— Что же нам делать?
— Думаю, что не надо спешить. Со временем Ира сама все поймет и отойдет от Олега.
— Простите, пожалуйста, за откровенность, но вы очень примитивно рассуждаете. Ира еще ребенок, и без нашей помощи ничего не поймет.
— Вы так думаете?
— Если бы не думала, не говорила бы. Все зависит от вас. Даже если бы ваш сын был здоров, на такой неравный брак я все равно согласия не дала бы. А сейчас, когда ваш сын… — Дарья замолчала, потом спросила: — Вы поняли, что я имела в виду?
— Я поняла. Хорошо, я еще раз поговорю с Ирой.
— Вы лучше поговорите с вашим сыном. Он должен все сам сказать Ире и не позволять ей больше приходить к вам.
— Олег сказал ей об этом в первый же день. Но она и его не хочет слушать.
— А вы не пускайте ее!
— Это не так просто, как вам кажется.
— Чего же проще? Закройте дверь и не пускайте!
Елена Владимировна с грустью посмотрела на нее.
— У меня не каменное сердце, я так не смогу.
Дарья всеми силами старалась не грубить этой женщине и сдерживала себя, но после этих ее слов не выдержала и холодным тоном произнесла:
— Неужели вы сразу не поняли, что ваш сын не пара моей дочери не только по возрасту, но и по положению? А теперь он у вас не жилец! На что вы рассчитываете? Если вам нужна материальная помощь, скажите, сколько?
Елена Владимировна встала.
— Я была о вас лучшего мнения. Как вы могли такое сказать?
Она повернулась и пошла. Дарья с ненавистью смотрела ей вслед.
Игорь Анатольевич, сидя в машине, терпеливо ждал, когда появится жена. Увидев наконец ее разгневанное лицо, понял, что разговор не получился.
— Какая наглость! — возмущенно произнесла Дарья. — Вздумала меня учить!
— Дарья, потише, люди на нас смотрят. Садись в машину.
В машине она с возмущением передала ему разговор с Еленой Владимировной. Игорь Анатольевич отреагировал так:
— Да-а… С Ирой у нас будут большие проблемы. Надо найти выход.
* * *
Елена Владимировна возвращалась домой в возбужденном состоянии, но постепенно стала успокаиваться и обиды на Дарью уже не держала. Прекрасно понимала, что та как мать права и что немыслимо было ей допустить, чтобы Ира вышла замуж за Олега. Она решила еще раз поговорить с Ирой и окончательно поставить точку. Когда она вошла в дом, из кухни выглянула Ира.
— Мама, я обед готовлю.
— Спасибо, доченька.
Мать заглянула к Олегу, тот спал.
— Я ему читала книгу, а он уснул, — прошептала Ира.
Елена Владимировна грустными глазами посмотрела на нее, вышла. Ира наклонилась к Олегу, поцеловала. Проходя мимо зала, она услышала плач. Елена Владимировна, обхватив голову руками, сидела на диване. Ира села рядом, притянула ее к себе.
— Не плачьте, все будет хорошо.
Немного успокоившись, стараясь не смотреть ей в глаза, Елена Владимировна тихо произнесла:
— Ира, спасибо тебе за заботу, но лучше будет, если перестанешь к нам ходить.
Ира побледнела.
— Мне почему-то кажется, что вы только что встречались с моей мамой. Я права?
Та молчала.
— Я от Олега никуда не уйду. Даже если вы не откроете дверь, я залезу в окно. Если и окно закроете, буду сидеть у двери. Олега я никогда не предам. Для меня он не инвалид.
— Ира, пойми меня правильно. Твоя мать права. Ты молодая…
— …Красивая, богатая, — с горькой усмешкой прервала ее Ира. — Что еще? Ах, да! Заслуженный мастер спорта, чемпионка мира, студентка… И любит парализованного человека. Вы это хотели сказать? Теперь представьте: то, что сейчас с Олегом, случается со мной. Как бы он поступил? Отказался бы от меня? Ответьте честно на мой вопрос. Он бросил бы меня? Да или нет?
— Нет. Он на такое предательство не способен.
— А почему же вы меня на это толкаете? Ладно, свою маму я знаю и не обижаюсь на нее. Она еще до армии Олега органически не переваривала, тем более сейчас. Но почему вы, зная, что я его люблю, запрещаете мне с ним встречаться? Почему вы сомневаетесь в моей любви?
Опустив голову, Елена Владимировна слушала ее. Когда Ира замолчала, она тихо произнесла:
— Доченька, я счастья тебе желаю. И как бы мне ни было больно это говорить, с Олегом не будет у тебя счастья. Вместо него — одно страдание. Пусть эта доля по праву достанется одной мне.
