Та бросилась вперед и швырнула аптечку на стол. – Как ты себя чувствуешь?
– Хочу пить, – прохрипела Сомин и моргнула, услышав странный лягушачий голос, который вырвался из ее горла.
– Я принесу тебе воды. Садись. – Миён взяла кружку. Обычно Сомин не нравилось, когда люди заботились о ней – это была ее прерогатива, – но она уже еле держалась на ногах, поэтому села за кухонный стол.
– Я должна позвонить маме, – сказала она. – Она же не знает, где я.
– Я уже звонила ей прошлым вечером. Сказала, что ты останешься здесь. Она не против. Она не хочет, чтобы ты всю ночь только и делала, что беспокоилась о ней.
– Прошлым вечером? – переспросила Сомин.
– Сейчас утро. Ты проспала всю ночь.
Сомин прерывисто вздохнула.
– Где Чуну? – поинтересовалась она.
Миён умолкла, чтобы налить воды.
– Он еще не вернулся.
В ее тоне было что-то такое, что навевало на тягостные мысли.
– Что случилось? – осведомилась Сомин. – Как мы сюда вернулись?
– Мы принесли тебя после… – Миён покачала головой, не в силах продолжать, и протянула кружку.
Вместо того чтобы взять воду, Сомин вцепилась в запястье Миён и потянула ее за окровавленный рукав.
– Ты в порядке? Где ты ранена?
Сомин приподняла ткань, чтобы найти рану. Миён вскрикнула от удивления и отдернула руку, но Сомин уже двинулась дальше, заметив кровь, забрызгавшую рубашку Миён.
– Что это? – в отчаянии спросила она. – Пожалуйста, расскажи, что случилось. Скажи мне, кто ранен. Или… – Сомин не могла заставить себя закончить: «Или кто мертв».
– Я не могу.
– Это Джихун? – наконец выдавила Сомин, страшась ответа.
– Нет. Он жив.
– Где он? Как нам выбить из него этот лисий дух? Могу я его увидеть?
Миён, казалось, замкнулась в себе под шквалом вопросов. Она упорно избегала взгляда Сомин, и ее руки дрожали, прежде чем она сжала их в кулаки.
– Ну что? – спросила Сомин, чувствуя, как от подруги волнами исходит напряжение.
– Я просто… Я не знаю, что для него сделать. Я не знаю, как вернуть его, и что, если это все моя вина? – Ноги Миён задрожали, и, всхлипывая, она опустилась на корточки перед Сомин. Это разорвало Сомин сердце. Она никогда раньше не слышала, чтобы в голосе ее подруги звучало такое отчаяние. Поэтому она притянула Миён ближе.
– Нет, ты не должна так думать. Вы оба здесь жертвы; в этом никто не виноват. – Она погладила Миён по волосам, нежно обнимая ее, пока та выплескивала наружу свой страх и бессилие.
После того как Миён выплакалась, она обмякла от усталости, и Сомин настояла, чтобы она отдохнула.
– Ты вообще спала прошлой ночью?
– Я отдохнула… немного. Всего несколько минут, – призналась Миён.
– Ты идешь спать. Без разговоров. – Сомин подвела Миён к дивану.
– Но я должна заботиться о тебе, – невнятно промямлила усталая Миён.
– Ты позаботилась, – успокоила ее Сомин. – Я уже чувствую себя намного лучше.
– Врешь, – пробормотала Миён, закрыв глаза. Вскоре ее дыхание выровнялось, она уснула, и Сомин накрыла ее одеялом.
Сомин оглядела тихую квартиру. Замечала ли она когда-нибудь раньше, какой холодной та казалась? Из-за дизайна она выглядела слишком гладкой, слишком искусственной. Как возведенный Чуну фасад. Как чересчур лощеный, напыщенный придурок, каким Сомин считала его вначале. Взгляд Сомин невольно переместился в библиотеку, единственную комнату, в которой проблескивали хоть какие-то частички его личности. Ту комнату, что, казалось, отражала настоящего Чуну, которого Сомин понемногу начинала понимать. Эти проблески заставляли сердце Сомин тосковать. И при мысли о нем ее охватило беспокойство.
