Почему она притворялась, что плачет? Она что, издевалась надо мной?
Я послал в ее сторону еще один огненный шар, и на этот раз он попал в нее.
Она была мертва.
Ничто не могло ускользнуть от моего огня. Скоро с этим познакомятся все.
Из моего пламени вырвался крик. Какая-то сила отбросила меня назад, и мой огонь обжег чешую, ударив в лицо.
Удушье и страх пытались проникнуть в меня, но это не удавалось.
Я был страхом.
Вторая рабыня восстала из моего пламени, ее одежда была опалена.
Как это было возможно? Мое пламя должно было убить ее.
— Он меня не понимает, — закричала она.
Нет, я сломал ее. Она была драконом. Она не могла заявить на меня права.
— Нет, ты дракон. Это не считается, — крикнул я, и она уставилась на меня, на ее лице не было страха.
— Я не дракон. Оказывается, это была всего лишь посылка, в которой я покинула Пейю семнадцать лет назад.
— Когда ты научилась говорить на латыни? — Она даже не могла говорить на древнем языке, когда была в своей драконьей форме.
— Я говорю на латыни? — спросила она.
Что это было? Она была драконом.
— Я не понимаю!
— Не прикидывайся дурачком, Блейк. Ты точно знал, кто я такая, когда я впервые ступила в Пейю, — крикнула она.
Прежний Блейк, который пал, отодвинулся в моем сознании на задний план, но я не уступлю ему ни на дюйм. Это было мое время.
— Я спросила тебя той ночью, есть ли у тебя Драконианец, и ты сказал мне, что такой надежды не существует. Брайан умер! Что говорит мне о том, что ты точно знал, кто такой Пол, и что он солгал, назвавшись моим драконом. Люциан умер! — закричала она, и это отдалось вибрацией во всех моих костях.
Кем она была?
Достойной, заговорил старый Блейк.
Ты должен был уйти. Я убил тебя!
Ты сказал, что любовь убьет меня. Ты был прав. Но это вдохнуло в меня новую жизнь. Я вернулся. Каждое слово насмехалось надо мной.
Нет!
Розовое пламя поглотило всю ее руку.
— Мне пришлось убить Кару ради тебя.
Нет!
Мне хотелось рассмеяться. Но я не был готов отвести взгляд.
От нее пахло опасностью.
— Она была единственной, кто по-настоящему знал меня, — кричала она.
О, я бы немного повеселился с ней.
— Ты не заслуживаешь, чтобы на тебя претендовали!
Она бросила свой огонь на пол.
Она собиралась уйти. Это должно было закончиться прямо здесь.
Она почти дошла до ворот, когда заговорила.
— Нет, папа, она выдала меня, чтобы защитить себя, вы оба это сделали.
— Трусиха! — взревел я. Никто не уходил от меня и не оставался в живых.
Я ударил ее молнией, потому что это было единственное, с чем она не могла справиться.
Она хмыкнула.
Этого не было на самом деле. Она говорила мне, что молния причиняла ей боль. Она обманула меня!
Она быстро восстановила равновесие и устремила на меня пристальный взгляд.
Ее глаза были красными.
— Ты забыл, что ни одна из этих способностей не принадлежит тебе. Они мои, они не могут причинить мне вреда.
Она продолжала уходить.
Нет, эти способности были моими!
Ее руки загорелись, когда она приблизилась к воротам, вселив в старого Блейка надежду.
Это ушло, сынок, этого не существует.
— Не связывайся со мной, Ченг. Открой эти ворота.
Ворота открылись. Она уходила.
Из толпы донесся тихий гул.
Я повернулся к ним и понял, что они напевают песню. Как драгоценно.
Но с каждым топотом их ног, от которого вибрировала земля, меня пробирала дрожь.
Затем заиграла настоящая музыка.
Я взревел.
— Ты все еще здесь? — спросила она, снова привлекая мое внимание.
С кем она разговаривала?
Она снова перевела взгляд на меня.
— Ты и я, давай устроим им шоу, которого они никогда раньше не видели.
Я рассмеялся.
— Никогда не будет «ты и я».
Я снова послал свой розовый поцелуй, но она увернулась от него.
