Она права, очень нехорошо вышло. И крыть нечем.
Кусака заворочался у ноги, возмущенно задергав кончиком хвоста.
— Тьфу, Евка! Если прям за руку не поймали — надо иди в отказ до последнего! — заголосил он. — На кузнечика бы свалила! Все он, юный оторва! Бегал по кораблю и тавосился с кем попало! Подло мешал Поединку лордов, как мог.
Оу. Какую идею проморгала. Уж, не знаю как юноша, подвешенный на ветвях, «бегал» по Летучему, но пусть бы Присцилла сама соображала. Девушка она с фантазиями. А теперь она подтверждение своим догадкам получила. Вот же…
— Ты же не надеешься, — ласково продолжила брюнетка, — что я отправлю тебя вслед за Тайреном в королевский Холм? Супчик ему подавать между уроками. Ха! Не видать тебе дворцовой академии, рыжая, как своих ушей, будешь учиться в глуши, с козами деревенскими. — Она говорила все тише и быстрее, щедро сдабривая ядом каждое слово, не скрывая полыхнувшей ненависти. — Отправлю в филиал, где порубежные отряды на постое. Ночей спать не будешь, вояк ублажая. Они тебя быстро научат блоки ставить, чтобы под всю казарму не попасть. И не мечтай, что за второй уровень сойдешь, я твои «Диего! Ах, Диего!» прекрасно уловила. Мысли… А это уже точно третий, что я в документах и пропишу с личной подписью.
Девушка границ не видит, решила, что встретила бабочку-однодневку, которую стоит убрать с глаз мужчины долой и никто ее потом не вспомнит. Ответа от меня не ждет, вон как поет, паузы делает, брови театрально хмурит. Чтобы я прониклась и запомнила, во сне ее видела и тряслась от страха.
Ай-яй-яй, какая ошибка.
Я оглянулась, отметила, что на нас никто не обращает внимание. Шаг. Наклон головы. Рассеянная улыбка и легкий шепот, прямо в любопытно подставленное ушко.
— Присси… Речь даже не о том, что Диего предупредил тебя не пакостничать. Или, что ты не сделала выводы, глядя, как командир закрывает меня собой от атаки. Плохо, Присси, забыть, как я без всякой помощи смогла договориться с Вальтезом, а потом внесла немалый вклад в поиски того, кто украл корабль. Более того, ай-яй-яй, плохого парня в бою вырубила тоже я. Если меня обидят, я и сама смогу дать сдачи так, что мало не покажется. Навязчивое желание сделать меня врагом превратится для тебя в большую, просто гигантскую ошибку. Ты не представляешь на что я способна даже приблизительно…. И однажды я захочу постучать в твою дверь, чтобы забрать долг. ТУК-ТУК!
Девушка ахнула и резко отпрыгнула.
Ее лицо исказилось в изумленной гримасе, пошло рябью, словно менталистка боролась сама с собой и… проигрывала. Мы некоторое время сражались взглядами, но, увы, она сумела взять себя в руки, вздернула подбородок и, раскачивая бедрами, уплыла к лордам, которые в это время с помощью магии пытались разбудить Казима.
Впредь менталистка Изумрудного Холма будет осторожнее с подлостями, хотя решение отправить меня черте-куда — не изменит, гордыня не позволит. А мне другого и не надо.
По зрелому размышлению, когда эмоции утихли, я осознала: это же редкая глупость — отправляться в центральную академию при дворце, нафаршированную по уши могущественными пси-специалистами! Лучше мысленно поблагодарить Присциллу за мстительность и не сопротивляться, отправиться в глушь, где намного легче поймать нужный момент. Там и дисциплина не придворная, и присланных студентиков привычно подозревают в завышении уровней, чтобы попасть на учебу. Пусть изучат возможности моих спящих каналов, поймут, что лишь вторая, и отправят меня, горемычную, обратно домой, в тепло личного недавно обретенного кабинета и объятия обеспокоенной бабушки. А если домогаться будут, так я так прыгну и разум выверну, что мало никому не покажется.
Одно плохо — душа ноет. Прямо стягивает беспокойством за Фаворру. Вроде и волноваться не о чем, Вальтез не мог солгать о возвращении командиру руки. Но… хотелось быть рядом. Тянуло, просто выкручивало от смятения.
