Кто-то тронул меня за плечо — это была л Мандарина. Она показала жестами, что крадется в сторону журналистов. Я восхищенно покачала головой на ее шляпку. Она отмахнулась: «Твой всех затмил своим i пальто!» «Это наши люди с камерами?» — шепотом спросила я.
«Это из его фонда»… «А невеста?» «Рядом с ним!» И она двинулась дальше, в направлении корреспондентского угла. Я всмотрелась в сидящих рядом с Массмедийкиным женщин и, остановившись на самой юной, стала ее изучать. Девушка была крепкого телосложения и даже сидя была на голову выше Массмедийкина. Осанкой она напоминала пловчиху или лыжницу Ничего не ела и не пила, сидела со спокойным и даже угрюмым выражением лица, на котором не было ни капли макияжа Я мысленно стала гримировать ее бледное лицо — накрасила красной помадой губы, румянами скулы, подвела карандашом глаза и растянула рот в улыбке. И поняла, что именно это лицо смотрит с обложек во всех киосках города и рассказывает телезрителям с экрана о счастье. Нетрудно было догадаться, что это и есть невеста.
После первого тоста, словно по отмашке, все начали громче говорить и смеяться. Но за первым вскоре последовал второй. Поднялся человек из группы. Кто-то из своих крикнул ему: «Говори коротко!» Все засмеялись. Еще раз крикнули: «Лишнего не говори!» Он пробубнил: «Как смогу…» И с торжественным видом, обратился к Массмедийкину: «Наш «Цветущий» нескончаем, как жизнь. Мы изобрели новый жанр — вечную телеэпопею, с элементами реалити-шоу, с подключением новейших технологий, нейролингвистического программирования, художественного позитивного зомбирования, но главное…» «Уже перебираешь!» — снова шикнули на него. Тогда он засуетился: «Скажу коротко: вы создали образ многоликого героя нашего времени. Имя ваше останется…» Он вдруг запнулся; подбирая нужное слово.
И уже готов был продолжить, как его прервали.
«От него ничего не останется! Его забудут!» — подала голос невеста режиссера. И довольная выходкой, тут же притихла.
Все замерли, не понимая, как нужно реагировать.
Заметив общее замешательство, она весело продолжила, выговаривая каждое слово: «Никто… никого… не помнит! — я правильно тебя цитирую, милый?» И хитро посмотрела на жениха.
Массмедийкин расплылся от умиления и потянулся обнять свою юную блондинку. Они прижались друг к другу.
«Это мое Чудо!» — представил он невесту собравшимся и поцеловал ее в висок.
«А ты мой Афро!» — вторила ему девушка.
Мандарина не упустила момент и включила свой диктофон.
«Что значит Афро?» — спросила она невесту.
Девушка перестала улыбаться и с серьезным лицом объяснила:
«Я зову его Афро. Он мой афродизиак — деньги и слава! Или наоборот, деньги и слава — мой афродизиак!»
«Я Афро, а она Чудо!» — подытожил ее рассуждения Массмедийкин, позируя перед снимавшей его камерой.
Затем выпустил невесту из своих объятий и снова переключился на закуски. Все сидящие за столом испытали облегчение и тоже бросились к своим тарелкам. Какое-то время народ жевал, старясь хоть ненадолго забыть о Главном. Но не прошло и двух минут, как им пришлось снова прерваться.
«Мне не нравится этот зал, Афро», — произнесла невеста настороженно.
Кто-то из гостей тут же повернулся к ней. Другие сделали вид, что не слышат.
Массмедийкин недоуменно пожал плечами.
«Это самый лучший зал, Чудо, это вип- зал! — удивился он, вытирая рот салфеткой. — Я пригласил сюда своих друзей!»
Но в ответ невеста зашептала испуганно: «Милый, випы — это те, которые пожирают младенцев?»
Справа от меня кто-то тихо выматерился. Какой-то рыжий парень хихикнул, но его тут же одернули.
Журналисты оживились.
«В каком смысле пожирают?» — задал вопрос один из них.
«С целью омоложения, — пояснила девушка, — поедают в расчете на стволовые клетки».
И повернувшись к Массмедийкину, добавила: «Ты мне сам перед сном эту страшилку рассказывал!»
Массмедийкин залился громким счастливым смехом: «Чудо, просто, чудо!»
Собравшиеся, как по команде, тоже начали хохотать. Толстый дядька из съемочной группы даже прослезился и пробормотал: «Цирк какой-то!»
Дождавшись, когда все успокоятся, Массмедийкин стал рассказывать: «Я воспитываю в ней устойчивость к стрессу. Дальше будет еще страшнее, — говорю я голосом волка. — Она залезает под одеяло и трясется, как зайчик!»
И зашептал, подавшись вперед, к объективу камеры: «Она индиго, ребенок индиго!»
Актер из анонимов крикнул: «За невесту, за Чудо!» И все выпили за Чудо. После чего продолжили застолье, стараясь развлечь друг друга разговором и выпивкой.
Глава 34. «Кто эти люди?»
Журналисты тем временем устроили блиц-интервью.
Они поочередно тянули свои микрофоны к режиссеру.
«Как вы работаете? Сколько дублей делаете?» — спрашивали его.
Лицо Массмедийкина приняло апатичное выражение: «Меня возбуждают только первые дубли. Они лучшего качества, а вторые совсем выхолощенные, не говоря уже о десятых!»
Между журналистами завязалась борьба за право задать следующий вопрос. На первый план вылезла плотная энергичная женщина: «Кто ваш зритель? Домохозяйки, пожилые люди, молодежь?»
Режиссер налил себе рюмку: «Я предлагаю тост: за вечно молодого зрителя! Я жив, пока мой зритель жив! Так что моя задача — создать вечного зрителя!» Он улыбнулся в расчете, что все оценят его юмор. Кто-то непроизвольно зевнул, другие одобрительно закивали. «Представьте, — продолжал