Снова и снова она уворачивалась от всего, что я в нее бросал.
Я надавил сильнее. Она взлетела в воздух, но остановилась, мягко оттолкнувшись пятками от стены, и взлетела, снова идеально приземлившись передо мной.
Ей нужно было умереть.
Толпа сходила с ума, и это сводило меня с ума.
Я ударил ее молнией.
На этот раз она упала плашмя на землю. Она перевернулась на бок. Она устала. Легкое убийство.
Но потом она обернулась, и тот же самый шар молнии попал мне в ногу.
На этот раз это было нечто большее, чем просто веточка. Он обжигал.
Большая связь с телом.
Она закричала.
Я зарычал, пытаясь отогнать боль.
Я споткнулся, и земля содрогнулась.
Это был уже не просто огонь, соединявшийся с моим телом. Это было все. Огонь, молния и лед.
Я не смогу победить в этой атаке. Не в этот раз.
Я сосредоточился на болотах, хотя и знал, что это не сработает.
Со мной она победила все свои страхи.
Я был так слеп.
Толпа замолчала, и я услышал отродье. Она была на болоте.
— Ты можешь это видеть? — спросила она. — Ладно. Я знаю, что делать, папа. Я вроде как была драконом.
Она все еще была сумасшедшей, за исключением того, что на этот раз разговаривала со своим отцом.
— Что значит «ты слышал»? Я больше никогда тебя не увижу.
Была ли это тактика отвлечения внимания?
— Я знаю, что делать! — крикнула она, и я почувствовал, как она пытается пробиться сквозь мой барьер.
Как она могла быть такой сильной?
Я отказывался сдаваться.
Я открыл глаза. Она была на виду, все еще видя созданный мной образ.
Может, это и не ее страх, но она не могла напасть на меня.
Я затаился и двинулся к ней.
Толпа закричала в унисон, но она этого не слышала.
Я был так близко.
Всего один укус, и все было бы кончено. Она была бы мертва.
Но прежде чем я успел сделать свой ход, она схватила меня за один из рогов и уселась на меня сверху.
Я попытался удержать картинку, когда в памяти всплыли образы Колизея, затем болота и снова Колизея.
— Это бесполезно, Блейк. Это место тебя никуда не приведет. — Ее голос пронзил мои барабанные перепонки.
Это не сработает.
— У тебя нет ничего такого, о чем бы я не знала. Это отстой, что у тебя нет от меня никаких секретов, не так ли? — Эта маленькая сучка издевалась надо мной.
Я взревел и сбросил ее со своей спины.
Она упала на землю, и я затопал ногами, но она уклонилась от моих атак. Это приводило меня в бесконечную ярость.
Умри! мысленно закричал я.
Наконец, я добрался до нее, и ее тело крепко соединилось со скалой.
Она лежала неподвижно.
Это было все. Я должен был сделать это сейчас, пока она не проснулась.
В животе у меня заурчало, а розовый поцелуй обжег горло.
Я собирался сжечь мясо с ее костей. От нее не останется ничего, кроме пепла.
Прежде чем я успел высвободить его, она вскочила и послала в мою сторону лед.
Это было так, будто она была в моем сознании, готовая к моему следующему шагу еще до того, как я успел его предпринять.
Лед сковал мое тело. Я усилием воли вложил огонь в свою сердцевину, и лед начал таять во мне. Как только ко мне вернулась способность двигаться, невидимая сила придавила меня к земле.
Я оказался на горе, где мы пытались спасти меч Короля Лиона. Деревья придавили меня к земле.
Мне не следовало спасать ей жизнь.
Я заставил себя вспомнить, что это было ненастоящее, и освободился от иллюзии. Последние куски льда упали с меня.
— Я разгромлю это место, — закричала она.
Я был готов напасть, когда обнаружил ее стоящей на коленях.
Ее руки лежали плашмя на земле, и земля начала дрожать подо мной.
Она медленно встала, и земля затряслась сильнее. Я атаковал молнией, попав в один корень, который только что выскочил из земли.
Другой занял его место, затем еще больше обвились вокруг моего тела, как веревки.
Это было невозможно. Никакая магия на ринге не допускалась.
