не уступают в силе и красоте произведениям Габироля.
Населенная преимущественно евреям Лусена была главным, но не единственным рассадником талмудического знания. Был еще один такой центр — в Севилье. Там действовал современник Альфаси, упомянутый выше «наси» Исаак Албалия (§ 26). Кроме названного астрономического сочинения, он написал исследование трудных галах Талмуда с критическим их разбором и объяснениями («Kupat harochlim»). После захвата Севильи Альморавидами Албалия лишился своего высокого положения и провел остаток жизни в Гранаде. В это время между ним и Альфаси возгорелся спор, вызванный, вероятно, теоретическими разногласиями, и противники обменялись резкими словесными и письменными объяснениями. Вскоре Исаак Албалия почувствовал приближение смерти. Со скорбью думая об участи своего 17-летнего сына Баруха, которого он должен был оставить без призора, умирающий подозвал юношу к себе и сказал: «Иди в Лусену к рабби Исааку Альфаси и скажи ему, что я ухожу из этого мира и вступаю в иной мир, что я давно уже простил ему все резкие слова, которые он говорил мне и в письме и лично, и прошу, чтобы он так же поступил по отношению ко мне. Пусть он тебя учит, а ты во всем слушайся его, ибо я знаю, что он сделает для тебя много добра и будет учить тебя от всего сердца». Осиротевший юноша отправился в Лусену и передал Альфаси предсмертные слова отца. Альфаси заплакал и, обняв юношу, сказал: «Если умер твой отец, я буду тебе отцом, а ты мне сыном». И Барух Албалия остался в доме Альфаси и сделался впоследствии знаменитым раввином (1094).
Из школы Альфаси вышла целая плеяда ученых, распространивших талмудическое учение во всей Испании. Летописец того времени Авраам Ибн-Дауд отмечает любопытное явление: три светила тогдашнего раввинизма в Испании назывались Исаак (Альфаси, Ибн-Гиат и Ибн-Албания), а еще двое носителей этого имени числились среди второстепенных ученых.
Могло казаться странным, что литература Агады и Мидраша, развившаяся тогда в Италии и Южной Франции, почти отсутствовала в испанском ренессансе, но в действительности эта отрасль литературы не исчезла, а только преобразилась: Агада превратилась в лирическую или дидактическую поэзию, а Мидраш — в религиозную философию. В хаос легенд и притчей были внесены систематическое мышление или ритмическая речь. Здесь сказалось влияние нового просвещения, а еще ярче выступит это новое направление в следующую эпоху, в век Иегуды Галеви, Ибн-Эзры и Маймонида.
ГЛАВА IV. ЕВРЕЙСКИЕ КОЛОНИИ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
§ 29. Хазарское царство
Между тем как в истории евреев Западной Европы период колонизации уже сменился периодом организации, в Восточной Европе все еще продолжался процесс колонизации, так как там еще не было закончено великое переселение народов. Переселения происходили главным образом в районе Черного и Азовского морей, вокруг былых иудео-эллинских колоний Тавриды или Крыма (см. выше, § 10). Северные черноморские колонии все более втягивались в сферу влияния Византии, которая имела в Крыму, среди преданного греческого населения, свою «фему» (военное управление) и своих епископов-миссионеров, политических агентов Константинополя. Центром византийского округа был город Херсонес (древнерусский Корсунь, близ Севастополя), где издавна находилась резиденция епископа Тавриды. Церковные «ловцы человеков» охотились не только на язычников и мусульман в Крыму, но и на живших там евреев. Византийский хронограф Феофан упоминает в начале IX века о большой еврейской колонии в Фанагории (Тамань), вокруг которой живут и «многие другие племена». Во второй половине того же века константинопольский патриарх Фотий пишет епископу Боспора (Керчь) о той радости, которую он испытал, узнав об успехах христианской миссии в тех местах, и прибавляет: «Если ты, как пишешь, и живущих там иудеев пленишь в послушание Христу и от тьмы и (мертвой) буквы приведешь к познанию благодати, то я от всей души буду приветствовать плоды таких прекрасных надежд». Само византийское правительство заботилось об умножении еврейского населения в Северном Черноморье. Гонения императора-иконоборца Льва Исаврийца (723 г.) заставили многих евреев бежать из Балканского на Крымский полуостров, куда вскоре за ними потянулись и преследуемые христиане, иконопочитатели. Большой «шемад» (насильственное крещение) при императоре Василии Македонянине (867-886) также погнал массу евреев с южных берегов Черного моря на северные (см. выше, § 20).
Но кроме этой принудительной эмиграции из Балканского полуострова шла еще в Крым и в прилегающие области эмиграция, вызванная переселением народов с востока, со стороны Кавказа и Персии. Еще во времена сасанидской Персии на окраине этого государства, примыкавшей к Армении и Кавказу, кочевало тюркское племя хазар, или козаров, которое совершало набеги то на внутренние области Персии, то на владения ее соперницы Византии. Кочуя по Кавказу в эпоху великого переселения народов, хазары могли воспринять значительную примесь местных этнических элементов: армянских, грузинских и еврейских. С евреями они сближались в Армении и Грузии, где с древних времен существовали еврейские поселения (в округах Вана и Тифлиса), и на кавказском побережье Черного моря, до которого тянулись колонии иудео-эллинского Боспора или Пантикапея. Великие арабские завоевания VII века и создание всеазиатского халифата усилили движение хазар с востока на запад — к берегам Волги и Дона, к черноморским колониям Тавриды и южному району Днепра. Вдоль берегов Каспийского моря, между Дербентом и нынешней Астраханью, образовалось в VIII веке сильное Хазарское царство со столицей Итиль, расположенной в районе впадения реки Волги в море (Итиль — местное название Волги). Отсюда воинственное племя совершало набеги на близкие и дальние славянские племена и делало их своими данниками. Хазары проникали и в соседний Крым, вытесняя греков и представляя серьезную опасность для византийской власти в крае. Византийские императоры часто заключали союзы с хазарскими царями, «хаганами», путем уступок или платежа дани сдерживая напор варваров. В Константинополе мечтали о великой победе церкви, которая была бы и победой византийской политики, — об обращении хазар-язычников в христианскую веру. Для этой цели посылались миссионеры и ревностно работали епископы Тавриды, но задача оказалась очень трудной, ибо у греческой церкви появился сильный соперник в лице иудейства, которому удалось одержать частичную победу в Хазарском царстве.
Хазары-язычники подвергались одновременно влиянию трех религий: мусульманской, совершавшей свое торжественное шествие из Халифата; христианской, распространявшейся из Византии по всему Черноморью, и иудейской, имевшей свои гнезда повсеместно. Грекам и арабам удалось обратить некоторые группы хазарского племени, но на долю иудейства выпал исключительный успех: ему удалось покорить царский дом в Хазарии и правящие классы. Все это, вероятно, было результатом длительного процесса, совершавшегося во время передвижения хазарских кочевников среди последователей всех трех религий, на границе Азии и Европы. Армянские,
