так будет. Все по-честному, на двоих: власть, ответственность, вина, наказание.
Рождение «Правосудия навсегда» можно было считать состоявшимся. Одри до сих пор помнила то чувство восторга, охватившее ее. Куда-то уж там пресловутым бабочкам в животе? Психологический оргазм! До мурашек, до горячей лавы в венах, до экстаза.
И где все это теперь? Почему не покидает ощущение, будто она оказалась по уши в грязи, угодила в трясину и с каждой минутой проваливается в нее все глубже? Без возможности спастись.
В доме становилось все холоднее. Все-таки придется идти за дровами, чтобы разжечь камин, отогреться и перекусить. А потом можно и свалить отсюда. Но куда? Об этом думать не хотелось. Она уже собиралась отвернуться от окна, двинуться к выходу, но что-то, замаячившее в перспективе среди деревьев, привлекло ее взгляд.
Хорошо, что подъездная дорога подходила не к крыльцу, а к заднему фасаду, и Одри увидела кроссовер еще издалека. Поначалу понять не могла, кого принесло, но потом вспомнила, где и когда видела эту машину, и окончательно растерялась. Даже испугалась. Выскочила на улицу, отбежала подальше – ровно настолько, чтобы домик не исчез из вида, – и спряталась за кустами. Сейчас они без листьев, и остаться незамеченной непросто. Но уже смеркалось, а темная одежда служила отличным камуфляжем.
Кроссовер подъехал к дому, остановился и оказался наполовину скрытым за стеной. Одри видела, что первым вылез водитель – тот самый мужчина, который был с Таней Мэдисон в магазине, а затем у Сандерсов в момент, когда все случилось. Следом появилась Эмберли. Неожиданно. А может, и к лучшему. И… Дерек? Живой и здоровый.
Чувства обрушились на нее сметающей лавиной так, что не получалось определить, какое из них было сильнее: радость, облегчение, ненависть или разочарование? Тщательно продуманная концепция игры в который раз разлеталась карточной колодой в руках неумехи. Одри уткнула лицо в согнутые колени и зажмурилась.
Почему они здесь? Чего они хотят?
И опять эта Эмберли! Всегда и везде! Вечно встающая на пути, перетягивающая на себя внимание, отбирающая главные роли! Как когда-то давно Дик Маршалл, так и сейчас Дерек – на ее стороне. А что достанется Одри?
Она опять подняла голову и увидела, как незваные гости вошли в дом. Конечно, они сразу поймут, что Одри была здесь и что в данный момент она где-то поблизости – ее скутер остался возле стены, а вещи в доме.
Так и есть. Все трое вышли, о чем-то переговариваясь и осматриваясь по сторонам. Мужчина достал телефон, стал звонить… Ее родителям? Хотя нет. Их номеров он не знал… Наверняка в полицию! А Дерек даже не возразил. И Эмберли тоже.
Одри усмехнулась, продолжая наблюдать. Они так и будут торчать на месте, пока не приедут копы? Нет. Кажется, о чем-то договорились и решили разойтись… Собрались ее искать, мужчина и Сандерс? Только вот направились не туда, где Одри пряталась.
А Эмберли осталась на крыльце.
Дождавшись, когда двое исчезнут из вида, Одри выступила из-за кустов и махнула рукой, привлекая к себе внимание. Но Эмберли ее не заметила – переступала с ноги на ногу и ежилась от холода.
Одри двинулась к ней. Хрустнувшая под ногой ветка сработала детонатором: от неожиданного звука Эмберли вздрогнула и вскинула голову. Одри буквально физически почувствовала, как та вот-вот окликнет своих спутников. Тогда она застыла, отчаянно замотала головой, приложила палец к губам, а потом произнесла беззвучно, но с четкой артикуляцией: «Пожалуйста! Не надо!»
Эмберли все поняла, только широко распахнула глаза, выказывая удивление и растерянность. Одри поманила ее к себе, особо не рассчитывая, что бывшая подруга послушается и пойдет. Но Эмберли пошла – такая же овца на заклание, как и все остальные, марионетка в руках опытного кукловода, 3Д-модель. И сейчас свершится самое последнее правосудие.
Этот сюжет будет верхом, апогеем всего, возможно, и не входившим в начальный замысел. Но жизнь всегда любит вносить свои коррективы. Жаль, что зрителей мало.
Эмберли зашептала, приблизившись:
– Мы искали тебя! Здорово, что с тобой все в порядке. Только… – она замялась, посмотрела, словно на тяжелобольного, состояние которого боятся ухудшить неудачной фразой. – Почему ты здесь? Зачем ты вообще сбежала?
– Я все объясню, – проговорила Одри, проникновенно уставившись ей в глаза. – Только давай отойдем подальше.
– Почему?
Одри оглянулась на дом, постаралась сделать вид, что напугана:
– Пожалуйста. Отойдем.
И опять Мэдисон купилась. Кивнула:
– Хорошо, – и смиренно двинулась следом.
Если бы идти пришлось слишком далеко, она бы, наверное, насторожилась, обратила внимание, как под подошвами голодно чавкает грязь. И тогда бы пришлось тащить ее, а Одри не намного крупнее. И даже уверенность в общей вине, а значит, и в общем наказании, не придавала лишней силы.
Но тут все близко – еще несколько шагов. Одри даже не торопилась заговаривать, и тогда Эмберли спросила ее сама:
– Эта игра… Твоих рук дело?
– Какая игра? – Одри обернулась на ходу.
Ну! Еще немножко!
– «Правосудие навсегда». Мне пришла заявка на тестирование. А потом оказалось…
– Нет, – перебила ее Одри. – Первый раз о таком слышу.
– Тогда… – Эмберли остановилась, по-прежнему не обращая внимания, что почва под ногами пружинит и прогибается, – что за разговор? Что ты хочешь мне объяснить?
Сделав для верности еще один шаг, Одри тоже остановилась и развернулась.
– Я злилась на тебя и Дерека. Очень злилась. Даже хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось! Приехала к его дому, а там этот мужчина, из кроссовера. Который вас привез. Кто он?
Краем глаза она следила, как погружаются в жижу подошвы ботинок.
– Это мой отец, – смущенно выдала Эмберли.
– Отец? Ты уверена?
Мэдисон дернула плечами:
– Ну… как? Мама это утверждает. Уж она-то точно в курсе.
Одри сжала губы, опустила глаза, делая вид, будто не решается сказать о важном.
– Что? Говори! Ты что-то знаешь?
Эмберли шагнула навстречу, попыталась ухватить Одри за руку, но почва под ногами резко просела. Она и раньше была нетвердой, а теперь, казалось, превратилась в желе, мягкое и вязкое, не способное выдержать, но готовое поглотить: облепить со всех сторон, засосать, затянуть. Эмберли вскрикнула, рванулась, все-таки вцепилась в Одри, но вдвоем они провалились еще глубже. Болото будто только и дожидалось этого ее неосторожного движения.
– Не дергайся, – холодно заявила Одри. – Если, конечно, ты не хочешь захлебнуться быстрее.
– Одри! – Мэдисон не поверила. Выражение на ее лице было такое, словно она увидела привидение. – Нет!
И не послушалась, как прежде, – забарахталась, пытаясь выбраться из склизких затягивающих объятий, но… сделала только хуже и себе, и Одри.
Растревоженная жижа становилась только нетерпеливей, затягивала быстрее. Они и сами не заметили, как погрузились почти по пояс. Болото, живое, изголодавшееся, старалось быстрее разделаться со своей добычей.
– Да успокойся уже! Поздно. Все равно
