Оператор: К. К. Махаджан. Композитор: Ананда Шанкар. В ролях: Мадхаби Мукерджи, Гита Сен, Ранджит Муллик, Сухасини Малай, Утпал Датт, Анубха Гупта, Каруна Баннерджи, Сучита Рай Чаудхури, Аджитеш Баннерджи, Субхаш Дутта, Бинота Рей, Роби Гхош, Сатья Баннерджи, Дебрай Рей, Снигдха Маджумдар.
Мринал Сен занимает уникальное положение среди индийских кинорежиссеров: в его карьере отразились меняющиеся представления о месте искусства в обществе. Ранние фильмы Сена — это обычные упражнения в повествовании, и последний из фильмов этого периода — «Бхуван Шом» («Bhuvan Shome», 1969) — точнее всего назвать мягкой социальной сатирой. Политические взгляды Сена практически всегда были леворадикальными, что следует из его фильма «Собеседование» («Interview») 1971 года, но с годами они становятся все более резко очерченными, и примеры тому — «Калькутта-71», «Рядовой» («Padatik», 1973) и «Хор» («Chorus», 1974). Третий этап карьеры Сена — более спокойный и интроспективный — открывается фильмом «Тихий день начинается» («Ek Din Prati Din», 1979), а лучший его фильм, наверно — «Судебное дело прекращено» («Kharij», 1982).
По-видимому, «сердитые» фильмы Мринала Сена хронологически не совпадают с художественной зрелостью его творчества, но четыре «пропагандистские» ленты безусловно занимают важнейшее место в истории индийского кино. Это лучшие образцы индийского киноагитпропа, искрящиеся радикализмом 1970‐х годов. Наиболее яркий из этих четырех — «Калькутта-71» — и выбран здесь для представления Мринала Сена.
Его всегда отличал неугомонный дух, несвойственный классическому индийскому нарративу, и «Калькутта-71» полноценно иллюстрирует его готовность к риску в области формы, хотя некоторые его приемы уже были успешно использованы в Европе (Жан-Люк Годар). «Калькутта-71» — это три истории, действие которых относится к 1933‐му, 1943‐му и 1953 годам. Есть еще и четвертая, современная, «контекстуализирующая» остальные три. Сен использует различные приемы, в том числе хор и даже цитаты из собственного фильма «Собеседование».
«Калькутта-71» открывается визуальным образом города — это мост Ховра, трущобы, бега, музыкальные концерты, дискотеки, забастовки и полицейские зачистки. Далее следует эпизод из «Собеседования», в котором молодой человек (Ранджит Муллик) раздевает манекен в витрине портного. Потом его доставляют в зал суда, где тот же манекен со свидетельской трибуны дает против него показания. Мы узнаем, что этот парень провалил собеседование, потому что у него не было подходящего костюма — его костюм застрял в химчистке из‐за забастовки сотрудников. Во время слушания дела внезапно отключается электричество, и вентилятор под потолком замирает, издавая хриплые, похожие на крик осла звуки (закон ассоциируется с ослом). Пока суд выслушивает аргументы обвинения и защиты, на экране появляются кадры, изображающие невероятную забастовку владельцев химчисток, несущих революционные плакаты («Хозяева всех стран, соединяйтесь!»). Этот эпизод сменяется лирическим кадром Калькутты возле мемориала королевы Виктории. Мы видим парк Майдан на рассвете, молодая женщина (Сухасини Малай) прохаживается по траве, очевидно в ожидании свидания, тишину нарушают выстрелы, и голос диктора по радио сухо сообщает о гибели в «столкновении» двадцатиоднолетнего парня. Три другие истории, рассказанные в фильме, сюжетно никак не связаны с этим событием, но режиссер указанным эпизодом локализует место действия и указывает на связь иного рода между ними.
После эпизода в Майдане начинается первая из трех историй, относящаяся к 1933 году. Она поставлена по рассказу Маника Бандопадхайи, действие происходит в деревенском поселении во время дождей. Семья отчаянно пытается не вымокнуть до нитки, в то время как глава семейства (Сатья Баннерджи) проявляет полное равнодушие к домочадцам. Во дворе залаял пес; хозяин, выйдя из дома, жестоко избивает его и под жалобный визг возвращается обратно.
Хозяин наконец уступает требованию семьи, и все они находят убежище, где обнаруживают побитую собаку, тоже прячущуюся там от ливня. Эта простая история так же просто и рассказана, чтобы показать бесчеловечность, проявляемую людьми, попавшими в трудные условия.
Вторая история относится к 1943 году, году великого голода, она поставлена по рассказу Прабодха Саньяла. Мужчина приезжает в Бенгалию в семью своего знакомого. Пребывая в отчаянном состоянии, эти люди изо всех сил пытаются сохранить видимость достойного их статуса положения. Младшая дочь-грубиянка бунтует, а старшая (Мадхаби Мукерджи), которая, видимо, некогда покровительствовала гостю, теперь совершенно истощена тяжкой работой. Идет разговор о том, как изменились времена; свирепствует голод, каждая капля воды на вес золота. Голод толкает девушек к проституции. Старуха умирает на улице. История заканчивается на ссоре между матерью и взрослеющей младшей дочерью, в которой просыпается сексуальный инстинкт. Будущее этой девушки-подростка скорее всего трагично.
Третья и лучшая из этих историй снята по новелле Самареша Басу. 1953 год. Подросток с приятелями контрабандой перевозит в поезде рис. В фильме показана опасная жизнь этих ребят, вынужденных, скрываясь от полиции, менять поезда. Главный герой вступает в перепалку с дородным пассажиром, и тот задает ему взбучку за непочтительность. Когда толстяк выходит из вагона, паренек в отместку делает ему подножку, и на перрон высыпается пакет с конфетами. В дом парнишки являются полицейские для расследования инцидента. Ему делают внушение: как можно заниматься контрабандой, когда другие в этом возрасте ходят в школу! Эта история о результатах экономического обнищания знаменует конец детства главного героя.
Все три истории поставлены по канонам реалистического искусства, но благодаря использованным режиссером приемам их обрамления и соединения они приобретают дидактичный или сатирический характер. Между отдельными эпизодами вмонтирован кадр с парнем — видно только некое пятно на темном фоне — выполняющим роль хора. Он заявляет, что ему всего двадцать один год, но уже тысячи лет он наблюдает одно и то же: бедность, нищету и смерть, а еще обман и порабощение.
Мринал Сен закольцовывает три истории современным эпизодом с вечеринкой в обществе калькуттской буржуазии. Хозяин из высшего класса у себя в гостиной развлекает гостя, государственного служащего, фотографиями голодающих 1943 года. Пьяные гуляки под музыку и световые эффекты выражают «солидарность» с бедняками. В финале этого эпизода мы видим парня, исполняющего роль «хора», истекающим кровью от пулевого ранения. Это привязывает его к эпизоду в парке Майдан, где зритель услышал сообщение о гибели молодого человека. А далее следует монтаж кадров из предыдущих историй, увязывающий повествование в единое целое. Сюда же включены кадры полицейских зачисток; мы видим, как был убит парень-«хор», и вновь слышим голос диктора, сообщающего о его смерти.
Мое описание «Калькутты-71» не вполне точно, поскольку фильм представляет собой лабиринт историй, эпизодов и разнообразных инструментов наррации, так что даже очень внимательный зритель вряд ли способен уловить все детали и правильно их интерпретировать. Это описание также может показаться неуклюжим, но неуклюжесть в данном случае соответствует структуре фильма, и это нельзя сбрасывать со счетов. Разумеется, кое-какие приемы устарели, и то, что приводило
