Каждый прожитый в лагере день был как две капли воды похож на предыдущий. На рассвете Марко просыпался на своей жесткой, пыльной лежанке, пытаясь убедить себя, что этот кошмар ему только снится. Затем, умывшись водой из грязного ведра, он шел в топливный цех, где его ожидала монотонная, изнурительная и грязная работа. Иногда, вспоминая слова Лоренцо Мендосы о том, что такие, как он, рождены для того, чтобы наслаждаться жизнью, Кордеро стискивал зубы от отчаяния. Наверняка бывший друг сейчас прекрасно проводит время, предаваясь безделью, и даже не вспоминает о нем, в то время как ему приходится работать целый день, чтобы получить свою тарелку похлебки.
Вскоре Марко потерял счет дням и уже не мог с уверенностью сказать, сколько длится его пребывание в лагере повстанцев. С момента, как он пришел в себя на больничной койке, могло пройти как несколько недель, так и месяцев. Хуже всего было то, что он пребывал в абсолютном неведении по поводу своей дальнейшей судьбы.
Бывали дни, когда его освобождали от работы в цеху, привлекая для какого-нибудь дела, которое никто другой не желал выполнять. Однажды в лагерь прибыл груз подозрительных бочек, от которых за версту воняло едкой химией. Марко было велено откатить их на дальний склад, находящийся за пределами лагеря. Когда он закончил, то буквально рухнул на землю от усталости, а весь оставшийся день его преследовали сильная головная боль и тошнота. Позже, когда его ладони покраснели и опухли, точно обваренные кипятком, выяснилось, что в бочках находилась высокотоксичная краска, предназначенная для покраски кормы звездных кораблей. Оставалось лишь гадать, для каких целей она понадобилась повстанцам, но ее было так много, что хватило бы перекрасить целый крейсер.
В один из дней к нему в цех заявился Кот. Марко уже успел позабыть про тощего, гнусавого повстанца, стараниями которого он едва не отправился на тот свет, и его визит стал для Кордеро неприятным сюрпризом. Бывший аристократ как раз закончил разливать очередную порцию "жидкого топлива" по канистрам и, заметив гостя, выпрямился. Из-за страшной духоты Марко работал, раздевшись по пояс, и его обнаженный торс блестел от пота. Последнее время он приноровился к выполнению своих обязанностей и с удивлением обнаружил, что способен даже получать некое удовлетворение от хорошо проделанной работы. Наверное, правду говорят: человек привыкает ко всему.
- А ты неплохо устроился! - заметил повстанец, оглядевшись. Кордеро избавился от захламлявшего цех мусора, использовав освободившееся место для хранения готового сырья, и даже оборудовал небольшой верстак, позволяющий мастерить нехитрые приспособления, помогающие в работе.
- Стараюсь, - сухо ответил Марко, вытирая руки куском ветоши. - Какого дьявола тебе нужно?
- Советую сменить тон, парень! - процедил Кот, неспешно приближаясь. От повстанца нестерпимо разило кислым запахом пота и дешевого вина. - Мирта приболела, и мне поручили принести тебе обед. Ты ведь, наверное, голоден?
С этими словами он протянул ему миску, в которой плескалось густое, еще дымящееся варево. Но когда Марко взял её в руки, Кот наклонился и смачно харкнул в еду.
- Немного приправы, - сказал он с усмешкой. - Чисто для вкуса.
Марко посмотрел в миску, чувствуя, как в нем закипает злоба. Обида, страх и отчаяние последних дней внезапно растворились в бурлящей лаве бешенства, поднявшейся откуда-то из глубины души. Неожиданно он представил, как спустя несколько минут этот подонок, ухмыляясь, будет рассказывать остальным о том, как поставил аристократа на место, а те будут одобрительно хохотать.
Почему-то именно это взбесило больше всего. Не говоря ни слова, Кордеро шагнул вперед и опрокинул миску с горячей похлебкой прямо на голову наглеца. Закричав от боли и неожиданности, Кот заметался по цеху, сбивая развешенные по стенам инструменты. Кордеро с усмешкой наблюдал, как он пританцовывает, выкрикивая страшные ругательства и проклятия в его адрес.
Наконец Кот догадался сбросить миску с головы и свирепо уставился на Марко. По его сальным волосам и перекошенному от ярости лицу медленно стекала бурая жижа.
- Я разрежу тебя на куски, тварь! - прошипел он, вытаскивая из кармана небольшой, узкий как бритва нож. - Клянусь, ты будешь вопить как девчонка!
Марко подхватил с пола шест для размешивания навоза и крутанул его в руках, готовясь отразить нападение. В следующую секунду Кот с воплем бросился на него, размахивая ножом. Марко проворно ушел от удара, и повстанец, пробежав по инерции мимо, врезался в чан с навозом.
- Свиней всегда тянуло к дерьму! - усмехнулся Кордеро.
