— Наверное, пятно в центре говорит о том, что мы не зря стукнули его кубом.
Увеличение продолжало расти. Пятно уже занимало большую часть экрана.
— Ура! — закричал Бобби Джо.
Членистоногие радостно загалдели.
Глава 18
ПОДРЫВНИК
— Это даёт нам шанс, — прошептал Мэт.
Хороший солдат должен находить выход из любого положения. Но если выхода всё же нет, настоящий солдат должен найти в себе силы вовремя отступить с минимальными потерями. До обнаружения пятна Мэт, угнетённый неуязвимостью противника, подумывал именно об этом — об отступлении, хотя всячески скрывал эти мысли. И вот наконец появилась надежда. Куб оставил на блестящем роботе пятно! Голиаф ранен.
— Думаю, надо ударить его лазерами в то же самое место. Попроси Арахниду, — сказал Мэт, — чтобы она рискнула хотя бы двумя корабликами-шаттлами. Теперь, когда у нас появился шанс остановить робота навсегда, она должна пойти на риск. Если она заупрямится, напомни ей, что она со своими арахнидами погубила жителей кубического города. Она перед ними в долгу. А что такое значат два кораблика по сравнению с целым городом?
— Если пауки пошлют к роботу несколько шаттлов, — вступил Ричард, — они, наверное, смогут разрушить его лазерами. Ведь тёмное пятно не отражает света. Но может случиться, что лазеры и теперь не помогут, поэтому надо снабдить хотя бы один из шаттлов взрывчаткой. Однако для выполнения такой операции нужен специалист, умеющий обращаться со взрывчаткой, причём специалист должен находиться внутри шаттла.
— Если я правильно тебя понял, — сказал наконец Мэт, — ты готов полететь на шаттле?
— Да, сэр, — ответил решительно Ричард, волнуясь.
— Ты смелый человек, Ричард! Надо выяснить у Арахниды, осуществим ли твой план.
Мэт попросил Эбби узнать у Арахниды, может ли человек лететь на борту шаттла.
— Может, — перевела Эбби. — Она согласна, хотя ей явно не нравится идея атаковать робот шаттлами, потому что робот может вычислить, что шаттлы посланы кораблём, и уничтожить корабль. Ты действительно решил лететь? — спросила Эбби Ричарда.
— А теперь скажи Арахниде, — попросил Мэт, — что мы хотим загрузить в шаттл взрывчатку.
— Она разрешила. Арахниду привлекала возможность избавиться от взрывчатки, находящейся на борту корабля.
— Удивительно, — сказала Эбби Мэту. — Когда я напомнила Арахниде о её вине перед мёртвым городом с «барсуками», это подействовало на неё сильнее, чем угроза взорвать корабль.
Мэт был в нерешительности. Он боялся за Ричарда — может быть, не посылать Ричарда с шаттлом? Он может погибнуть. Мэт не стал успокаивать свою совесть размышлениями о том, что Ричард сам вызвался, что ситуация требует жертв. Мэт просто тихо сказал сам себе:
— Да поможет тебе Господь, Ричард.
Он приказал себе покончить с колебаниями и попросил Эбби постараться быстро обучить Ричарда хотя бы нескольким словам или жестам их языка, чтобы он мог простым способом давать им указания вроде «вперёд», «назад», «стоп».
— Я научу его нескольким командам, но скажи правду — у него есть шанс остаться в живых?
— Думаю, шансов мало. Не позволяй таким мыслям завладеть тобой. Давай верить в благополучный исход страшна рискованной операции. А Ричард героическая личность! У нас появилась надежда на победу, но, если мы промедлим и расслабимся, можем упустить свой шанс. Это война, а на войне надо действовать жёстко и решительно.
Операторша телефона 911 приняла очередной звонок.
— Пусть пауки, — послышался из трубки хриплый голос, — из материала для куполов сделают большое параболическое зеркала и сфокусируют солнечные лучи на летающем роботе. От этого он испепелится.
Держась за поручень, Ричард ехал в открытом вагоне по монорельсовой дороге и рассматривал незнакомую ему часть корабля. С такой скоростью ему не доводилось ездить с тех пор, как пауки забрали Манхэттен. Внезапно на глаза Ричарду попался сидящий неподалёку паук. Интересно, как выражается у пауков страх? Знакомо ли им это чувство? Мэт, кажется, догадался, что мне страшно, размышлял Ричард.
Ричард так нуждался сейчас в дружеском участии, уважении и сострадании. Чувство собственного достоинства, уважение к себе у Ричарда всегда было, его ценили как знатока и мастера своего опасного дела. Но из-за замкнутого характера и неразговорчивости ему не хватало дружеского тепла. Как важно уметь общаться! Он знал, что не похож на других.
