ведут себя в табунах. Жеребцы очень агрессивны и независимы. А вот кобылы больше привыкли держаться группой и подчиняться тому, кто выше рангом. Они явно стадные животные, совсем как коровы. Приручить дикую кобылу сравнительно легко. А вот приручить дикого жеребца – практически невозможно.
Наверное, первый прирученный жеребец был маленьким жеребенком, который последовал за матерью, когда ту поймали люди. Этот первый жеребец, наверное, был необычайно кротким. В диком табуне он вряд ли смог бы состязаться с другими жеребцами за возможность оставить потомство. Но в мире людей он смог вырасти, покрыть кобылу из табуна – и теперь, несколько тысяч лет спустя, считается прародителем всех современных лошадей.
К сожалению, ДНК-исследования пока не дали точных данных о том, где поймали первого жеребца и где человек начал осознанно разводить лошадей. Результаты указывают на обширный район, протянувшийся от западного Казахстана через волго-донские степи России до, возможно, современной Украины.
Возможен сценарий, по которому земледельцы, имевшие домашних животных, распространились из современной Турции до северного Причерноморья. Когда они оказались в степях, возникли проблемы. Да, в летнее время здесь были великолепные пастбища. Но зимы оказались суровее тех, к каким они привыкли. Овцы не справлялись с твердым настом, коровы не могли добраться до травы даже при тонком слое снега. И пока домашние животные погибали от холода, земледельцы наблюдали, как табуны диких лошадей изящно разгребают снег копытами, добывая себе корм. Если лошади хотели пить, они копытами пробивали лед на реках и ручьях. Они отлично приспособились к жизни в климате с холодными зимами и прекрасно пережили ледниковый период в степях. Зато в лесах они чувствовали себя не так хорошо. Когда ледниковый период кончился и начали разрастаться леса, дикие лошади в Европе почти исчезли. Их осталось много лишь в степях Восточной Европы.
Тот, кто придумал способ ловить и контролировать лошадей, получил домашнее животное, которое могло само себя прокормить, а при необходимости обеспечивало хозяина запасом мяса на холодную степную зиму. А от мясного животного один шаг до животного молочного.
Человек, привыкший доить корову, научится доить и кобылу. Только представьте себе, как людям повезло, когда они открыли особые качества кобыльего молока. Оно содержит гораздо больше молочного сахара, чем коровье, и пить его свежим не стоит, особенно людям с непереносимостью лактозы, которых тогда среди взрослого населения было большинство. Но если выпить молоко, которое немного постояло, ощутишь прилив тепла, расслабишься, станешь разговорчивее. Из-за высокого содержания сахара кобылье молоко легко сбраживается и в нем появляется до двух процентов алкоголя.
Самарская лука в России была ареалом распространения так называемой самарской культуры. Там археологи нашли останки лошадей на тысячу лет старше ботайских. В древнем захоронении обнаружились останки девяти человек. В могилах были дары: красная охра, разбитая керамика и бусы из раковин. А еще археологи нашли неподалеку от могил головы, копыта и голени двух лошадей. Поблизости лежали две костяные фигурки лошадей.
Вероятно, на погребальном пиру ели конину, а потом клали лошадиные шкуры с черепами и костями в могилу к усопшим.
Люди самарской культуры жили в северных степных районах – там, где начинаются леса. Конечно, у них были домашние коровы и овцы, а судя по обнаруженным в жилищах костям, они охотились на оленей и бобров. В их рацион входило мясо и домашних, и диких животных. Многие, если не все, специалисты убеждены, что лошади самарской эпохи были одомашнены, их использовали как минимум как мясных животных. Возможно, от них получали молоко, на них ездили верхом. Но здесь уже мнения специалистов расходятся.
Американский археолог Дэвид Энтони много времени посвятил поискам древнейших свидетельств верховой езды. Он и его жена, коллега и партнер Доркас Браун собрали большое количество лошадиных зубов – и со следами узды, и без оных – и изучили их при помощи растрового электронного микроскопа. Еще они пытались ездить на современных лошадях, используя узду вроде тех, которые, по их мнению, были у древних наездников. Они испробовали уздечки из кожи, конского волоса, плетеной пеньки и кости. После 150 часов пробных скачек они сделали слепки с лошадиных зубов в том месте, где находились удила, и изучили повреждения под микроскопом. А потом стали искать похожие повреждения на лошадиных зубах, которые они сами и другие археологи обнаружили во время раскопок в степи.
Дэвид Энтони указывает на степи в районе Дона и Волги. Он упоминает пастушескую культуру, которая носит название хвалынской и которая имела примерно такое же распространение, как самарская, но возникла несколько позже. В частности, из этих культур потом развилась ямная культура, которая доминировала в обширных степных районах – до Украины на западе. Для данной культуры лошади, безусловно, имели большое значение. Об этом свидетельствуют обнаруженные захоронения, так называемые курганы. Курганы состояли из вырытой в земле ямы, часто выложенной бревнами, над которой насыпали кучу камней и торфа. Судя по археологическим находкам, во время погребальных обрядов в жертву приносили лошадей, коров, овец и собак.
Ямная культура развилась 5300 лет назад – примерно тогда же, когда земледельцы Фальбюгдена усердно возводили коридорные гробницы из валунов.
Три фактора могут объяснить, почему ямная культура распространилась столь успешно и на такие большие пространства.
Во-первых, именно в то время произошло изменение климата. Степи сделались суше и прохладнее. Анализ пыльцы показывает, что деревьев стало меньше, распространились засухоустойчивые растения вроде полыни. Такие почвы плохо подходили для сельского хозяйства: земля часто бывала слишком сухой, иногда слишком топкой и нередко засоленной. Но для скотоводства такие поросшие травой обширные пространства подходили очень хорошо. Особенно для разведения овец, поскольку овцы переносят засуху лучше, чем коровы.
Во-вторых, один важный фактор роднил степную ямную культуру с культурой воронковидных кубков Фальбюгдена: представители обеих культур использовали быков в качестве тягловых животных и поставили повозку на колеса. Нам это известно, поскольку в степных могильниках-курганах обнаружены остатки и телег, и колес.
В-третьих, представители этой культуры начали осваивать искусство верховой езды.
Сочетание засушливого климата, телеги на бычьей тяге и умения ездить верхом на лошади коренным образом изменило скотоводство. Люди ямной культуры, которые больше склонялись к тому, чтобы пасти скот, а не возделывать землю, вытащили счастливый билет. Теперь они могли сложить в запряженную быками телегу
