Достигнув первой центральной башни, королева мгновенно поняла, в какую ловушку она угодила со своими людьми.
Лестничный ход вверх и вниз был перекрыт толстыми железными решётками. Предосторожность архитекторов на случай вторжения врагов превратилась в мышеловку для обитателей дворца.
Здесь стоял, растерянно разводя руками, начальник стражи, приземистый толстяк Гермий и ученица Калигана Флоя. Было видно, что они только что спорили.
– Гермий! – строго приказала королева, впервые бросив тень подозрения на своего начальника стражи. – Немедленно подними решётку!
Толстяк дрожал, по лицу его сбегали крупные капли пота.
– Рычаги только на третьем… Решётки ставились на случай вторжения снизу, а не сверху…
Теламон шагнул к нему с яростным выражением лица. Давняя неприязнь между главой Криптии и начальником дворцовой стражи вылилась гневным потоком.
– А у кого ключи от комнат с рычагами, а? Кто кроме тебя мог опустить решётки? Отвечай, предатель!
– Я предатель? Я опустил решётки? – сбивчиво забормотал Гермий, но тут же опомнился и заговорил с вкрадчивостью, прерываемой вспышками гнева. – Кто меня обвиняет? Тот, кто последним спускался с третьего яруса! Тот, у кого есть связка отмычек, отпирающих любую дверь во дворце! – начальник стражи указал пухлым пальцем на торчащее из-под нагрудника Теламона серебряное кольцо с ключами.
– Врёт! – выкрикнула Флоя, бросая ненавидящий взгляд на Гермия. – Я следила за ним. Он ходил к Дарвусу. Он с ним заодно!
– Заткнись, девка! – заголосил толстяк, вскинув руки от негодования. – Сиятельная королева, это заговор! Вас предали!
– Это я понимаю, – холодно отозвалась королева. Голова у неё вдруг закружилась, в этот миг ей показалось, что предатели и заговорщики окружают её со всех сторон, и ей уже некому верить.
– Это ты, не отпирайся! – вскричал Теламон.
– Сиятельная королева, взгляните ему в глаза, только взгляните! – воскликнул, всплеснув руками, Гермий.
– А чьи люди контролируют третий ярус? Не Дарвуса ли? – вставил Тибиус.
– Верно! – подхватил Пелей. – Это Дарвус! Ведь его братец – Мелфай, ученик Асамара!
– Дарвус прекрасно знает, кто такой Мелфай, – насуплено вставил архиепископ Велир.
– И, тем не менее, во всём его слушался.
– Только до последнего времени.
– А что это вы заступаетесь за Дарвуса, достопочтенный архиепископ?
– Как ты смеешь, Тибиус?
– Так же как ты, Теламон, обвинять Гермия, который служил стражем Сильвиры ещё тогда, когда ты со складов пшено воровал!
Королева обвела подданных негодующим взглядом. Больше всего она не терпела предательства, и мысль, что из-за одного изменника враг вот-вот загонит её в тупик, приводила её в ярость.
– Калиган, ты же мастер в таких делах, скажи: кто предатель? – проговорила она, с трудом восстановив напряжённую тишину.
Учитель-следопыт сам обводил всех подозрительным взглядом прищуренных глаз.
– Предатель, предатель… не знаю. Чувство такое, что среди нас не один, а два или три предателя… Святые Небеса, мне кажется, что предателем может оказаться кто угодно: хоть моя Флоя, хоть… вы, моя королева.
– Что?! Немыслимо! – воскликнул Тибиус
– Что ты плетёшь, Калиган? – поразился Теламон.
Короткий женский вскрик подобно ливню погасил огонь страстей. Зрящая Мойрана стояла, широко раскрыв глаза, глядя куда-то вверх.
– Искажающий, – вымолвили её уста, и перст указал в потолок.
И тотчас туда полетел кинжал Калигана.
Призрачная, почти невидимая шестилапая тварь бросилась бежать по потолку, по стенам, ловко перебирая конечностями. Вслед ей полетели ножи и кинжалы.
– Не дайте ему уйти! – закричал Тибиус.
Попасть кинжалом в едва видимую тварь, бегущую на высоте в четыре человеческих роста не так просто. Но тут просвистела стрела Лейны, угодив монстру в какое-то уязвимое место, и чудище рухнуло, издав шипяще-визгливый звук. Взметнувшееся в сторону Лейны щупальце отлетело, отрубленное молниеносным взмахом меча Калигана. А через миг Пелей, Тибиус и Теламон вонзили свои мечи в вытянутое тело. Тварь, становясь всё более и более видимой, ещё какое-то время била по полу шестью лапами, вертела двумя щупальцами у несуразной морды, и только когда к мечам сановников добавились клинки двух телохранителей, затихла.
– Ну и пакость, – поморщился Тибиус, брезгливо отряхивая свой меч от зеленоватой слизи.
Королева беспристрастно глядела на убитое чудище.
– Можно представить, что натворят эти монстры во дворце, соберись их тут с десяток.
– Это всего лишь чары внушения, – небрежно проговорил Калиган, озираясь. – Подозрения превращаются в убеждённость, недоверие – во вражду, а неприязнь – в открытую ненависть.
– Потому мы и обвиняли друга в предательстве, – признался Пелей.
– Но решётки-то не тварь эта опустила! – вскричал Теламон. – Мы по-прежнему не знаем, что происходит наверху у Дарвуса.
– Есть только один способ туда пробраться.
Калиган подошёл к узкому окошку у перекрытой лестницы и осторожно в него выглянул.
– Палаты Дарвуса прямо над нами. Флоя, пролезешь?
Девушка с готовностью кивнула.
– Наверх? По гладким стенам? – удивился Пелей.
Но Флоя уже проворно протискивалась в окошко.
– Владычица! Исторги! – сурово произнёс коренастый телохранитель в чёрных доспехах по имени Ларес – второй по старшинству после Филгора.
Тяжёлая поступь уже отчётливо слышалась в дворцовом коридоре.
– Бежим! – крикнул Калиган. – Бегом к тронному залу!
– Почему не в северное крыло? Там есть другая лестница, – забеспокоился Тибиус.
– Думаю, она тоже перекрыта. А в тронном зале – тайный ход, о котором мало кто знает! Ну, живей!
Отряд королевы побежал через широкую галерею с окнами по обе стороны во внутренние дворы. Эта галерея соединяла северную и южную части Аргоса. Дальше шли комнаты вельмож и советников – из открытых дверей то и дело выглядывали изумлённые, охваченные ужасом лица. Одни, как главный казначей, тряслись, другие, как старший посол, размахивали мечом, напялив нагрудник поверх ночной рубашки. «Что происходит?», «Это вторжение?», «Владычица, владычица!» – сыпались тревожные возгласы.
– Во дворце лазутчики! Запритесь в своих комнатах! – кричала на бегу королева. – Не выходите, что бы ни происходило! Доверьте это дело страже!
Она знала, что многие из её придворных, не зажиревшие на начальствующей должности, готовы вспомнить молодость и с воинственным кличем броситься в бой. Но что толку, если в коридорных боях полягут опытные послы, советники, книгочеи, стратеги и изобретатели, учёные и священники – все те, кому предстоит восстанавливать город, если он устоит в войне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
