вся злость на Иена испарилась, оставив после себя лишь грусть.
А еще была виновата я и мои амбиции- если бы я могла все бросить и жить, как обычная женщина, то все было бы проще.
Альфред сообщил, что армия будет готова выступить в первые дни декабря, и мы ждали этого дня, маясь от безделья. Я уже так привыкла путешествовать, что долгое нахождение на одном месте было до странного мучительным.
Вышивать или вязать мне никогда не нравилось, и в поисках занятия я забрела в библиотеку и взяла первую попавшуюся книгу. Все книги в этом эльфийском особняке были местные, земных авторов, и эту я даже вроде бы когда-то читала- простенький любовный роман, но два года назад, прочитанный тайком от родителей, он произвел на меня неизгладимое впечатление.
Теперь же я прочитала первые страницы, дошла до первой встречи героев, нежных признаний- и со стоном захлопнула. Грудь снова пронзила знакомая боль, мысли перешли на знакомую колею- Иен, а если мне сделать так, а если сказать то… Нет, мне нужно занять мысли книгой, в которой нет ни одной любовной сцены.
Найти такую оказалось на удивление тяжело- ни один автор не обошел своим вниманием любовные сцены. Они содержались и в биографиях, и в исторических романах, и даже в сборниках мифов. Наконец, мне удалось отыскать жанр, в котором романтика почти или совсем отсутствовала- полицейские романы! Некоторые, самые кровавые, описывали только жуткие преступления и то, как сыщики искали преступника. Другие показывали краткую картинку семейного счастья- и затем следовало леденящее душу своей жестокостью преступление, которое опять же расследовали сыщики. Это я читать могла и с удовольствием поглощала книги пачками.
Так и проходили наши дни до зимы- я предпочитала сидеть в библиотеке и читать бесконечные детективы, а Иен — то играл в шахматы с Генрихом, с которым они неожиданно нашли общий язык, то уезжал за город на Инее и возвращался обратно с покрасневшими от холода щеками и прояснившимся взглядом, то тоже читал что-то свое, но не в библиотеке, а в своем кабинете.
До отъезда нужно было решить еще вопрос переправки армии через море- плавать железные солдаты никак не смогут, разве что перейдут море по дну. Да и то, могут заржаветь по пути и навечно застыть на дне в вязком иле.
Иен зафрахтовал корабль для перевозки "груза"-капитану сообщили, что нам нужно отвезти железные балки для строительства моста. Исчезнув утром, он вернулся ровно через сутки, сообщив, что нанял пароход, принадлежащий Ост-Индской торговой компании, и после того, как на борт будет погружены запасы, он выйдет и встретит нас в порту Ньяссы.
Глава 25
Наконец-то от Альфреда пришла короткая записка, что все три тысячи железных солдат готовы выступить через два дня, и меня охватил лихорадочный мандраж. Я ни на чем не могла сосредоточиться и только бродила из комнаты в комнату. Наконец Иен, утомленный моими метаниями, поговорил с Генрихом, тот отправился и обсудил что-то со своим братом- и результатом этого стала ошарашивавшая меня новость о том, что мы с Иеном и Генрихом поедем на поезде и будем ждать армию в порту, потому что походная жизнь не для женщин.
Сам же Альфред должен был ехать вместе с войском, потому что железные солдаты слушались только его- он как то настроил их на свой голос.
Я не стала возражать — даже верховая прогулка бывает утомительной, а ведь она длится всего несколько часов! А ведь во время марша в седле придется находится с утра до вечера. Нет, я лучше прокачусь на поезде, пока есть такая возможность.
Я была рада, что Генрих едет с нами- в последнее время между Иеном и мной образовалась некая неловкость, и присутствие третьего человека поможет ее сгладить. Мы можем просто разговаривать с ним и игнорировать друг друга, и все.
Я уже притерпелась к тупой ноющей боли в груди и почти ее не замечала. Если занимать мысли чем-то другим, то она и вовсе почти пропадала, и поэтому я набрала с собой в дорогу кучу новых полицейских романов.
Мы ехали в разных купе- при Генрихе не был никакой возможности взять билеты в семейное купе, как мы делали раньше, да мне и не хотелось этого. Наоборот, казалось, что чем меньше мы с альвом будем сталкиваться, тем быстрее пройдет мое умопомешательство.
Однако, днем мы все равно проводили большую часть времени все вместе: как то так получилось, что после завтрака мы все дружно шли в мое купе и проводили день там. На ночь Иен ставил на мою дверь барьер- незаметно проводил рукой вдоль двери, и, удовлетворенно кивнув, удалялся. Его купе было по соседству, и если бы на меня попробовали совершить покушение, он успел бы прибежать за пару секунд.
— Так, если я пойду вот сюда, то я выиграю, так? — медленно произнесла я и нерешительно двинула белую фигуру вперед. Генрих пытался научить меня играть в шахматы, но пока у него плохо получалось.
— Нет, — терпеливо покачал головой Генри. — тогда точно проиграешь. Лучше вот сюда, — на правах будущих родственников мы уже перешли на "ты", а заодно он разрешил называть его просто "Генри", по-домашнему. Левой рукой он передвинул фигуру шахматного коня на нужную клеточку. Правая была заняла- в ней был надкушенный пирог.
Я сдержала улыбку — Генри, хоть был высоким, но все же был еще в таком возрасте, когда постоянно хочется есть, и поэтому жевал, не переставая, при этом оставаясь тощим, как жердь.
Иен сидел на красном бархатном сиденье напротив меня и, сдвинув брови, о чем-то размышлял.
— Твой брат долго работал над механическими солдатами? — неожиданно спросил он.
— Не знаю, — медленно отозвался Генри. — Он создал их, когда я был в Эггерионе. Я переехал к нему всего полгода назад, после смерти матушки, и тогда у него уже были успешные образцы и он вовсю занимался их тренировкой.
В его взгляде, обращенном на Иена, скользнуло понимание- казалось, он в курсе, почему тот задает подобные вопросы. Мне же не нравилось, что Иен подозревает в чем-то непонятном нашего союзника, и поэтому я быстро перевела разговор на другую тему- спросила о лошадях. Это сработало- каким