- Убью! - взревел Кот и высоко поднял над головой нож. По его выпученным, горящим ненавистью глазам было видно, что он полон решимости сдержать обещание. Когда противник снова бросился на него, Марко не стал уворачиваться. Он просто шагнул навстречу обезумевшему от ярости повстанцу и с силой ударил его шестом в область паха.
Удар достиг своей цели. Нож выскользнул из разжавшихся пальцев и со звоном упал на пол, а его хозяин согнулся в три погибели, отчаянно ловя воздух широко открытым ртом. В его глазах заблестели слезы. Он пытался что-то сказать, но не мог.
- Что здесь происходит?! - В дверном проеме возникла могучая фигура Кристиана.
- Ничего особенного. - Марко отбросил шест в сторону и напустил на себя непринужденный вид. - Просто кое-кто споткнулся и нечаянно опрокинул на себя мой обед.
- В самом деле? - с сомнением проговорил здоровяк, глядя на перекошенное от боли лицо Кота. Затем увидел лежащий на полу нож и нахмурился. - В таком случае, пусть этот "кое-кто" задержится и приберет за собой. А с тобой хочет поговорить Сид.
- Со мной? - Марко был слегка удивлен. С того дня, как он покинул лазарет, предводитель повстанцев не проявлял к нему интереса. - Что ему понадобилось?
- Сам задашь ему этот вопрос, - отрезал Кристиан. - Мне было велено передать, чтобы ты зашел в штаб, как освободишься. Дорогу найти сможешь, или проводить?
- Я знаю, где находится штаб, - отмахнулся Марко, набрасывая робу.
После нескольких часов, проведенных в душном помещении топливного цеха, даже пахнущий болотом воздух казался свежим, точно морской бриз. Кордеро решил не спешить, используя неожиданную передышку, чтобы освежиться и восстановить силы. Небо над лагерем, как всегда, было затянуто низко ползущими розовыми облаками. Наверное, ближе к вечеру снова пойдет дождь.
В отличие от большинства приземистых построек, используемых бойцами "Пути Свободы" в качестве жилищ, штаб представлял собой двухэтажное кирпичное здание с толстыми решетками на окнах и массивной железной дверью. Настоящая крепость. Вероятно, когда рудник функционировал, здесь хранили добытые алмазы. Над крышей гордо развевался флаг с изображением раскрытой ладони.
Подойдя к железной двери, Марко несколько раз ударил по ней кулаком, однако никто не ответил. Выждав несколько секунд, он постучал настойчивее. Когда и во второй раз никто не отозвался, Кордеро потянул за ручку и обнаружил, что дверь не заперта.
- Сеньор Гомез! - позвал он, заглядывая в темное, похожее на каменный мешок помещение, из которого на второй этаж вела узкая металлическая лестница. - Это я, Марко! Вы хотели меня видеть?
Не дождавшись ответа, бывший аристократ пожал плечами и поднялся по лестнице на второй этаж. Наверху было две комнаты, одна из которых, судя по обстановке, служила полковнику Гомезу жилищем. Тусклый красноватый свет с улицы проникал внутрь сквозь грязное стекло небольшого, узкого, как бойница, окошка. На стене, в изголовье железной кровати висела картина. На ней было изображено нечто, напоминающее профиль человеческого лица с закрытыми глазами. Приблизившись к картине, Марко коснулся ее пальцем и сразу определил дешевую подделку. Ничего общего с теми полотнами, что украшали стены гостиной в его резиденции.
Вторая комната оказалась куда просторнее и светлее. В центре находился заваленный бумагами стол, над которым раскачивалась лампа в металлическом абажуре, и несколько стульев. В дальнем углу комнаты, справа от окна, возвышался секретер, в котором поблескивали бутылки с алкоголем. Марко приблизился к ним и, изучив несколько этикеток, с некоторым удивлением отметил, что предводитель повстанцев знает толк в хорошей выпивке.
Самым габаритным предметом в помещении был массивный двустворчатый шкаф из темного железа, судя по обшарпанному виду, заставший еще эпоху Освоения. Сейчас такие можно было найти разве что в музее. Кордеро не сдержал любопытства и заглянул внутрь, но не обнаружил там ничего, кроме пыли и какого-то свертка в углу.
На столе среди множества разбросанных бумаг внимание Марко привлекла старая затертая папка с орлом вооруженных сил Федерации. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он взял папку в руки и начал листать. Внутри находилось множество пожелтевших от времени страниц, исписанных мелким шрифтом. Бегло пробежав их глазами, Кордеро понял, что это официальный отчет, содержащий информацию о какой-то планете с условным обозначением N7. Общий смысл не был ему понятен, однако с первой минуты его не покидало ощущение, что он держит в руках нечто важное. Что бы ни означали эти данные, они явно не предназначалось для посторонних глаз. К отчету прилагалось несколько черно-белых изображений, однако что именно было на них изображено, оставалось загадкой.