Я положила руку на сердце, хотелось стукнуть по нему кулаком. Нет, безумное, ты не можешь так поступить со мной! Это нечестно!
Но оно продолжало стучать как оглашенное, биться, истекая болью, словно осколки, летящие в Диего, прорезали и его насквозь. Только не это. Я не могла влюбиться в командира… Я — практичная девочка и на первом месте — мое выживание… Нельзя выжить рядом с лордом, пусть и частичным. Нельзя думать о поездке в Изумрудный Холм. Нельзя! Угомонись, сумасшедшее сердце.
Я справлюсь! Как бы ни доверяла я Фаворре, какие бы секреты ему не рассказывала, именно этот навсегда останется при мне. А с годами он уснет глубоко-глубоко в моей памяти и останется только шальным воспоминанием юности. Смешной и поучительной историей, в которой простая человеческая девчонка немножечко была влюблена в своего командира.
Убеждая саму себя, я схватила зазевавшегося кота, с большим вниманием прислушивающегося к разговорам лордов, и, почти срываясь на бег, заторопилась в свою каюту. Я. Не. Совершу. Ошибку.
⭐ Глава 40. О шестом секрете и обещании вампиру, которое мне придется сдержать
— Лицо сделай проще, Евка. Мы ж типа с круиза возвращаемся. С победой, веселенькие такие, — вразумлял меня кот.
— Я бы этот круиз…, да прекращай меня царапать! Стараюсь, улыбаюсь как могу.
— Угу, оскал знатный. Вся шерсть от тебя дыбом. Особенно с прищуром от ветра удачно смотрится, словно на мушку берешь.
Мы стояли на палубе и наблюдали как приближается берег. Нормальный, обычный земной берег. Вон даже дома виднеются, городок какой-то. А сверху радостно палило настоящее правильное солнце. И никакой вокруг серой чуждой мути.
Два часа назад пришел в себя Казим и почти сразу корабль прыгнул домой, в наш привычный мир. Все прильнули к иллюминаторам, люди восторженно кричали, оборотни рычали. Даже лорды что-то напевали довольно.
Вот только развозить пассажиров Летучий отправился не сразу. Меня, например, первой вызвали к пришедшему в сознание Казиму и провели пренеприятнейшую процедуру «чистки» мыслей.
Уставший менталист не церемонился и буквально на грубую нитку перешивал все воспоминания, касающиеся кузнечика. Точнее, пытался, так как я успела самое важное скрыть в пси-образе белой коробки, защитной технике, подаренной мне Владимиром.
В новом варианте событий я должна была помнить Дэйва в роли… сменщика Казима, просто высокоуровневого помощника, решившего предать хозяина. И напрочь забыть безумного юнца-кузнечика, вросшего в корабль и ставшего его мозгом.
К концу воздействия голова у меня кружилась, из глаз градом лились слезы, на что Казим сочувственно похлопал по плечу пухлой ручкой и заметил, что мне надо отдохнуть, слишком травмирующей для меня оказалась поездка.
В глубине души я была с ним абсолютно согласна — мне срочно нужен был отдых! Беру два!
— Подтвержу второй уровень, — негромко пробормотала я, чтобы слышал только кот, — и буду жить тихо-тихо! Жрать бабушкины пироги и никаких расследований.
— Я твой навеки, Евка, — оживился Кусака. — Жрачка — самое важное, а все эти кавалеры, путешествия — в пень.
— В пень, — прошептала я, поглаживая чистую кожу на кисти, без следа жуткой печати Ценности. Не знаю как другие, а я надолго потеряла интерес к водным прогулкам.
На палубу выбиралось все больше пассажиров, они чуть громче принятого переговаривались, тащили вещи. Похоже, многие решили сойти в первой же точке выгрузки — нашем Зеленом Секторе.
О, вот и Джок. Он должен был собрать вещи Диего и передать их изумрудным лордам, уезжающим вместе с раненым Десятым. А также проследить, чтобы наемники-оборотни помогли начавшему выздоравливать рыжему Лукасу — вот у кого с регенерацией было все отлично, укусы пауков на лисе заживали поразительно быстро.
