Сев в машину, я понял, что ехать обратно сил уже нет. Вызвал экран смарта и стал искать ближайшую гостиницу. Сегодня надо хорошо выспаться, а завтра утром на свежую голову двинусь в Новгород.
* * *
Николай давно размышлял над тем, что делать с Голицыными. Уже больше двух недель прошло с момента переговоров, когда Николай в резкой форме отказал их представителю, а ответных действий пока не последовало.
Николай сомневался, что Голицыны ответят так быстро — скорее всего, выждут месяц-другой, а возможно — полгода или больше, и тогда ударят вновь. Торопиться им некуда. И всё это время придётся сидеть в усадьбе под охраной почти сотни дружинников и ждать, когда Голицыны нападут вновь. И хоть Светлана Ярославна позаботилась о том, чтобы все старшие член семьи имели при себе круглосуточную охрану, ситуация всё равно вызывала беспокойство. Да и сам Николай не желал провести остаток дней фактически в заточении. И потому мысли о том, как жить дальше, постоянно мучили его.
Николай не желал оставлять смерть отца безнаказанной, вот только что он мог сделать? Даже род не поддерживал его стремлений. Семейный совет во всём противился ему, а Николай не понимал этих стариков, которые готовы так легко прогнулись из-за малейшей угрозы. Он считал это трусостью. Для простолюдина, может быть, подобное поведение — в порядке вещей, но никак не для князя. Разве ж позволительно разбазаривать имущество рода? И как это будет выглядеть в глазах остальной новгородской знати?
Но сейчас Николаю казалось, что он в тупике. Помощи ждать не откуда, да и ответить Голицыным в одиночку он не сможет. Он ощущал себя загнанным в ловушку зверем.
Николай стоял на балконе, выходящем на сторону озера. Его жена, Лилия в девичестве Островская — белокурая девушка двадцати трёх лет от роду — стояла рядом в своём летнем платье и смотрела на водную гладь, в которой отражались лучи восходящего солнца.
— Всё-таки хорошо тут, — сказала она. — Тут всю жизнь прожить не жалко. Даже на море ездить не обязательно. Мы, наверное, и не поедем никуда в этом года, да, Коля? — Лилия посмотрела на супруга.
— К сожалению, Лиля. Хотелось бы вырваться, но никак. Придётся провести лето здесь
— Ну ничего. Главное, мы в безопасности. Остальное наладится.
Николай обнял супругу за талию и прижал к себе, она прильнула головой к его плечу. Они уже два года были женаты. Это оказался тот редкий случай, когда в браке, заключённом по договору, родилась взаимная симпатия. Детей, правда, ещё не завели, но Николай не считал это большой проблемой: как-никак, вся жизнь впереди.
— Ну хоть ты не на стороне этих старых пердунов, — порадовался Николай суждениям жены. — Знаешь, что я думаю: а не обратиться ли за помощью к твоей семье? Надо же что-то делать? Моих с места не сдвинешь — это я уже понял. А если твою родню подключить и Ростислава Борецкого и сообразить что-нибудь вместе? Голицыны ведь — для всех угроза, не только для нас. Они не остановятся, пока у каждого самый жирный кусок не оттяпают. Может, стоит уже подумать, как их приструнить?
— Я поговорю с отцом, — обещала Лилия. — Ничего не гарантирую, но может быть, получится.
Заиграла мелодия на смарте, и Николай, не глядя на номер, нажал кнопку вызова на гарнитуре. Оказалось, звонила Светлана Ярославна.
— Николай, добрый вечер, — поздоровалась она.
— Тётя звонит, — шепнул Николай супруге, и та кивнула и пошла в дом. — Да, слушаю, Светлана Ярославна, — сказал он громко.
— Я по поводу Артёма и его вчерашней поездки.
— Так, — Николай нахмурился.
— Мой человек проследил за ним. Артём ездил в Старую Руссу. Часа полтора дремал на лавочке в южном парке, потом поехал в гостиницу. К сожалению, не удалось выяснить, встречался ли он с кем-нибудь в номере. Но по всей видимости, именно там и была назначена встреча. Я полагаю, Артём догадался, что за ним установлено наблюдение, иначе не стал бы придумывать такой сложный план.