— О чем вы говорите? Неужели вы не хотите понять, что без Олега никакого счастья у меня не будет? Он моя первая и последняя любовь, и я от нее не откажусь. Только, пожалуйста, не делайте мне больно. Я хочу вашей поддержки…
Вечером, когда Ира ушла, Елена Владимировна решила поговорить с сыном.
— Олег, тебе что-нибудь надо? — присаживаясь рядом, спросила она.
Тот отрицательно покачал головой.
— Сынок, я хочу поговорить об Ире. Сегодня я встречалась с ее мамой, она требует, чтобы мы не пускали Иру к себе. Я разговаривала с Ирой, просила, чтобы она понапрасну не мучила себя и больше не приходила к нам, но Ира даже слушать не стала. Что нам делать? Может, ты сам поговоришь с ней?
Олег грустно улыбнулся.
— Бесполезно на эту тему с ней разговаривать. Она любит меня.
— Я понимаю, что любит, но надо же найти выход! Нельзя допустить, чтобы и она мучилась вместе с нами.
Мать увидела, как из глаз сына побежали слезы. От боли сжалось сердце.
— О Господи! В чем же я провинилась перед тобой? — тихо произнесла она. — Мужа ты отнял, сына покалечил. Ответь мне, за какие грехи такое наказание?
— Успокойся, мама. Бога нет. Если бы он был…
Он замолчал, перед его взором появились женщина с окровавленным ребенком на руках и безжалостные глаза капитана, хладнокровно нажавшего на спусковой крючок. Словно наяву, он услышал взрыв гранаты и заскрежетал зубами.
— Бога нет, мама! — вновь повторил Олег.
* * *
Дарья с нетерпением ждала возвращения дочери. Она начала бояться, что Елена Владимировна рассказала Ире про их разговор. «Ну и пусть! — подумала она. — На моем месте любая мать так же поступила бы. Я должна спасти свое единственное чадо!»
К вечеру вернулась Ира. Дарья пристально посмотрела на нее. Та была спокойна.
— Ужинать будешь?
— Спасибо, я у Елены Владимировны поужинала.
— Может, чаю попьешь?
Ира печальными глазами взглянула на нее и неожиданно спросила:
— Мама, ну зачем ты мне делаешь больно? Неужели я это заслужила?
Дарья растерянно смотрела на дочь и не знала, что ей ответить. Та ушла к себе. Немного погодя Дарья пошла к дочери. Ира в своем дневнике что-то писала.
— Ира, пойми меня. Я счастья тебе желаю! Неужели ты…
— Мама, я тебе тогда ответила, что я счастлива. Прошу тебя: больше про Олега ни слова. Дан мне самой разобраться в своих чувствах.
Последние слова дочери обнадежили Дарью, и она решила передать ей разговор с врачом.
— Я вчера встречалась с нейрохирургом, который осматривал Олега, и поинтересовалась у него насчет дееспособности Олега. Тот ответил, что это исключено.
Ира вопросительно посмотрела на мать.
— Я не поняла твой намек. Объясни.
— Честно говоря, даже на знаю, как тебе объяснить. Одним словом, он уже не мужчина. И если бы сотворилось чудо, он встал бы на ноги и ты вышла бы за него замуж, у вас детей никогда не было бы. Ты поняла?
— Это неправда! И твоему толстяку я не верю.
Но мать уловила в глазах дочери испуг и растерянность. Этого было достаточно, она решила больше пока на эту тему с ней не говорить и «сменила пластинку».
— Послезавтра занятия в институте, ты готова?
— Да, я вчера была в институте и мне все объяснили. С первого сентября студенты едут на уборку картофеля. Я ходила к декану, и он освободил меня от поездки в колхоз.
Дарья поняла, с какой целью дочь остается в городе, но промолчала. Когда вечером с работы вернулся муж, она передала ему разговор с Ирой. Тот успокоил ее:
— Думаю, со временем она сама поймет, что между ними нет ничего общего. Только лишний раз не надо ей об этом напоминать.
На следующий день Ира, как обычно, пришла к Олегу. Елена Владимировна прижала ее к себе, поцеловала, пригласила завтракать.
— А Олег ел?
— Да. Только что я его покормила.
— Все съел?
— Нет.
— Почему?
— Говорит, что аппетита нет.
— А где недоеденное?
— На столе.
Тарелка Олега была почти полной. Ира взяла ее и пошла к Олегу. Села рядом, набрала ложку каши, поднесла к его рту.
— Ешь!
— Ты бы сначала хоть поздоровалась.
Ира, словно не слыша его, потребовала:
— Открой рот!
Олег не подчинился.
— Тогда я съем!
— Ешь, — согласился он.
Ира начала есть. Он хмуро посмотрел на нее, отвернулся, но услышав, что она плачет, снова повернулся к ней.
— Ира, но я действительно не хочу!
Она молча глотала слезы. Немного погодя он вздохнул.
