Массум и Розалия провели в воде около пяти часов, и этого срока Донтеру хватило для того, чтобы вполне сносно выспаться. Проснувшись, он разжег небольшой костерок для разогрева пищи, в специальные дыры в стене вставил почти не дающие копоти факелы, которые поддерживали прекрасное освещение над широким деревянным столом с большими листами бумаги и картами. И только тогда подошел к ванне. Вначале он освободил от ремней и вытащил из воды свою супругу, а потом и юношу. И засыпал каждого подробными вопросами. Вскоре все трое склонились над столом, где разведчики тщательно, сверяясь друг с другом, наносили карандашами разнообразные отметки. Когда это важное дело закончили, быстро поели и вновь приготовились к погружению. На этот раз тонули все трое. Вначале, обнявшись, погрузились привычно в воду капитан с Розалией. Им вновь предстояло тщательно пройтись по уже пройденному маршруту и еще раз осмотреть пространство для возможных мест засады и выбрать те ручьи, которые больше всего подходили для отравления как штаммами смертельной болезни, так и средством, провоцирующим столбняк с временным параличом.
После отправки этой пары и Массум стал привычно готовиться к самостоятельному утоплению. Ему следовало вновь вернуться к делам насущным и тщательно высматривать крамолу среди горожан. Тем более что в последнее время участились попытки грабежа тех мест, на которые власти города наложили запрет посещения. Как правило, там находились огромные подвалы, склады или хранилища, которые просто не было физической возможности осмотреть и выяснить, что там хранится и в каком количестве. Даже из того, что уже было найдено и классифицировано как общественное достояние, большая часть так и оставалась в местах, порой совсем не охраняемых. И люди, несмотря на неминуемое разоблачение со стороны озера Откровения и следующее за этим суровое наказание, все равно время от времени пытались всеми правдами и неправдами нарушить законы и единолично обогатиться. Так что рано повзрослевшему Массуму работы хватало на полные сутки. Вследствие чего парня почти не видели даже в самом храме и о нем все чаще поговаривали как о фанатичном отшельнике новой веры. На эти разговоры тоже никто из лидеров внимания не обращал, а уж сам Массум и подавно. Потому что упорно заявлял об одном: желании работать только на благо города.
Единственное, что весьма удивляло лидеров Харди в юном соратнике, так это его полное равнодушие к девушкам. Хотя женское население после катастрофы было велико – в отношении мужчин как шесть против четверых. Сверстниц юного возраста тоже хватало. Ко всему прочему, следовало учитывать, что Массум при своих путешествиях разума часто натыкался как на сцены секса в полном мраке, так и на сцены откровенного разврата при полном освещении. Наивно было бы предполагать, что молодой парнишка ни разу не заинтересовался увиденным и не просмотрел возбуждающее действо до конца. Да и он сам, когда капитан как-то вызвал его на откровение, признался: да, видел.
И не раз. Но удивил дополнением: отнесся он к этому с пониманием и полным спокойствием.
Такое утверждение сильно растревожило Донтера, и он, после длительных размышлений с высоты своего опыта, вообразил, что юный соратник не совсем здоров физически. То есть его детородные органы просто могли оказаться не репродуктивными и в конечном итоге с возрастом доставить много моральных страданий. А то и вообще привести к изменениям в психике. Поэтому и обратился с этой надуманной проблемой к врачу.
Бензик Яруги, недолго думая, тут же назначил один день в неделю, когда в определенные часы все его соратники обязаны были пройти медицинское освидетельствование. И со всей своей академической тщательностью и человеческим усердием проверил здоровье паренька. Как оказалось, дефекты в организме Массума отсутствовали. По крайней мере – явные или обнаруживающиеся с помощью медицинских осмотров. Тогда в совместное обсуждение вовлекли Розалию и после длительных споров пришли к единому мнению, что такое равнодушие скорее происходит из-за всемирной катастрофы, постоянных стрессов и весьма интенсивной общественной работы. Хотя и не исключалось чрезвычайно частое воздействие на неокрепший организм слишком длительных утоплений. Ведь понемногу составляемый список исследовательского комплекса для всего процесса путешествия разума только планировался к исполнению Бензиком в далеком будущем. И пока о готовых результатах наблюдений можно было только мечтать. Решили, что со временем Массум сам подыщет себе симпатичную напарницу как для совместной жизни, так и для парных путешествий. О чем в итоге и заявил Донтер своему почти сыну:
– Сынок, ты там иногда пользуйся своими возможностями и начинай присматривать себе кандидатуру в невесты. И чем быстрей ты с ней познакомишься и приблизишь к себе, тем быстрее у тебя окажется верная помощница в твоих нелегких обязанностях.
