будет сидеть в своей Мексике.
Она немного расслабилась.
— И то правда. Он ведь вернется?
— Конечно.
— На самом деле со мной всегда так… Люди, которых я…
Она осеклась и отвернулась. Артем поймал ее взгляд.
— Что?
Кристина выпила воды и откашлялась.
— Люди, которыми я дорожу, всегда бросают меня. Уходят, не сказав ни слова. Сначала отец, когда я только начала верить ему, что на этот раз все действительно будет по-другому. Он был ко мне так внимателен, а потом взял и исчез! Теперь Чеко! После всего, через что мы прошли вместе, он не сказал мне ни слова и просто уехал!
Артем молча и угрюмо слушал Кристину. Она смахнула слезы.
— Даже моя мама умерла, как только я появилась на свет! Даже мама оставила меня!
— Черт! — сказал Артем и ударил себя по лбу. — Я совсем забыл! Мне нужно кое-что тебе рассказать.
* * *
Кристина сидела на диване в гостиной и смотрела то на пиджак, который лежал у нее на коленях, то на портрет Романа Константиновича. Она пыталась ухватиться за старое воспоминание, которое сейчас, спустя много лет, казалось полузабытым сном.
— Я думала, что он мне кого-то напоминает, — пробормотала она.
Наматывавший вокруг нее круги Артем остановился и наклонился над ее плечом.
— Ты понимаешь теперь? Твой отец врал тебе, Кристина.
— Мама умерла не при родах?
— Нет.
— Она умерла из-за бракованной партии лекарств?
— Поверь, мне очень жаль, что так вышло. Мой отец не смог простить себе этого. Если бы он удержал компанию, все эти люди остались бы живы. Включая твою маму.
Кристина задумчиво погладила пиджак.
— Я чувствовала. Папа говорил, что я никогда ее не знала, но я чувствовала, что это не так. Господи, я так счастлива, что это правда. Мама держала меня на руках, представляешь? Мне кажется, я даже помню ее запах. Такой… Как тихое свежее утро… Полевые цветы… Немного сладкий… Ее запах…
Кристина закрыла глаза и попыталась снова почувствовать тот аромат. Ей казалось, что она помнит длинные волосы своей матери, мягко касавшиеся ее младенческого лица, помнит ее убаюкивающее пение, размеренное покачивание из стороны в сторону.
Артем сел рядом, и Кристина открыла глаза.
— Разве это не удивительно? — спросил он.
— Это чудесно, — мечтательно отозвалась Кристина.
Артем взял ее за руку.
— Я имею в виду… Мы с тобой были связаны задолго до нашего знакомства. Разве это может быть совпадением?
Кристина на мгновение задумалась и кивнула.
— Ты прав. Хоть я и не верю в судьбу, но… Кажется, нас с тобой и правда многое связывает.
— Ты не веришь в судьбу?
— Наверное, я для этого слишком упряма. Мне не нравится думать, что за меня уже все решили. Ты же знаешь, как я люблю все контролировать.
— А еще ты очень непредсказуема.
— Почему?
— Я думал, ты будешь злиться. На меня, на моего отца, на своего отца в конце концов. А ты просто радуешься…
— Тому, что хоть и недолго, но у меня была мама? Поверь, все остальное меркнет по сравнению с этим. На тебя мне незачем злиться, ты ведь тоже был ребенком. Твой отец не виноват, ведь бизнес у него отняли силой, и он не мог повлиять на производство лекарств. А мой отец… Кажется, я наконец научилась не ожидать от него ничего хорошего, и поэтому он больше не может меня расстроить.
Артем обнял ее, и она положила голову ему на грудь. Она была почти счастлива. Кристина не хотела признаваться, но мысли об отце все же вызывали у нее неприятный осадок. Она убеждала себя, что ничего не ждет от него, но то и дело вспоминала о нем, гадала, где он, чем занят, думает ли о ней. Она не могла простить ему обмана о смерти матери и его внезапного исчезновения из Подземелья. Ей хотелось поговорить с ним в последний раз. Спросить, за что он так обращался с ней? Зачем причинял столько боли, упрекая в смерти матери?
Мысли о прошлом, обо всех обидах, которые причинил ей отец, не давали покоя. Артем уже давно спал на своей половине кровати, а Кристина лежала, глядя в темноту и будто заново переживала свое детство. Сознание подкидывало ей все новые и новые эпизоды, слезы скатывались на подушку, голова болела, в горле пересохло, но обида все не утихала. «Где же ты», — пробормотала Кристина. Ей как никогда хотелось встретиться с отцом и на этот раз все ему высказать. Только так она могла отпустить прошлое.
Она не заметила, как воспоминания сменились сновидениями. Ей казалось, что она идет навстречу отцу. Она шла по лесной тропинке, рядом с тем местом, где Чеко учил ее стрелять. Голос отца звал ее таким же громовым раскатом, какой раздавался по квартире в детстве, когда он злился на нее, то есть почти всегда. «Кристина!» — кричал он. «Иди сюда, маленькая сучка!»
Она шла на его голос. Тропинка была так сильно завалена листьями, что ноги утопали в них и каждый шаг давался с трудом. Когда она почти дошла до скрытой кустами поляны, голос отца вдруг прогремел: «Смотри, что ты натворила!». Ее ноги так сильно увязли в земле, что она больше не могла пошевелиться. Что-то резким рывком потянуло ее, и она провалилась под землю.
Кристина очнулась, судорожно глотая воздух. В груди стояла острая боль. Кажется, она только что кричала. Теплые руки Артема обвили ее и прижимали к себе.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Просто… страшный сон.
— Включить свет?
— Нет, не надо.
— Что тебе приснилось?
— Так… Ерунда какая-то. Не переживай, давай поспим еще.
Кристина легла и вскоре почувствовала, что Артем уснул. Она прижималась к нему, стараясь впитать его тепло, и пыталась расслабиться, но в голову то и дело лезли странные образы. Она вздохнула. На мгновение ей пришла мысль выйти прогуляться, как она делала это раньше, но без Чеко эти прогулки утратили свое целебное действие. На Кристину накатила тоска вкупе со злостью на его внезапный отъезд. Она взяла телефон и написала ему: «Как ты мог уехать?».
Кристине так и не удалось поспать, и она машинально встала с постели, как только зазвонил будильник. Она решила использовать свой излюбленный метод, чтобы избавиться от тоскливых мыслей, а именно полностью загрузить себя работой. Хоть ей не нравилось новое дело, она собиралась вплотную взяться за него, но Слон и Конь на совещании объявили, что женщина, за которой они должны следить, вчера покинула страну. Артем сначала предложил поехать за ней, но, созвонившись с клиентом, получил
