Вечером мы с Софи едем на пустырь. Я беру машину у отца. Я говорю, что мне надо прокатить одну девчонку. Он спрашивает, кто она. Я отвечаю, что ничего серьезного, просто учится в параллельном классе.
– Хорошо, – соглашается, в итоге, папа. – Только не забудь предохраняться, сынок.
Я киваю, и он кидает мне ключи от своего «Форда».
– Спасибо.
– И не очень поздно.
– Окей.
Когда мы приезжаем с этой сучкой Картье на пустырь и останавливаемся, она даже ничего не спрашивает. Вернее, она говорит, что я очень сексуальный и невероятно ее возбуждаю, а потом делает мне минет. Сразу, без лишних прелюдий. Она дает как угодно, не то что эта дура Мэйси.
Несколько дней мы типа встречаемся с Софи. Это она так называет. На самом деле, мы просто трахаемся. Не понимаю, к чему все эти глупые эвфемизмы!
Как-то на перемене ко мне подходит Эшли Мэйси. Как раз в тот самый день, когда этот урод Кингсли возвращается. Брэд, ясное дело, не приближается ко мне. Он даже не смотрит в мою сторону. Ну и хорошо. Мне так только лучше.
Так вот, значит, Эшли подходит ко мне на перемене.
– Джефф, пойдем сегодня ко мне, – говорит она.
– Зачем?
– Я сделаю все, что ты захочешь, и как захочешь, – она загадочно улыбается.
На самом деле, это все, конечно, не потому, что я ей так уж нравлюсь. Она всего-навсего хочет поэкспериментировать. Ей просто нравится секс. Не то чтобы у меня заниженная самооценка – просто надо быть реалистом. Чего еще хотят девчонки в шестнадцать лет? Попробовать как можно больше. Это только моя сумасшедшая больная сводная сестра все несет чушь о любви, уважении и единстве. Ну, у нее крыша поехала – что с нее возьмешь.
На самом деле, мне наплевать на Эшли, как и на всех ее подружек, включая Картье. Но если уж она сама предлагает – отказываться было бы просто глупо.
8. Блог Эшли Мэйси
Через два дня ко мне в столовой подсаживается Кенди Рузвельт. Это та, с пирсингом по всему лицу.
– Неужели это правда? – тянет она так, как будто говорит о чем-то совершенно нереальном.
– Что? – резко спрашиваю я.
– Что новенькому из Майами удалось уговорить Эшли Мэйси поступиться своими принципами?
– О чем ты?
– О том, что Эшли теперь дает в попку.
Я не могу скрыть злой усмешки.
– И что?
– Ничего, – усмехается в ответ Кенди. – Ты просто герой, Шеридан. Можешь собой гордиться.
– Да иди ты!
– Правда, даже Кингсли не удалось. А он целый год вокруг нее ходил. А ты прямо только появился, и сразу такой успех. Да уж, крутой парень, ничего не скажешь.
Я слушаю ее и не могу уловить, что она имеет в виду. То есть, я не понимаю, говорит она с презрением или просто издевается. Эта Рузвельт всегда так себя ведет – не поймешь, что у нее на уме.
– Откуда ты знаешь? – спрашиваю.
– Про то, что Брэду не удалось?
– Про все, твою мать!
Она заливается тихим, но очень веселым хохотом.
– Да вся школа уже, наверное, знает, какой у нас учится парень, – она прикрывает рот ладонью, чтобы сдержать вырывающийся смех. – Эшли написала об этом в своем блоге.
– Дура!
Кенди снова хихикает и уходит.
Зашибись! Теперь, по ходу, все знают, как я трахаю Мэйси. Вот идиотка! Хотя, мне, по большому счету, наплевать. Пусть рассказывает хоть всем подряд, если мозгов нет.
К концу того же дня ко мне подходят Майк и Дерек. И так, знаете, как будто мы с ними друзья или вроде того, хлопают меня по плечу и приглашают прокатиться к Скотту – у него родители смотались куда-то. Я думаю, чего это они вдруг так захотели со мной дружить? Наверное, тоже блог Эшли читают.
– Ну поехали, – отвечаю.
А они рады – сил нет. И главное, Кингсли-то никто никуда не зовет. Он теперь настоящий неудачник.
Короче, мы после школы едем к Скотту. Тут куча парней и какие-то девки. Эшли нет. Впрочем, мне наплевать. Я мало кого здесь знаю, но все подходят ко мне и знакомятся. Я, и вправду, теперь герой. Охренеть просто! И в один вечер у меня вдруг появляется куча друзей. Что на счет Эшли, то, ей, похоже, все равно. Она даже в какой-то мере гордится собой. Так что мы продолжаем «встречаться».
Через пару недель и Брэд начинает со мной разговаривать. Тоже так, знаете, осторожно и вежливо. Еще недели через две мы, вроде как, тусуемся с ним в одной компании. Он, похоже, не умеет быть один, бедняга. Только он теперь на вторых ролях. Ну да пошел он!
