и вина, как оберегал здоровье участников пира, понимая, что люди по-разному воспринимают обилие еды и питья. Не забывал поднимать общее настроение, задавать тон застолью. На это годилась его непреклонная воля и богатый опыт бывалого участника дружеских застолий. Он учитывал обстоятельства, поощряя тех, кто мог и хотел много выпить, и сдерживал других, у кого это плохо получалось. Его беспристрастие к отдельным личностям – хоть к знатным людям, хоть к незнатным, – было всем известно, никто не обижался. А острые шутки, на которые он был великий мастер, воспринимались без обиды, что выказывало наличие у симпосиарха здорового благонравия, дружелюбия и философской мудрости. Случилось лишь легкое замешательство, какое бывает в начале любого пиршества, пока каждый не привык к общению с соседом по ложе. Находчивый симпосиарх быстро налаживал непринуждённый порядок, с его помощью гости окунулась в атмосферу свободы общения между собой. Симпосиарх Сфенипп не терпел возражений от участников пира, которые по каким-либо причинам могли, но не желали сказать или принять тост, опустошить до дна свою чашу. Их он наказывал строго, распоряжаясь выдать провинившемуся большую «чашу наказания»… Но только подобный, на вид жесткий, установленный симпосиархом порядок давал возможность протекать пиршеству в нужном русле. Это понимали сотрапезники царя, подчиняясь строгой воле главного распорядителя свадебного торжества.
По команде Сфениппа гости возложили головные венки из цветов – сосед соседу, знак, разрешающий приступить к употреблению вина. Затем он произнёс голосом, достаточно зычным, чтобы его услышали в дальних углах зала:
– Великий Пифагор сказал неразумным жителям Кротона: «Никогда не будет порядка ни в доме, ни в государстве, если у вас не будет человека, властвующего над вами по доброй воле обеих сторон, одинаково как для правителя, так и всех граждан»… Слава богам, у македонского народа есть такой правитель – это царь наш Филипп! Призываю всех гостей пира поднять чаши с божественным напитком, который мы называем «дар Диониса», и выпить за царя Филиппа! Наш царь молод, но он мудр и справедлив, он сын своего народа, заботится о нём и учится у него. И народ учится у своего царя умению повиноваться законам предков и побеждать своих врагов.
Филипп повернулся в сторону князей из горных областей – тех, кто дольше всех упорствовал против объединения Македонии вокруг Пеллы. С удовлетворением отметил, что симпосиарха слушали со вниманием и даже некоторой покорностью. Выпили все, до дна, за его царёво здоровье…
За тостом последовало угощение. Гости, проголодавшиеся в ожидании, буквально набросились на блюда, успешно разоряя их первоначальный образцовый порядок. В зале стало шумно. Сфенипп опять призвал выслушать его:
– При царе Филиппе Македония заставляет врагов отдавать отнятые прежде земли. Мы начали строить собственный флот, а это значит, что Македония выходит к морям, давая возможность нашим торговцам самостоятельно общаться с внешним миром. Правда, не всем это нравится! Но, что поделать, Македония больше не хочет быть слабой! Это ли не показатель зрелости нашего царя? Дайте, боги, ему здоровья и много лет на царском престоле!
Филиппу были приятны слова старого военачальника, он поглядывал на гостей из прибрежных греческих городов, стараясь угадать, что лежало у них на сердце. Видел, как греки слушали симпосиарха – с беспристрастным вниманием, не проявляя своих истинных мыслей. Сфенипп рассыпал любезные слова молодым супругам:
– Мы поздравляем нашего царя Филиппа и его жену, красавицу Мирталу, с бракосочетанием. Теперь уже с нетерпением будем ожидать наследника македонского престола, достойного продолжателя дела отца, царя и полководца. Будь здоров, Филипп! Здоровья тебе, Миртала! И пусть каждый в поддержку моих пожеланий опустошит свою чашу до дна. Вина у нашего царя много, вино отличное – сам проверял! – закончил под общий смех симпосиарх. Раздались приветственные возгласы:
– Здоровья тебе, Филипп! Здоровья тебе, Миртала!
– Мира и счастья супругам!
– Боги Олимпа, в помощь царю Филиппу!
Гости шумно поднялись с мест. Миртала сделала глоток из своей чаши. Поначалу ей было неловко сидеть под пристальными взглядами незнакомых людей. Потом освоилась и уже сама со скрытым любопытством посматривала по сторонам, используя удобные предлоги. Ей показалось интересным наблюдать за происходящим, слушать, о чём говорят. Особенно, что ответил Филипп на пожелание Сфениппа:
– Зевс и все боги Олимпа – свидетели, насколько счастлив я видеть вас на своей свадьбе. Важное не только для меня событие позволило собрать за одним столом цвет македонской нации, представителей славных греческих городов, уважаемых гостей из Персии. Македоняне избрали меня своим царем, и я им останусь, пока за мной будет следовать мой народ, пока мне будут покровительствовать всемогущие и всемилостивейшие боги. Я поступаю так, как велит мой разум и воля македонского народа, а мой разум следует мудрости: «Кто, будучи больным, не считает себя больным, тот уже здоров!» Наши враги и друзья знают, что Македония до недавнего времени находилась в болезненном состоянии, в немощи. Она и сейчас ещё до конца не оправилась от последствий застарелой болезни – разобщённости. Но Македония на пути к выздоровлению! Это я вам говорю, Филипп, царь македонский!
Голос его зазвенел. Это была первая речь в присутствии очень важных представителей Эллады. Шанс показать себя, свою силу, волю. Его слова предназначались тем, кто угрожал ему и Македонии:
– Мой народ говорит мне: «Филипп, делай так, чтобы Македонию уважали соседи, чтобы мир и счастье пришли в каждую македонскую семью!» И я так делаю!
Гости, некоторые с удивлением и настороженностью, слушали Филиппа. Никто не видел его таким возбуждённым и даже агрессивным. Сжатый кулак, играющие на скулах желваки и резкий, но твёрдый голос говорили о его решительности и силе, и враждебности, когда он упоминал врагов. Филипп помнил слова Клеандрида из Аргоса, своего учителя философии, что истинное красноречие – это умение сказать всё, что нужно, но не больше. Поэтому старался высказаться сообразно торжественности момента и выгодным для него обстоятельствам, не задев национальной чести и достоинства каждого из присутствующих, не обидев ничем и не заронив излишних подозрений. К удивлению многих, Филипп заговорил о единении македонян с греками:
– Македония долгое время была больна, но время – отличный лекарь, который даёт ценный совет, что сила и ум моего народа в эллинских корнях, а не в варварстве! Умный человек всегда извлекает какую-нибудь пользу из любого обстоятельства, так и македоняне должны получать свою выгоду от пребывания в единой эллинской семье, в Греции. Только безрассудный человек может обратить эти обстоятельства против себя!
Филипп видел, с каким напряжением слушал его Мардохай, посланник персидского царя. Тот отлично изъяснялся по-гречески и сейчас старался осознать каждое слово македонского царя, пытаясь
