увернуться. Страшный удар отточенного лезвия разрубил его от плеча до промежности, и две половины тела упали на окровавленную палубу.
* * *
Пена волн вокруг сцепленных кораблей стала розовой от крови. В воде замелькали треугольные плавники акул. Куланн устало вытер лоб рукавом куртки. Воинов Брандона перебили. Их судьбу разделили и те матросы, что попались морским разбойникам под горячую руку. В суматохе схватки кто-то зарубил и старого капитана у рулевого колеса.
Пираты принялись лечить своих раненых и обыскивать парусник, забирая все, что приглянется. Добыча оказалась небогатой, но обнаруженные в каюте капитана большой сундук с дорогим вином и маленький — с серебряными монетами подняли всем настроение.
Бывшие преступники были рады выпивке, а бывшие наемники — тому, что отомстили Брандону и Бресу. Они пинали трупы и выбрасывали их за борт с напутствием вечно болтаться средь демонов морских.
Несколько пиратов с хохотом выволокли из трюма совсем молодого матроса. У бедняги кровь текла по лицу, он пытался закрыть голову руками.
— Эй вы! — крикнул Куланн. — Оставьте парня в покое. Он не дрался с нами.
Мальчишка едва стоял на ногах от страха.
— Ты, — ткнул его в грудь один из наемников. — Ты кто?
— М-матрос…
— Он в трюме прятался, трус, — выкрикнул один из тех, кто держал парнишку. — На корм рыбам его!
— Зачем кормить рыб, им и так еды надолго хватит, — проворчал Морхед, бывший наемник с изрубленным лицом, из тысячи Куланна. — Я сам в таком возрасте первый раз в рукопашную попал и штаны испачкал. Пусть с нами плавает. Парень, ты согласен?
Матросик быстро закивал, с надеждой глядя на ветерана.
— У нас народ порубили, да и потом, парень море знает, плавал, — продолжал Морхед. — Не то что мы, сухопутные.
На том и порешили. Парня напоили вином и увели на борт галеры. Еще несколько матросов, прятавшихся во время боя, присоединились к пиратам.
Заноза принес Куланну бутылку вина, и тот ополовинил ее одним глотком. В груди еще не унялась горячка драки, запах крови щекотал ноздри. Наемник поднес горлышко к губам, собираясь осушить бутылку окончательно, но тут воздух разорвал пронзительный женский визг.
Трое бывших бандитов выволокли из каюты девушку в дорогом платье. Светлые волосы доходили ей почти до пят. Худенькая, хрупкая, совсем юная, девушка казалась куклой в грубых руках. Пираты не столько тащили ее, сколько несли, а она вскрикивала, словно раненый зайчонок, и пыталась упираться, извиваясь всем телом, запрокидывая голову.
Словно завороженный, Куланн смотрел, как играет солнце на золотых волосах. Тем временем девушку выволокли на середину палубы и окружили кольцом. Она махала руками, словно отгоняя комаров, и тоненько выла. Хохоча, окровавленные мужчины рычали на нее, лапали, толкали. Девушка упала, и тут же ее схватили несколько безжалостных рук. Затрещала ткань.
— Назад!
От рева, который издал Куланн, некоторые из пиратов присели, а некоторые замерли, вытянувшись по швам. В один миг очутившись среди толпы, Две Половины пинками расшвырял насильников и за локоть поднял девушку с палубы. Она уже не вскрикивала, только тряслась, словно в припадке, закатив глаза.
— Это заложница! — рявкнул Куланн. — Никто ее не тронет. За нее возьмем выкуп.
— Нахрен нам тот выкуп, если его вообще дадут! — заорал здоровенный черноволосый бандит, приятель Занозы.
Его имя Куланн никак не мог запомнить.
— Всю добычу — поровну! — надрывался черный. — Девку сначала берет тот, кто первым нашел, затем по кругу все остальные! Убери руки. Потом можешь с ней что хочешь делать, хоть выкуп брать, хоть акулам скормить! Но сейчас отойди от нее!
Не отпуская девушку, Куланн сделал шаг к крикуну. Его кулак вылетел вперед, словно таран и врезался в челюсть черноволосого пирата. От страшного удара тот отлетел на пару саженей. Послышался хруст шейных позвонков.
Не отпуская локоть пленницы, Куланн подошел к черноволосому, нагнулся, свободной рукой подхватил его за пояс, легко поднял и вышвырнул тяжелое тело за борт. В гробовой тишине послышался всплеск.
Развернувшись, Куланн обвел бандитов взглядом и спросил:
— Кто еще хочет, чтобы я убрал руки?
Бывшие наемники встали за его спиной полукругом. Даже те, кто был не согласен с решением тысячника, уважали его. И все помнили, что именно ему обязаны свободой.
Бывшие галерники из числа преступников Куланна почти не знали, но видели, как он работает мечом и кувалдой. А уж убить человека кулаком с одного удара — это кого угодно впечатлит. Перечить Куланну не решился никто. Наконец молчание нарушил Заноза.
— Ты наш капитан, и твое слово — закон, — хмуро произнес он. — Харри был неправ. Но ты уверен, что за девку дадут выкуп?
— А то я не видал знатных леди, — проворчал Куланн. — Посмотрите на ее платье. Оно стоит как вся эта посудина. Это шелк с востока, да еще и расшитый золотом. Такой наряд может позволить себе если не королева, то племянница королевы точно. Она лугайдийка, сразу видно. Корабль идет с юга в столицу, а там испокон веков жили самые богатые лорды страны. Скорее всего, она дочь кого-то из них. Говорю вам, тупицы, за нее дадут не один, а три сундука чистого золота. Вам что важнее — золото в карманах или стручки свои на три минуты пристроить?
Пираты переглянулись. Заноза хмыкнул:
— Ну, насчет трех минут — это ты загнул, обидно прям было…
Дружный хохот не дал ему договорить. Куланн ухмыльнулся. Наемники за его спиной тоже посмеивались.
— Но ты прав. Убери эту девку подальше от нас, чтоб ей не пахло даже, и скорее веди нас в порт к шлюхам. Тогда есть шанс получить за нее выкуп.
— Лады, — сказал Куланн. — Благодаря Брандону нам есть, с чем идти к шлюхам. Эй, там! Забирайте барахло и давайте на галеру. Идем на Острова. И пейте сегодня сколько влезет.
Оглушительный вопль радости был ему ответом. Куланн взял девушку под мышку, словно сверток сукна, и одним прыжком перемахнул на пиратский корабль.
Две Половины отнес девушку в свою каюту. Выпустил из рук — и она упала на пол. Заползла, скуля, в угол, и скорчилась там, прикрываясь руками и мыча «Н-ы-н-ы-н-ы», как немая.
— Я тебя не трону, — Куланн старался говорить мягко. — Тебе нужно успокоиться.
Он налил в кубок вина, осторожно подошел к девушке, присел рядом с ней на корточки.
— Выпей. Я ничего тебе не сделаю.
Девушка тихонько завизжала и прижалась к стене. Куланн с мрачной досадой подумал, что от испуга заложница могла повредиться рассудком. Вздохнув, наемник зажал ей свободной рукой голову и стал вливать в рот вино. Девушка кашляла, захлебывалась, но несколько
