опрос, как любили делать алхимики. – Она окунула кусочек пемзы в воду. – Кстати, почему они тебя так интересуют?
– Мне нужен лекарь.
Сосредоточенно наморщив лоб, Селла осмотрела шрамы и синяки на теле Виры:
– Видно, что жизнь тебя побила, но никаких угроз твоему здоровью вроде бы нет.
– Лекарь нужен не мне, а близкому мне человеку.
– Ну, на летучем корабле ты быстро отыщешь какого-нибудь алхимика.
Вира решила рискнуть:
– Я ищу женщину, которая умеет лечить определенные заболевания. Ее зовут Келлана.
– Келлана? – переспросила Селла и покосилась на Киала, который не отрывал глаз от воды. – А как зовут близкого тебе человека?
– Каира.
– Каира, императрица Баларии?
– Боюсь, она больше не императрица. Озирис Вард захватил власть над всем: и над министрами, и над продовольствием, и над запасами драконьего масла, и над армией, и над неболётами.
– Ты прибыла в Паргос на летучем корабле с отрядом бойцов, – сказала Селла. – Значит, Озирис Вард властен и над тобой?
Вира помотала головой:
– Нет, надо мной он больше не властен. Я никогда не вернусь к нему на службу. Мне надо найти Келлану, хотя я даже не знаю, сможет ли она помочь. – От избытка чувств Вира невольно осеклась и, с трудом взяв себя в руки, продолжила: – Если она не сумеет спасти Каиру, то надеяться больше не на кого.
– А ответь мне, пожалуйста, еще на один вопрос, – попросила Селла. – Почему ты сняла с себя доспех, разделась донага и решила нам все это рассказать?
– Дабы убедить вас, что я не причиню вам зла и не буду силой выпытывать у вас сведения. И не стану жечь ваши дома, как это сделал Озирис Вард. Но я готова отдать жизнь за то, чтобы Келлана помогла Каире.
Не говоря ни слова, Селла пристально посмотрела на Виру:
– Дедуся, что будем делать?
Старик, сощурившись, уставился на Виру, а потом вдруг расправил плечи и ласково ответил по-папирийски, без малейшего акцента:
– Пожалуй, покажем ей кабинет Келланы.
Одевшись, все отправились к сожженной библиотеке.
– Келлана все еще живет в Нисене? – спросила Вира.
– Нет, Келлана исчезла лет семь назад, – ответил Киал. – О ее судьбе ничего не известно.
– А вы сами алхимики? – уточнила Вира.
– Да. – Движения Киала оживились, но он по-прежнему опирался на посох. – Я возглавляю орден алхимиков, а Селла – моя ученица.
– Ученица, готовая стать подмастерьем, – хитро подмигнув, добавила Селла.
Девушка говорила по-папирийски чуть хуже старого ученого, но бегло и с такой непосредственностью, что у Виры защемило сердце. Она давно не слышала родной речи и вообще утратила надежду побеседовать с кем-то на папирийском.
Киал презрительно фыркнул:
– Какой из тебя подмастерье?! Ты еще не научилась вычислять точный диаметр луны.
– Мне совсем немного осталось.
– Немного? Ну да, как пешком до луны.
– Это просто так кажется, – отмахнулась Селла.
– Ну-ну. Судя по твоим дифференциальным уравнениям, это не так. – Киал повернулся к Вире. – Скажи-ка, ты хорошо знакома с Озирисом Вардом?
– Да уж получше многих, – вздохнула Вира.
– И что ты о нем думаешь?
– Он очень умен, – неохотно признала Вира. – Способен точно предсказывать поведение людей и их дальнейшие действия. А еще он совершенно безумен.
– Верное описание, – подтвердил Киал.
– Ты его знаешь?
– Когда-то знал. Мы с ним ровесники, в детстве пошли учениками к алхимикам, которые дружили между собой, так что мы с Озирисом проводили много времени вместе.
– И каким он был?
– Очень умен, как ты уже сказала. И нетерпелив. Ненавидел зубрежку, а первый год все ученики алхимиков только этим и занимаются.
– Я тоже этого не люблю, – кивнула Селла.
– А мне это очень нравилось, – сказал Киал. – Моя специализация – все, что связано с памятью и ее улучшением. Вот у тебя, Вира, хорошая память?
– Не отвечай, – предупредила ее Селла. – А то он заставит тебя проделывать в уме упражнения и прочую ерунду.
– С памятью у меня все в порядке, – сказала Вира. – Значит, Озирис выучился на алхимика?
– Нет, он провел в ордене всего три года, прошел меньше чем половину курса обучения, а потом его с позором изгнали.
– За что?
– Он калечил животных, объясняя, что проводит опыты над живыми образцами. Такие эксперименты орденом вообще не приветствуются, а уж если ими занимается ученик, то, значит, в дальнейшем у него возникнут серьезные проблемы с психикой.
– У Варда действительно серьезные проблемы с психикой, – подтвердила Вира.
– Может, не надо было его изгонять? – спросила Селла. – Не проще ли было перевоспитать его, направить в нужное русло?
– Если бы он остался в ордене, то обзавелся бы бо́льшими знаниями и умениями, чтобы и дальше калечить мир.
– А по-моему, он и без нашей помощи ими обзавелся, – вздохнула Селла.
Киал недовольно забормотал себе под нос, а потом предложил:
– Ну что, пойдем в кабинет Келланы, на второй этаж. Он меньше пострадал от пожара.
Кабинет Келланы оказался крошечной кельей, восемь шагов в длину и восемь – в ширину. Никаких следов пожара в нем не было, если не считать закопченных оконных рам.
– После смерти алхимика все его вещи и документы отправляют на хранение в подземные архивы, но Келлана просто пропала без вести, поэтому ее кабинет не тронули. Некоторые требовали немедленно освободить место, но у нас есть прецеденты. Вот, к примеру, мастер Эпплатус отсутствовал семнадцать лет. – Киал усмехнулся. – Я хорошо помню, как он вернулся и сразу начал жаловаться, что у него вилки попортили, все зубцы погнули. В общем, вот все, что оставила Келлана.
Он показал на шкафчик у стены.
Вира присела на корточки и увидела костяную иглу, пергаментный свиток и изогнутый ножичек для разрезания стеблей.
– И это все? – спросила она.
– Да.
Вира развернула свиток. На пергаменте была нарисована карта Терры, покрытая множеством завитков, из тех, которыми помечают возвышенности.
– Что это?
– Ничего особенного. На пятом году обучения каждый алхимик составляет такую карту перед тем, как отправиться в исследовательскую экспедицию. Топографические символы и высотные отметки помогают определить, что именно влияет на развитие логовищ и дикой природы.
Вира задержала взгляд на тысячах линий, пересекающих Вепрев хребет, и вспомнила о своих путешествиях по этим жутким местам.
– Неужели все алхимики сохраняют свои первые картографические опыты? – спросила она.
– По большей части все, – сказал Киал. – Мы гордимся своими умениями. Моя первая карта до сих пор лежит у меня в кабинете.
Вира посмотрела на Селлу:
– А ты?
– И моя тоже где-то валяется. Я столько времени на нее потратила, что жалко выбрасывать.
– После исчезновения Келланы мы досконально изучили ее карту, надеясь отыскать маршрут ее последнего путешествия, но так ничего и не обнаружили.
