правил. Сегодня Джонни и Питера не было рядом, но потребность осчастливить кого-то после разговора с ними осталась. Джек почувствовал знакомое тепло, когда Мира издала победный визг и запрыгала на месте, постукивая по асфальту каблуками. «Я сильнее вредной привычки», – твердил себе Льюис.
Эльмира, довольно улыбаясь, села рядом. Близко. Слишком близко. Джек отодвинулся к краю и уставился в окно, пусть из-за темноты
