рта у нее повалил дым, а тени почернели.
– Ладно. У Сорина есть домик в горах, на самых высоких вершинах. Вокруг него стоят магические заслоны, через которые никому из нас не пробиться. Он уходит туда, когда хочет побыть один.
– Ты имеешь в виду, когда хочет выпустить пар, – подхватила Скарлетт. – Отведи меня к нему.
– Говорю же, он тебя не впустит, – повторил Сайрус.
– Черта с два. Отведи меня к нему, слышишь?
Сайрус вздохнул, смирившись с тем, что она не отступит.
– Я не могу открыть портал, Скарлетт. У меня нет способа доставить тебя туда.
– Тогда призови Брайара. Он создаст мне портал.
Не говоря ни слова, Сайрус поднял руку и отправил огненное сообщение принцу Воды. Через несколько минут тот появился в комнате.
– Я видел, что сегодня произошло, – угрюмо объявил он, кивнув Скарлетт.
– Сорин у себя в шале, а Скарлетт настаивает на том, чтобы отправиться к нему, – пояснил Сайрус.
Брайара уставился на нее.
– Скорее всего, он тебя не впустит, – протянул он.
– Как я уже сказала Сайрусу, у него не будет такой возможности. Отведите меня к нему, – огрызнулась Скарлетт, подходя ближе.
Сайрус и Брайар обменялись взглядами, и появился водный портал. Все трое шагнули в него, и Скарлетт заморгала от слепящей яркости заснеженного горного склона. Она забыла, что приближаются холодные зимние месяцы и солнцестояние, и пожалела, что ей не хватило предусмотрительности надеть плащ с меховой подкладкой, который раздобыл для нее Сорин. Перед ними на расстоянии почти в четверть мили стоял домик. Он оказался меньше, чем она ожидала, но из трубы шел дым.
– Мы не можем телепортироваться ближе. Выставленные Сорином магические заслоны не позволяют этого сделать, – пояснил Брайар.
– Он не впустит тебя, Скарлетт, – в который раз повторил Сайрус. – Он никого не пускает в этот дом.
– Никого? – недоверчиво переспросила она, повернувшись к нему.
– За исключением одного-единственного раза, – угрюмо ответил Сайрус, изучая глазами шале.
Скарлетт зашагала по снегу. Сорин пришел за ней, не бросил ее одну. Много раз он сидел с ней в темноте и вытаскивал ее из реки, не давая утонуть. Сейчас ее очередь спуститься за ним в его яму.
Пробираясь среди сугробов, она чувствовала устремленные ей в спину взгляды Брайара и Сайруса. Глядя на свои промокшие шелковые туфли, Скарлетт думала о том, что без подходящей обуви эта полоса препятствий займет слишком много времени. Не доверяя своим силам, она обернулась через плечо на Сайруса, и он внял ее безмолвной просьбе и выслал вперед маленькое пламя, растопившее путь к входной двери. Ради Сорина она сможет это сделать. Чувствуя, как заслоны давят на ее магию, она продолжала упорно двигаться вперед, ускоряя шаг по теперь чистой земле.
Наконец Скарлетт добралась до входной двери и неуверенно постучала. Ответа не последовало, но каким-то образом она почувствовала находящегося внутри Сорина: его раздражение и мрачный настрой. Он страдает.
Она постучала снова, на сей раз более настойчиво, и получила в ответ рычание, красноречивее слов указывающее незваному гостю, куда ему пойти и что сделать. Похоже, Сорин чересчур углубился в размышления.
Скарлетт забарабанила в дверь кулаком.
– Если собираешься продемонстрировать свой крутой нрав, принц, позволь мне хотя бы выпить с тобой на пару, – крикнула она и почувствовала, как он замер.
– Передай своим сопровождающим, что это была хорошая попытка. Я завтра вернусь домой.
– Я, черт подери, не гонец, и это я потребовала, чтобы они доставили меня к тебе. Эти олухи пытались меня отговорить. Впусти меня, Сорин, – сказала она, дергая ручку запертой двери.
– Завтра я буду дома, Скарлетт, – рявкнул он в ответ.
Скарлетт.
Не принцесса. Не милая.
Прикусив губу, она оглянулась через плечо. Брайар и Сайрус стояли на прежнем месте, наблюдая за ней. Сайрус скрестил руки на груди. Благодаря острому зрению фейри она без труда прочла выражение его лица: «Я же говорил».
Отлично. Раз Сорин хочет вести себя как придурок, она сыграет с ним в эту игру.
– Сорин Адитья, упрямый ты осел, впусти меня! – крикнула Скарлетт, колотя ладонью по двери.
Тишина.
– Тогда я буду сидеть здесь всю гребаную ночь, Сорин. В снегу и на холоде.
– Скажи Сайрусу, что, если он сию секунду не вернет тебя домой, я надеру ему задницу отсюда и до самого Трелариона.
– Мой дом там, где ты. Ты требуешь, чтобы я отправилась домой, но я уже там. Впусти меня.
Дверь оставалась закрытой. Неужели не отопрет? После всего, через что они прошли? После всего, что она с ним разделила?
Нет. Этого нельзя допустить.
– Ты обещал, лживый ублюдок! – завопила Скарлетт.
Барабаня в дверь, она чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Ее тени обвились вокруг кулаков, дерево стонало от каждого удара.
– Ты обещал, что не оставишь меня одну во тьме. Как ты приходил за мной, так и я сейчас пришла за тобой. Я твоя, а ты мой. Впусти меня!
Она услышала, как Брайар и Сайрус дружно ахнули от ее слов, но ей было все равно. Пусть думают, что хотят. Она услышала, как Сайрус выругался, когда дверь медленно отворилась.
Сорин выглядел так, словно его лишили всех мыслимых эмоций. Глаза запали, темные волосы были взъерошены. На нем была туника с короткими рукавами и штаны, а куртка, предположительно, валялась где-то в доме. Обувь тоже отсутствовала.
– Что тебе нужно, Скарлетт? – спросил он после продолжительного молчания, во время которого они пристально смотрели друг на друга. Девушка почувствовала запах спиртного в его дыхании.
– Впусти меня, Сорин, – прошептала она и увидела, как он бросил взгляд поверх ее плеча, туда, где стояли потрясенные Сайрус и Брайар.
– Завтра поговорим, – сказал он, посмотрев ей в глаза.
– Хорошо. Тогда я посижу с тобой в темноте. Впусти меня, – сказала Скарлетт, пытаясь протиснуться мимо него.
Сорин не сдвинулся ни на дюйм. Она потянулась, чтобы коснуться его щеки, – сделать хоть что-нибудь, чтобы вернуть его, но он отпрянул. Этот настрой был ей хорошо известен и нисколько не пугал. Она ухмыльнулась, зная, что тем самым выведет его из себя. Его ноздри затрепетали.
– Иди домой, Монро. Я вернусь завтра.
– Нет, Адитья, – возразила она с ледяным спокойствием. – Впусти меня.
– Компания мне сегодня не требуется, – прорычал он.
– А мне все равно. Ты не раз совал свой длинный нос в мои дела, когда я не нуждалась ни в чьем обществе, – едко парировала она, скрестив руки на груди. – Ну же, дай пройти.
Сорин не сдвинулся с места.
– Перестань упрямиться, – процедил он.
– А ты перестань вести себя как строптивый болван, – парировала она.
Они уставились друг на друга, и ни один не желал уступить.