9. Трудные подростки
И вот мы с Майком, Дереком, Скоттом и этим придурком Брэдом, вроде как, уже приятели. Ну и с Эшли мы по-прежнему трахаемся. В общем, такая странная компания. Мне-то на них, понятное дело, наплевать. Хотят со мной общаться – так я не запрещаю. Расхотят – пусть идут к черту. Пока неплохо, ну и пусть будет так.
Мы тусуемся вместе, выпиваем, пацаны даже бывают иногда у меня дома. Они знакомятся с моим отцом. Папе, кажется, нравятся эти ребята. Правда, они иногда курят траву. Я не курю с ними, да и отцу об этом знать не обязательно. Помню, он как-то нашел у меня в кармане косяк. Ох, и шуму было! Как всегда, морали, нотации. В общем, стандартная процедура. Да, для него это совершенно не приемлемо. Сигареты – этого он мне не запрещает. Но наркотики, пусть даже трава, это у нас под запретом. В общем, я согласен с отцом, ничего хорошего из этого никогда не выходит. Так что, по части дунуть я пас.
Однажды после урока физкультуры в раздевалке парни начинают чмырить Лукаса Бэнкса. Он, правда, такой забитый урод, что с ним и делать-то больше нечего. Так вот, я задерживаюсь в зале, а Майк, Дерек и Скотт отнимают у этого лоха сумку и куда-то закидывают ее. В общем, к тому моменту, как появляюсь я, Бэнкс уже стоит на коленях, а пацаны его оскорбляют.
– Что вы с ним делаете? – спрашиваю.
– Да вот, надо бы просветить дебила, – смеется Дерек.
– Он, кажется, не знает, что такое минет! – ухмыляется Майк.
– Да неужели! – присоединяюсь я.
Мы стоим вокруг Лукаса и ржем. Каждый по очереди отпускает в его сторону какую-нибудь гадкую шутку. Скотт легонько толкает Бэнкса ногой. Потом то же самое делает Майк.
– Ты что не знаешь, что значит отсосать, придурок? – хохочет Дерек. – Мы можем научить тебя.
– Ты никогда не отсасывал мужикам, дебил? – поддерживает Майк.
– Да пошел ты! – сквозь слезы мямлит Бэнкс. – Да пошли вы все! Вы просто кретины! Отстаньте от меня!
– Как ты нас назвал? – вступаю я. – Что это за слово ты сказал, урод?
– Кретины, – тихо повторяет Лукас. – Долбанные педики!
– Ты совсем охренел! – кричу я и толкаю его ногой в грудь. – Следи за базаром, дебил!
Меня просто из себя выводят его слова. Засранец, еще будет так меня называть! У меня уже глаза кровью наливаются.
Бэнкс падает на спину. Пока Дерек поднимает его, я прошу у Скотта закурить.
– Здесь? – удивляется он.
– Ну давай! Ты чего зассал!
Скотт протягивает мне сигарету. Я прикуриваю и делаю несколько затяжек, выпуская дым прямо в лицо Бэнксу. Потом я беру его руку и тяну ее ближе к себе.
– Как ты меня назвал?
– Никак, – шмыгает он носом.
Я беру сигарету двумя пальцами и подношу к его руке. Лукас начинает ныть и дергаться. Парни замирают и внимательно следят за мной. Как только горящая сигарета касается кожи Бэнкса, он начинает орать.
– Не кричи! – я сильно прижимаю окурок к его руке. – Заткнись!
Я отпускаю этого урода, выбрасываю сигарету, толкаю Лукаса ногой.
– Если пожалуешься кому-нибудь, я тебе мозги вышибу, идиот! – шиплю я ему на ухо.
Мы с пацанами уходим.
– Ну ты псих, Джефф! – почти восхищенно восклицает Скотт, когда мы курим в школьном туалете.
Может, я и псих. Но всяким уродам точно надо следить за тем, что они говорят.
Однако эта история получает весьма неприятное продолжение на следующий день. Нас с парнями вызывают к директору с первого урока. А Бэнкса и не было еще в школе.
– Что произошло вчера в раздевалке между вами и Лукасом Бэнксом? – строго спрашивает мисс Мёрфи.
Мы переглядываемся. Вот урод! Все-таки настучал на нас! Я же его разорву на фиг!
– Да ничего, – отвечает Майк и даже бровью не ведет.
Мы стоим, все вчетвером перед директором, и она рассказывает нам, что школьный уборщик мистер Трэвис, слышал и видел, как мы склоняли Бэнкса к действиям сексуального характера против его воли. Нет, это же только подумать! Откуда этот алкаш такое придумал, с чего он это взял! Да что он, вообще, мог слышать! И уж тем более видеть! По его словам выходит, что мы принуждали Бэнкса к оральному сексу. Охренеть! То есть, он услышал слова «минет» и «отсосать» и сделал вот такой незамысловатый вывод! Ну и кто в этой долбанной школе идиот?
И мы теперь получаемся прямо чуть ли ни насильниками. Да еще и педиками! Короче, полный капец!
– Да кому вы верите! – возмущаюсь я. – Этому умственно отсталому уборщику?! Да что он мог видеть! Чушь какая-то!
