взглянул на него непонимающе. Он подчеркнул фразу «ты нам нужен» и добавил восклицательный знак.
Они молча смотрели друг на друга. Артем вздохнул. Чеко вновь показал ему блокнот.
«Ты нужен ей».
Артем встрепенулся. Чеко принялся строчить и только спустя какое-то время показал написанное.
«Ей плохо. Она пытается справиться и уходит в работу. Переживает, что убила. Боится. Плохо спит. Волнуется за тебя. Плачет, когда думает, что никто не видит. Ночами бродит по Подземелью. Каждый день спрашивает Мейзу о тебе».
Он перевернул лист и дописал.
«Она тебе жизнь спасла. Встань и помоги ей».
Артем какое-то время сидел задумавшись. Ему стало немного стыдно за свои подозрения, но при этом какая-то недоверчивость все равно не давала ему открыться Чеко. Он сухо кивнул, сказал, что все понял и что завтра вернется к работе. Чеко, казалось, ждал еще чего-то, но Артем молчал до тех пор, пока он, пожав плечами, не вышел из медпункта.
* * *
Кристина с детства не любила осень. Чем ближе подходил конец свободным теплым денькам, когда она могла ходить в чем угодно и не мерзнуть, тем сильнее она напрягалась, предчувствуя очередное унижение. Каждый год ей приходилось либо терпеть боль и носить ботинки и сапоги на размер, а то и на два, меньше, либо терпеть насмешливые взгляды учителей и одноклассников после того, как они с баб Валей обходили всех и клянчили ненужные детские вещи, которые иногда были мальчуковыми и почти всегда — старыми и некрасивыми. Даже когда она перестала расти и могла сама купить себе то, что нравилось, с приходом осени на нее неизменно накатывали тревога и уныние. А в этот раз ей казалось, что она провалилась в яму, из которой никогда не выберется.
Снова проспав каких-то пару часов, Кристина машинально открыла глаза и, не глядя на часы, поняла, что наступил рассвет. В последнее время высыпаться не получалось. Она предпочитала ходить по коридорам и обдумывать планы по улучшению Подземелья, пока тело не уставало настолько, что для мыслей не оставалось сил, и она могла заснуть, прежде чем мучившие ее монстры успевали подкрасться. Они донимали ее и во сне, но совсем не спать у нее не получалось.
Поздоровавшись с хмурой Черной Ладьей, Кристина вышла из избушки и вдохнула прохладный хвойный воздух. Если бы не холод, то по зеленому убранству леса можно было подумать, что лето еще не закончилось. Только дальше вдоль тропинки, где начинался смешанный лес, виднелись разноцветные кроны. Кристина ходила туда каждое утро. Она замечала, как с каждым днем тропинка все больше наполнялась листьями, пока они не накрыли собой всю землю. От этого тоже становилось грустно, но какой-то смиренной грустью.
Чеко стоял на поляне и ждал ее. Он снова пришел раньше. Два свитера, куртка, шапка и шарф. Он мог бы выглядеть смешно, если бы придавал хоть какое-то значение тому, что о нем думают. Но он всегда был уверенным, всегда немного грозным, даже когда два шерстяных слоя скрывали его пугающие татуировки. Когда, увидев его впервые в таком виде, Кристина попыталась подшутить над ним, он лишь пожал плечами и сказал, что ненавидит мерзнуть и что скучает по Мексике. Этот ответ был таким простым и искренним, что смеяться сразу расхотелось. Хотя Кристине и так не очень хотелось.
— Тебе не надоело вставать в такую рань, чтобы подкараулить меня? — поравнявшись с ним, спросила Кристина.
Чеко усмехнулся.
— Почему ты думаешь, что я здесь ради тебя?
— Потому что тебе доставляет удовольствие портить другим настроение.
— Ты хорошо меня знаешь. Я уже подпортил твое?
— Изрядно.
— Значит, не зря встал в такую рань.
Он таки заставил ее улыбнуться. Они зашагали вместе, и несмотря на напускное недовольство, Кристина готова была умолять, чтобы Чеко не оставлял ее одну. С тех пор, как он помог ей в ту ночь, она никому так не доверяла и всегда чувствовала себя немного спокойнее в его присутствии. Они прошли дальше вглубь леса, и Кристина задала ставший уже привычным вопрос.
— Где ты его закопал?
Чеко вздохнул и остановился.
— Хватит уже, Кристина.
— Мне нужно знать.
— Нет, не нужно! Если скажу, ты будешь ходить туда каждый день. Это ненормально, и это точно не поможет тебе забыть обо всем.
— Я все равно не забуду!
— Не забудешь, но… привыкнешь.
Кристина отвернулась.
— Ты говоришь, что это пройдет?
— Пройдет.
— Я смогу жить как раньше?
— Этого я не знаю.
Они помолчали. Чеко немного потоптался на месте, а потом взял ее за руку и потянул в обратную сторону.
— Холодно, пойдем. Артем уже наверняка проснулся.
Кристина позволила увести себя. При упоминании Артема она отвлеклась от собственной боли и вновь погрузилась в переживания о нем. Она чувствовала себя виноватой. Понимала, что отстраняется и старалась заботиться о нем. А еще она нуждалась в нем. Хотела снова оказаться в его объятиях и засыпать рядом, а не одной на огромной холодной кровати. Ей нужен был кто-нибудь, потому что одной невыносимо. Мысли, тело, сердце тосковали по близости, и, хотя Кристина понимала, что дело не в Артеме, не могла этого признать.
Что-то изменилось в то утро, когда она проснулась в комнате Чеко практически в обнимку, ощущая его руку на своем животе, его горячее дыхание на спине. Она не сразу поняла, где находится, и только спустя некоторое время вспомнила, как долго сидела ночью, положив голову ему на плечо, как в конце концов начала засыпать, и почувствовала, что он уложил ее на бок и лег рядом. Перед тем, как провалиться в сон, Кристина ощутила его теплое касание на своих волосах. Его ладонь заскользила по ее плечу, по животу, по бедру. Кристина продолжала лежать неподвижно, прикрыв глаза. Она отчетливо услышала вздох Чеко. Он вдруг прижался к ней, тяжело дыша, обнял и замер. Кристина не шевелилась, молясь, чтобы он не отстранялся, и вскоре уснула.
Проснувшись и все вспомнив, она застыла, боясь дать ему понять, что уже не спит, но он все равно почувствовал ее пробуждение. Все его тело напряглось, но он не убирал руку. Она могла поклясться, что оба оттягивали момент, когда придется вернуться к жизни: отстраниться, неловко улыбнуться, поторопиться по делам. Если бы не зазвонивший телефон Чеко, они могли бы пролежать так очень долго.
С тех пор мысли о Чеко преследовали ее постоянно, особенно по ночам. Она представляла его рядом, мечтала и вновь прокручивала в голове их пробуждение, пытаясь снова все прочувствовать. Стало до боли не хватать его объятий, но Чеко
