поэтому дозорные бригады считались частями повышенной мобильности, передвигаясь в ордере без кораблей с тяжелым вооружением. Но и встретить враждебный крейсер во Внутренних Мирах Империи было нереальной задачей, поэтому опасности это для соединений никакой не представляло.
- Возвращение в состоянии боеготовности крейсера специального назначения «Скорпена» готов подтвердить при условии полного контроля систем управления, переданных лейтенанту Адриану Косте, - неожиданно пришло мне в голову, как казалось, верное решение.
- Я согласен, - просто ответил полковник, и через мгновение я встретил взгляд Косты, который утвердительно кивнул, уже получив контроль доступа от полковника.
- Согласие подтверждаю, - произнес я, и сразу все четверо – Вард и трое моих сопровождающих, разошлись по коридору, каждый по своему направлению, начиная выводить из гибернации остальных погруженных гибернацию клонов.
Я остался стоять в центре, наблюдая за их действиями. Как оказалось, просто вывести из гибернации можно было лишь полковника Варда – остальные клоны находились в более глубоком погружении. Для того, чтобы вернуть их к жизни, требовалось загрузить в капсулы энергетические батареи и запустить процедуру восстановления.
К тому моменту, как полоса загрузки первых капсул еще не перевалила за половину, я наконец-то догадался, что двигались по пути сюда мы по тоннелю, который можно назвать шлюзовым, а находимся сейчас в корабельной крио-камере.
Пятьдесят шесть капсул, пятьдесят шесть существ – именно столько по штатному расписанию составлял экипаж крейсеров специального назначения в составе дозорных бригад национальной стражи.
Глава 27. Эхо ошибки
Звук шагов эхом отдавался в коридоре, по которому мы двигались. Свет вокруг – как и при движении в шлюзовом тоннеле, становился ярче над нами, и затухал после того, как мы удалялись. По мере движения я пытался понять, как «Скорпена» смогла приземлиться на планете, не оставив заметного радиационного пятна от выхлопа гравидрайва. Антигравы же, которые могли приземлить даже столько небольшой по космическим меркам – всего семь тысяч тонн массы, крейсер, на кораблях подобного типа отсутствовали. Или радиационное пятно все же было, а сказки и легенды каргарианцев о сжирающих душу демонах и проклятых местах вовсе не легенды?
Очередные створки мягко распахнулись, и мы оказались на месте – в командной рубке, сердце корабля. Здесь полковник Вард – используя поведенческую модель, предназначенную только для естественных разумных, то есть для меня, приглашающим жестом указал нам в сторону мест на возвышении полуовального постамента. Зона, предназначенная для расположения командования высокого уровня – если командир дивизии или даже армейского корпуса решит использовать именно это крейсер как штаб соединения.
В рубке стояла полнейшая тишина – в которой отчетливо раздались шаги поднимающегося на постамент Косты. Он занял место, предназначенное командующему, и я даже услышал, как с мягким звуком входит в его тело нейрошунт, подсоединяя к системам корабля. Несколько мгновений ничего не происходило, а после неяркая подсветка вспышкой сменилась рабочим освещением, приоткрылись полусферы мест, предназначенных для офицеров и специалистов, осветились телеметрией многочисленные экраны.
Крейсер специального назначения «Скорпена» вернулся к жизни.
Некоторое время я постоял в раздумьях, а после подумал о том, что в принципе, сделать сейчас ситуацию хуже не смогу, ведь все уже случилось – я оказался на корабле умников, хотя по первоначальному плану меня здесь не должно было быть. И след в информационном пространстве я оставил серьезный - в тот момент, когда вошел в сканирующую камеру. Тем более, полковник меня узнал, идентифицировав как лейтенанта Стэна. Личной гвардии королевы Камиллы, правда - что явилось большим сюрпризом. И кроме этого, я уточнил, что веду переговоры как барон из знати каргарианской республики, а это, учитывая, что нахожусь на действительной службе, вполне может стать поводом для трибунала. Если Владетельная Уния, в интересах которой я действую, потеряет влияние.
Руководствуясь подобными мыслями – о том, что везде где только мог ошибиться, мимо не прошел, я поднялся вслед за Костой и занял одно из кресел. Мягко заработали подушки, принимая удобную для меня форму, и в шею легко кольнуло иглами нейрошунта.
Ничего не произошло. Почти ничего – с некоторым запозданием перед глазами возникла объемная проекция с двумя вариантами выбора уровня допуска: барон Саргон, лейтенант Стэн. Ну да, своим неумением умереть в нужный момент наделал я дел – сейчас силами специалистов Мальозы есть два профиля на меня, и как их объединить… Хотя, когда Элезейд осуществляла планирование, это наверняка было рассчитано – только успел подумать я, как вдруг вспомнил. Конечно это было рассчитано – ведь барон Саргон, женившейся на дочери Гасептула, должен был умереть, навсегда исчезнув из системы глобальной идентификации, а энсин - вернее, уже лейтенант Стэн, вернуться из статуса без вести пропавшего.
Да, дела.
Идентификацию я прошел как барон Саргон. И почти сразу испытал удивительное чувство возвращения в жизни – словно вдохнув полной грудью после кислородного голодания в зоне разряженного воздуха. Пространство вокруг меня расцвело интерфейсом дополненной реальности, в котором присутствовали и полковник Вард, и лейтенант Коста, и данные о местонахождении патрульных подразделений пограничного Корпуса, набранных из каргарианцев.
По всей планете их было немного – боеспособность сохранило три эскадрона на материке, один батальон на южном полюсе и три патрульные роты в горной гряде рядом с северным. В зоне благожелательного климата боеспособных подразделений не осталось, но после того, что я видел во время вторжения термитов, понимал, что сохранить столько войск для каргарианцев – явный успех. Или удача, конечно же, вкупе с помощью кавалеристов 57-го легкодрагунского – именно командование полка, думаю, осуществляло координацию действий.
Кроме того, что я вновь стал частью большого мира, с моим сознанием также произошли изменения. Если последние часы я находился в паутине дурмана, словно наблюдая за своими действиями со стороны, то сейчас сознание словно прыгнуло во второе, сохранившее разум пространство. Мысли больше не путались, осознание движений и действия не приходило постфактум, и появилась удивительная, даже пугающая кристально чистая ясность мысли.
Коста в этот момент подтвердил доступ полковнику, и тот занял место командира бригады, находившееся на другом крыле постамента. Краем глаза я увидел, как загораются бледно-голубые холодные экраны перед Вардом, на каждом из которых присутствовала оскорбительная – для меня, по крайней мере, лиловая рамка ограниченного доступа.
Движения вокруг стало больше – в рубке появлялись офицеры, занимая свои места специалистов, и пробужденный к жизни крейсер был уже готов полностью выйти из спячки – я видел, как умники тестируют многочисленные системы корабля. Но надобности