— С кем он встречался? Есть какие-то предположения? Артём может быть замешан в каком-нибудь заговоре? Он работает против семьи?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Пока нельзя делать однозначные выводы. Надо продолжать наблюдение.
— Буду ждать. До свидания, — попрощался Николай и, снова нажав кнопку на гарнитуре, закончил вызов.
Звонок омрачил настроение Николая. Он лично велел установить за Артёмом наблюдение после того, как узнал о его встрече с боярином Лядовым, но до конца не хотел верить, что новоиспечённый брат что-то замышляет против рода. Однако его вчерашняя поездка выглядела не просто подозрительно, а крайне подозрительно. Артём за спиной семьи вёл какую-то тайную игру, и Николай очень хотел выяснить, какую именно.
Глава 22
Сегодня солнце пекло ещё жарче, чем вчера, дождя не предвиделось — лучше погоды для водных прогулок и представить невозможно.
Было четыре часа дня, когда длинный белый катер подплыл к причалу. За штурвалом сидела Вероника в чёрных солнцезащитных очках. Её длинные пышные волосы растрепались на ветру и теперь неряшливо падали на лицо и плечи. Вероника была одета в разноцветный купальник и короткие джинсовые шортики.
Вероника махнула мне рукой. Я перебрался на катер и спустился в кокпит.
— Вот мы и встретились, — Вероника игриво улыбнулась и чмокнула меня в губы в знак приветствия, а мои глаза невольно покосились на две её аппетитные дыньки, едва прикрытые не очень-то нужной тряпочкой купальника.
— Куда едем? — я уселся на место рядом с водительским. Между нами располагался вход в носовую каюту, прикрытый панелью. Сам же катер был большой восьмиместный с зоной для загара на носу.
— Кататься! — ответила Вероника.
Она сделал громче музыку в колонках, катер практически бесшумно рванул с места и, рассекая волны, помчался в направлении горизонта.
Я убавил звук.
— Эй! Зачем? — возмутилась Вероника.
— На мозги давит, — сказал я. — Раздражают громкие звуки.
— Ну вот! В тишине придётся плыть.
— Так куда ты меня везёшь?
— В поместье у нас бывал?
— Нет. Уверена, что нам стоит туда ехать?
— Просто покажу с воды наши владения, если интересно. А в Борисово бывал?
— А что там?
— Как? Не слышал? Пляж. И места красивые.
— Слышал, но бывать там не приходилось. Там же в основном местные отдыхают, с окрестных вилл? Куда нам, простым слугам.
Вероника хмыкнула.
— Да и у нас особо не позагораешь. Последние года три лета нормального не было.
— Главное, что сегодня хорошая погода. Я бы, конечно, предпочла оказаться сейчас где-нибудь на Средиземном море, но за не имением лучшего…
Вероника повернула катер, и мы помчали вдоль берега. Особняк остался позади, остались позади пристань и небольшой песчаный пляж нашей усадьбы. Берег потонул в зелени подступающих к воде деревьев.
Однако очень скоро на берегу снова показались здания: мы приближались к поместью Борецких. Вероника объяснила, что в их усадьбе есть два больших особняка и один малый — летний. Первые два хорошо просматривались с воды, сияя белизной сквозь зелень деревьев. Один был современный архитектуры и, как объяснила моя спутница, имел сложную планировку. Я видел только один фасад с большими окнами на первом этаже, длинной террасой и балконами, но даже это производило впечатление.
Второй особняк был построен в восемнадцатом веке и напоминал наш, но в отличие от нашего, имел в центральной части три этажа и барабанную надстройку.
Неподалёку виднелись другие здания. Даже при беглом осмотре со стороны становилось понятно, что поместье Борецких значительно богаче нашего.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А там у нас свой аэродром, — Вероника указала куда-то за деревья. — А у вас есть личный самолёт?
— Кажется, есть. Но он относится к имуществу рода, насколько я знаю — общий, — я повернул голову, провожая взглядом особняки, которые мы проплывали. — Могу представить, сколько народу надо, чтобы следить за вашей усадьбой.