Она оглянулась посмотреть на окровавленные рукава Миён. Надо было уговорить ее переодеться. Но по крайней мере Сомин уверилась, что это не кровь Миён. И не Джихуна.
«Токкэби не истекают кровью, – напомнила себе Сомин. – Это не кровь Чуну, этого не может быть».
– Так он тебе действительно небезразличен.
Она обернулась на голос и уставилась на красивого парня, стоявшего позади нее. Темные, коротко подстриженные волосы. Темные, почти черные глаза на бледном лице. Черные одежды. Тот жнец с улицы.
– Как ты сюда попал? – Ее взгляд переместился на пуджоки, облепившие дверной проем Чуну.
– Против меня они не работают, – ответил он, проследив за ее взглядом. – Я не призрак и не демон.
– Я знаю, кто ты такой. Что я хотела бы знать, так это почему ты по-прежнему здесь околачиваешься? – потребовала ответа Сомин.
– У тебя есть дух. – Он кивнул. – Хорошо. Ему это понадобится.
– О чем ты говоришь? – Сомин раздраженно фыркнула.
– Но ты нетерпелива. – Он вздохнул. – Что может стать для него проблемой.
– У меня нет времени…
– Я мог бы остановить его ненадолго. Давай поболтаем без времени.
«Без времени?» – подумала Сомин. Что именно умеет делать этот жнец? И откуда ей знать, что он пришел не для того, чтобы причинить вред ей и ее друзьям?
– Будь с ним поосторожнее, – предостерег жнец. – Он более чувствителен, чем кажется.
– Кто? – спросила Сомин.
– Я и представить не мог, что такой человек, как ты, подойдет, но теперь вижу, что именно ты ему сейчас и нужна.
На этот раз Сомин поняла, что он говорит о Чуну.
– Я не хочу быть тем, кто кому-то нужен. Я хочу быть тем, кого кто-то хочет. Тем, кого кто-то выбирает. И он ясно дал понять, что не выбирает меня.
– Даже он не знает, чего хочет его сердце, – ответил жнец. – После всего, что случилось с его семьей, Чуну не сумел справиться с жизнью, которую подарила ему судьба. Он замкнулся в себе. Терял себя на века во всем, что могло заглушить боль. Если бы он был человеком, это убило бы его. Но вместо этого он, бессмертный, был вынужден искать все новые и новые способы избавиться от боли, которая не отпускала его. Тогда-то мы с ним и встретились. В то время он брался за любую работу, лишь бы быстро получить плату и купить еще одну бутылку. Каждый раз, когда я приходил забрать душу того, кого он убил, я видел его. И познакомился с ним. И он стал мне небезразличен.
– Что случилось с его семьей? – спросила Сомин. – Что случилось, что заставило его страдать так долго?
– К сожалению, даже я не знаю всей этой истории. Насколько мне известно, он никому об этом не рассказывал.
Сомин прижала руки к груди, словно пытаясь защитить собственную душу.
– Зачем ты мне все это рассказываешь? Чуну знает, что ты пришел со мной поговорить?
– Конечно не знает. Он бы никогда не захотел, чтобы ты узнала эту его отвратительную сторону. Но я думаю, тебе нужно знать. Сейчас ты будешь нужна ему больше, чем когда-либо. Его душа в шаге от того, чтобы разбиться.
– Откуда тебе это известно?
– Души – моя работа.
У Сомин по коже побежали мурашки.
– Что я, по-твоему, могу для него сделать?
– Будь с ним, – сказал жнец.
– Что? – начала говорить Сомин, но жнеца уже не было. Секунду назад он стоял перед ней, такой же реальный, как и все остальное. А в следующее мгновение он исчез из ее жизни.
Она
