завода, 35 лет, другой — студент третьего курса техникума связи, 18 лет, оба утонули во время купания. В результате судебно-медицинского вскрытия установлено, что они были в состоянии сильного опьянения.
— Минутку, капитан, — попросил полковник. — Начальнику отделения по профилактике сегодня же подготовить представления на завод и в техникум, рекомендовать обсудить в коллективах оба случая. Выбрать еще несколько фактов, когда купание в состоянии опьянения привело к подобному исходу, и договориться с телевидением и радиовещанием о проведении профилактических бесед.
Николай слушал рапорт дежурного и рассматривал своих сослуживцев. Пожалуй, третью часть уголовного розыска составляли старики. Лет по сорок пять, а то и старше. Хоть они и сидели порознь, но все равно выделялись не только старомодной одеждой, но и каким-то общим для всех видом усталой серьезности, грузом собственных забот. Другая треть, ровесники Фролова, была посовременнее, некоторые даже одевались с претензией на моду. Вот тот высокий черный, цыганистого вида, искоса поглядывая на полковника, часто приглаживал длинные, черные волнистые волосы. Подумалось Николаю, что для такой службы, как уголовный розыск, работнику нужно было бы постричься покороче. А «цыган» вырядился еще и в яркую рубашку в крупную полоску, видневшуюся из-под светло-серого пиджака. «Пижон», — подумал Сомов и стал разглядывать полковника. Тот уж чересчур внимательно слушал дежурного, который говорил о каких-то явно незначительных происшествиях: в новом микрорайоне, на третьей линии случилась квартирная кража. Жильцы только что перевезли вещи, не успели врезать свои замки, преступники проникли в квартиру, похитили хрусталь, упакованный в отдельной большой картонной коробке, и два японских зонтика: мужской и дамский. Больше ничего не взяли.
Начальник уголовного розыска жестом остановил дежурного.
— Антонина Ивановна, запишите: начальнику отделения по борьбе с кражами собрать дела по всем аналогичным преступлениям. А вам, товарищ Корнеев, сколько понадобится времени на обобщение? — обратился он к поднявшемуся с места пожилому мужчине. — Сутки хватит? Тогда послезавтра доложите все нераскрытые кражи и свои мероприятия по поимке преступников. Это какая по счету нераскрытая кража?
— Пятая, и тоже в новых домах. И берут эти воры только самое дефицитное.
— Может быть, следует собрать и всех начальников районных отделов уголовного розыска? вслух подумал полковник.
— Я сам хотел просить вас об этом, — ответил начальник отделения.
— Так и решим. — Полковник полистал настольный календарь. — Антонина Ивановна, вызовите ко мне девятого августа в десять часов всех сотрудников, у кого в производстве нераскрытые кражи, а также начальников розысков всех районов. Ну и наших, конечно.
Сомов подумал, что начальник уголовного розыска Смирнов, видимо, пользуется уважением. Все его слушают внимательно, никто не возражает. А вообще-то, зачем ему самому заниматься этими кражами? Приказал бы, чтобы тот же самый начальник отделения доложил ему готовый результат.
— В двух районах, — капитан заглянул в свои записи, — имели место хулиганские выходки, в обоих случаях нарушители задержаны. Кроме того, по телетайпу получена информация из соседней области об угоне автомобиля «Жигули» первой модели лимонного цвета с черными сиденьями.
«Жигули»... Отличная машина, — подумал Сомов. — Хорошо бы иметь такую, только не желтую, а светло-серую или «белую ночь». И лучше бы третью модель, она покомфортабельнее и движок мощнее. Да разве мать уговоришь? Все твердит, что Ксеньке нужна кооперативная квартира. А куда ей? Ведь уже двадцать шесть, похоже, что и просидит в девках... Придется пока обходиться «Явой». Но разве это транспорт? Ни одна приличная девушка не сядет на заднее сиденье».
Дежурный закончил доклад. Полковник спросил, нет ли у кого вопросов, но их не оказалось, и тогда он встал и как-то торжественно объявил, что в их коллектив пришел новый сотрудник — Сомов Николай Павлович.
Шаламов подтолкнул Николая в бок, и тот вскочил, чувствуя на себе изучающие взгляды сослуживцев, усилием воли заставил себя не покраснеть.
— Сомов только что закончил юридический факультет, получил отличные оценки по криминалистике, написал дипломную работу по тактике расследований убийств, и его работа рекомендована к публикации. Назначен Сомов инспектором в первое отделение. Он спортсмен, перворазрядник. Ему поручено дело по убийству семьи Яковлевых.
При последних словах среди собравшихся началось оживление. «Цыган» громко, на весь кабинет, спросил:
— «Тайну» новичку? Это зачем же?
— Чтобы поучился, как документы составлять, — съехидничал один из стариков — лысый, в чесучовом пиджаке, должно быть, еще довоенного фасона.
Полковник поднял руку, требуя тишины.
— Фролов меня убедил в том, что дело Яковлевых есть смысл отдать новому сотруднику, который по нему не работал. Иначе говоря, человеку, не связанному какими-то определенными, выводами или тенденциозными убеждениями. Все будет зависеть от того, насколько внимательно Сомов изучит это дело и беспристрастно разберется в допущенных ошибках.
— Чтоб разобраться в ошибках, нужно их найти, Анатолий Федорович, — заявил «цыган», поднявшись со своего стула.
Сомов неприязненно смерил взглядом стройную, подтянутую фигуру «цыгана».
— Слушайте, Кузьменко, вы же знаете, что по этому делу работали самые опытные, в том числе и вы. А результаты на нуле. Теперь же я разрешил отдать дело Сомову. Пусть он изучает его самым тщательным образом. А когда будет нужно, мы ему поможем все вместе. Кстати, прошу всех, кто работал по убийству Яковлевых, не навязывать Сомову собственного мнения. Вам же, Николай Павлович, до полного изучения всего дела советую ни с кем не вступать в обсуждение возникавших по делу версий. Чтобы вас не сбили, как говорится, с толку. Мне интересно именно ваше мнение. Мнение свежего человека. Если нет вопросов, у меня все.
Шумной гурьбой сотрудники выходили из кабинета. До Сомова, оказавшегося сзади, доносились отдельные реплики: «Хитрец Фролов, всунул дело человеку специально для отчета». «Этот парень живого убийцу и в глаза не видел, а ему сразу «Тайну». «Ничего, посидит полгодика на этом деле, а потом сам запросится ко мне мошенников ловить», — со смехом заявил «цыган». Николай несколько отстал, ему не хотелось слушать дальше. И так было ясно: никто не верит в то, что он справится. Им, Сомовым, просто-напросто прикрылись. И дали дело только для отчета, чтобы считалось, что по нему кто-то работает. Но открытие это не только не обескураживало Сомова, а еще больше распаляло, подстегивало, усиливало азарт. «Погодите, погодите, — билась у него мысль, — вы обо мне еще заговорите по-другому». Вдруг сзади кто-то тронул его за плечо. Сомов резко обернулся. Перед ним стоял один из «старичков» и смотрел на него доброжелательно и даже, как показалось Сомову, сочувственно. Он представился Макаром Васильевичем Перцовым, сказал, что