Со скоростью, заметно превосходящей любое наземное транспортное средство, поезд пронёсся мимо огромных соленоидов. Ричард потрогал ногой рюкзак, наполненный взрывчаткой и нужным снаряжением, чтобы лишний раз убедиться, что всё на месте.
— Куда ты смотришь? — спросил Ричард паука.
Глазной стебелёк паука был направлен прямо на Ричарда. На широких поясах паука были чередующиеся синие и красные полосочки. От такого «узора» у Ричарда зарябило в глазах.
В ответ паук что-то протараторил.
Вот и теперь он совершает непонятный другим поступок. Он пытается скрыть свой страх. Люди подумают, что он не трус, а совсем наоборот — герой.
Поезд начал тормозить. Впереди в нижней части гигантского цилиндра раздвинулись ворота. Поезд въехал внутрь и остановился. Потолок помещения оказался невысоким. Паук не двинулся с места. Глядя на него, продолжал сидеть и Ричард.
Позади закрылись ворота, вагон начал подниматься в лифте. Скоро гравитация исчезла, потом снова плавно возросла до прежнего уровня. Лифт остановился, двери открылись, вагон выехал на стартовую площадку. В гнёздах полукругом располагались восемь корабликов-шаттлов. Вверху на потолочном экране ярко сияли звёзды. Вокруг одного из шаттлов возились четверо пауков, очевидно, готовя его к полёту. На стене висел большой плакат или экран с изображением пейзажей родной планеты пауков. На одной из этих картин небо было плотно затянуто облаками. Приглядевшись, Ричард сообразил, что облачная пелена используется в качестве экрана — на неё снизу проецируются символы и рисунки. Об их назначении трудно догадаться — то ли это реклама, то ли кино, то ли дорожная карта.
Ричард принялся рассматривать помещение и подготавливаемый к полёту шаттл. По обеим его сторонам были большие двери. В помещении не было никакого оборудования. Наверное, оно находилось за стенами, на которых было множество больших и малых дверей. Некоторые из них были открыты, из них к шаттлу тянулись шланги и кабели. Отвратительно пахло чем-то вроде жжёного машинного масла.
Паук выполз из вагона и направился к шаттлу, но не к тому, возле которого работала четвёрка пауков-рабочих. Остановившись у шаттла, паук вытянул в сторону Ричарда заднюю конечность и поманил его к себе «пальчиком» своей странной кисти. Впечатление получилось потрясающее. Наверное, паук научился этому человеческому жесту у Эбби.
Ричард взвалил на спину рюкзак и показал пауку поднятый вверх большой палец, надеясь, что паук знает и этот жест, а значит, поймёт его правильно.
Ричард был уверен в совершенстве своих профессиональных навыков и уговаривал себя не волноваться.
Паук вполз в люк шаттла, следом за ним влез Ричард. Кораблик оказался внутри довольно объёмистым — процентов на восемьдесят он сидел в гнезде, поэтому со стороны выглядел небольшим. Длиной он был с большой многоквартирный, дом, а шириной раза в два меньше. Ричард вошёл в дверь, повернул по внутреннему коридорчику направо и начал спускаться по наклонному полу к центру шаттла. Сзади бесшумно задвинулась дверь, давление повысилось, у Ричарда заложило уши. Наклон коридорчика оказался слишком крутым для человека.
В тесном пространстве был отвратительный запах. Паук уселся на такое же сиденье, какое было в вагоне. Никакого противоперегрузочного кресла не было. Ричард догадался, что здесь, как и на основном корабле, установлена гравитационная система, делающая перегрузки незаметными. В яйцеобразном отсеке почти не осталось свободного места. Ричарду пришлось втиснуться в пространство за паучьим креслом. Тесное помещение своей округлой формой напоминало кабину самолёта-истребителя, только приборов было поменьше. Один из них состоял из сотен светящихся кружочков, расположенных в узлах координатной сетки, а под каждым кружочком было маленькое углубление как раз в толщину пальца паука. Вокруг паучьего сиденья располагались два ряда кнопок по восемь штук в каждом.
Одновременно четырьмя конечностями паук начал тыкать в кнопочки сразу на нескольких приборах, отчего лампочки рядом с кнопками меняли цвет или оттенок, а иногда начинали мигать. Перед головой паука из-под пола всплыл и без всяких опор завис в воздухе серебристый шар.
Глазной стебелёк паука изогнулся в сторону Ричарда и сразу вернулся в прежнее положение. Зачем он посмотрел на меня? — задумался Ричард. Всё равно не понять. Вспыхнул восьмиугольный экран, на нём изобразились Арахнида и Эбби. Паук ей что-то сказал, Арахнида ему ответила. Потом заговорила Эбби:
