осталась в долгу и заметила, что Крэйг тоже выглядит замечательно. Это была истинная правда: Крэйг будто стал выше ростом, уложил волосы в стильную прическу, сбрил щетину, которая вызывала в Кире бурю недовольства, и даже надушился парфюмом. В то время как я чувствовала себя выжатым лимоном, Крэйг оставался все таким же идеальным. Я бросила взгляд на его наручные часы:
19:54.* * *
Вечеринка была в самом разгаре: миссис Нэтвик отплясывала вальс вместе с мистером Арнеттом, а мистер Нэтвик с миссис Арнетт. Хуго и Селена посреди зала демонстрировали ужасные танцевальные движения: смесь рок-н-ролла и танго. Над ними по-доброму потешались, но свежеиспеченные жених и невеста ни на кого не обращали внимания.
Мы с Крэйгом пока что оставались в стороне от этого веселья. Он наслаждался шампанским, а я одиночеством и тем, что не приходится отвечать на бесконечные вопросы о невесте и улыбаться.
– Не хочешь перекусить? – Крэйг отставил свой бокал на столик и сделал пару шагов к шведскому столу. Я покачала головой, и он ушел, затерявшись в толпе гостей. Я присела за наш столик рядом с лимонным деревом. Кадка была украшена большим белым бантом, а ветви дерева – белыми фонариками.
– Можно присоединиться? – К столику подошли Арнетты с шампанским.
– Да, конечно. – Я выпрямилась и сложила руки на коленях. Минуту спустя супруги завели непринужденную беседу, в которой я с радостью приняла участие.
Наконец-то за эти два дня, проведенные в свадебной суматохе, мне удалось лицом к лицу встретиться с людьми, которые, возможно, знали о моей маме нечто важное (я на это надеялась). Я прочистила горло, обвела взглядом зал и произнесла:
– Очень интересный дизайн ресторана. – Мистер и миссис Арнетт переглянулись, улыбнувшись друг другу. – Если я не ошибаюсь, это моя мама работала над проектом?
– Верно, – кивнул мистер Арнетт. – Твоя мама была большим оригиналом.
– А когда вы познакомились?
Тут миссис Арнетт кивнула миссис Нэтвик, которая приблизилась к нам со счастливой улыбкой на губах.
– Кая, милая, тебя ищет Селена. Она на террасе и говорит, что никак не может до тебя дозвониться.
– Ох, да, сейчас. – Я выбралась из-за стола и обратилась к мистеру и миссис Арнетт: – Простите. Договорим чуть позже?
– Да, – сказала миссис Арнетт, хотя сомневаюсь, что она услышала мой вопрос, потому что уже переключилась на болтовню с миссис Нэтвик. Я направилась на балкон, где меня уже поджидала Селена в теплой накидке и с бокалом шампанского. Когда я приблизилась, она поделилась накидкой, набросив ее на мои плечи, и улыбнулась:
– Ну, это Крэйг?
Я закатила глаза, потому что стоило догадаться: она позвала меня, чтобы продолжить наш вчерашний, а затем утренний разговор. На девичнике я рассказала ей о Ное. Мне казалось, что монолог будет состоять из пяти-семи предложений, но в пахнущей духами комнате Селены, в окружении свечей, горячего шоколада и пирожных с сахарной глазурью говорить о Ное на удивление было легко. Подруги Селены уже расползлись по кроватям и спальным мешкам, остались лишь мы вдвоем. Она молча выслушала все, что я сказала, и заключила, чуть улыбнувшись:
– Ты влюбилась, Кая. – Селена, устроившись поудобнее возле камина, в котором потрескивали поленья, запахнула шелковый халатик и тихо произнесла: – Ты стесняешься говорить об этом?
– Нет.
– Хорошо, потому что ты должна поговорить об этом с ним. Знаю, – она взяла меня за руку и сжала пальцы. Ее ладонь была теплой и мягкой, моя – холодной и сухой. – Я знаю, что иногда тебе нелегко говорить о своих чувствах. Ты боишься быть непонятой, что не сможешь выразить словами все, что чувствуешь.
Между нами повисло молчание, затем я сказала:
– Курс психологии не прошел для тебя даром.
– Прекрати! – Селена фыркнула так, что с ее носа соскользнули очки. – Разве я не права? Я права, Кая, это уж точно!
Я подтянула колени к груди и закатала рукава. От бликов огня полоски на моих руках то исчезали, то ярко выделялись.
– Знаешь, в семнадцать лет я несла настоящую чепуху про любовь, – хмыкнула Селена, посмотрев в огонь. – Сейчас я не стала бы подбирать те слова, которые сказала тогда, однако… я все еще думаю, что тебе нужен парень, рядом с которым ты сможешь чувствовать себя в безопасности. Который поможет тебе превозмочь страхи, что ли… – Селена посмотрела на меня, проверяя, слежу ли я за темой разговора. – Я бы хотела, чтобы он взял тебя за руку и показал, что есть и другой мир, а не тот, в котором ты привыкла жить. Ты уже забыла, каково это – спать с закрытой дверью… Но я надеюсь, что рядом с ним ты сможешь свернуться в клубок и не беспокоиться о том, что дверь закрыта. Больше не будешь мучиться от приступов, ведь… ведь это так страшно! – воскликнула она шепотом. На мгновение ее лицо исказилось от боли и жалости, и свет камина подчеркнул большие глаза за стеклами очков. – Это страшно – видеть тебя такой. Сильной и слабой одновременно. Мне кажется, что чтобы добиться своих целей, ты перекроила себя, заставила исчезнуть из своей жизни все хорошее.
– Селена…
– И я хочу, – заговорила она с еще большим жаром, – чтобы этот парень показал тебе все хорошее, что ты упускаешь.
– Ты напилась.
От ее слов мне стало и легче, и тяжелее одновременно. Она пытается меня подбодрить, но фразы, соскальзывающие с ее губ, причиняют лишь боль. Ной не покажет мне ничего хорошего – он моя смерть. У меня уже нет времени выбирать жизненный путь. И я не научусь жить с открытой в мир дверью.
Селена, не подозревая о моих мыслях, прильнула ко мне, сжала в тесных объятиях.
– Я очень рада, что ты его нашла. Потому что… – Она отодвинулась и заглянула в мое лицо, изучая. – Когда ты говорила о нем, то выглядела абсолютно иначе. Я очень горжусь тобой!
– Из-за чего?
– Не знаю. Я просто пьяна. И чувствую, что горжусь. Потому и говорю это. Может, я завтра ничего и не вспомню.
Но Селена вспомнила, когда мы фотографировались (я усиленно изображала улыбающуюся статую в дорогом наряде), и теперь возобновила беседу. Она обняла меня за талию, чтобы было теплее под ноябрьским прохладным ветерком, который доносил до нас запах прелых листьев, бензина и мяса, жарящегося на костре, и игриво толкнула бедром:
– Ох, чувствую, скоро и на твоей свадьбе будет горячо!
– Это не Крэйг, – возразила я, разглядывая мелькающие огни фар на дороге внизу.
– Не Крэйг? – Селена притворилась, что удивлена. – Мама рассказывала мне о парне по имени Аспен.
– И не Аспен.
– А кто? – Селена не выдержала и повернула голову, уставившись на меня грозным взглядом. Ее макияж был идеальным, но лицо портила вертикальная морщинка между бровей. Я невозмутимо молчала, и она смягчилась. – Ну ладно. – И снова стала грозной: – Ты покажешь мне его фото?
Я отвернулась.
– Нет.
– Нет? В смысле?
– Ответ отрицательный, – повторила я, игнорируя