Как ни странно, но Массум надолго задумался, а потом ответил совсем неожиданно:
– Мне бы не хотелось, чтобы моя девушка видела всю грязь и мерзость, которую приходится наблюдать мне. Не каждая подобное выдержит и потом сможет оставаться счастливой в любви…
– Как же так? А вот моя Розалия…
– О-о! Сравнили! Да такие умные женщины вообще редко встречаются.
– Так что же, – нахмурился капитал, – тебе вообще девушки не нравятся?
– Да я просто пока не хочу с этим спешить. Но могу сразу сказать: отныне постараюсь к ним больше присматриваться. Вдруг какая и отыщется…
– Вот это правильно, сынок! – обрадовался Донтер, обнимая одной рукой паренька за плечи. – Тем более что каждый мужчина в наше время просто обязан оставить после себя как можно больше потомков. Сам видишь, что от великой цивилизации осталось.
Юноша на это вдруг замялся, потом зарделся, но все-таки выдавил из себя вопрос. Хотя в семейном кругу дети порой и задают подобные задачки своим родителям:
– Ну а вы сколько потомков собираетесь оставлять?
– Э-э-э… – Пожалуй, лидер Харди от такой прямоты засмущался вначале еще больше. Но потом решил довести откровение до логического завершения: – Ты ведь знаешь, что я холостяк, всю жизнь только по морям и ходил. Хотя, признаюсь, к девственникам или монахам себя никогда не причислял. Но вот Розалия перенесла тяжелую утрату: в Хрустальном городе у нее оставалось двое детей. До сих пор она частенько давится по ночам слезами и не может спать из-за скорби по самым близким. Но! Ты ведь знаешь, что у меня от тебя нет никаких секретов. Поэтому могу признаться: Док утверждает, что у нас еще все возможно. Так что мы, так сказать, в этом направлении работаем. Чего и тебе в самом скором времени желаем.
Массум, готовясь к собственному утоплению, вспомнил об этом разговоре и непроизвольно улыбнулся. К девочкам его все равно пока не тянуло, а вот искренняя материнская забота Розалии и отцовское обращение «сынок» со стороны Донтера его порой умиляли. Да и Бензика он уже давно мысленно называл дедушкой, хотя тот и становился частенько невыносимым из-за ворчания и чрезмерных заданий, сваливаемых на голову личного адъютанта. Но за этих троих Массум был готов перегрызть горло любому предателю или злоумышленнику. Потому и следил с непрекращающейся подозрительностью за каждым ненадежным горожанином. Да и окрестных поселенцев не оставлял без должного внимания. Вот и сейчас он хотел бегло осмотреть все дальние выселки и сделать точный подсчет находящихся там людей. По мнению лидеров, следовало в ближайшие дни стянуть их всех в Харди и, в меру их возможностей, приспособить для обороны, диверсий, партизанской войны или контратак.
Юноша тщательно выбрал одну из свечей, замеряя линейкой длину воскового столбика, и пристроил ее на специальную подставку рядом с натянутой веревкой. Примерно через два часа фитиль пережжет волокна, противовесы опустятся вниз, а платформа приподнимется над водой. Останется только привычно прокашляться, выползти, освободиться от самозатягивающихся петель, удерживаемых теми же противовесами, и выбраться из большой ванны. А уж потом помочь вернуться из путешествия разума Розалии и Донтеру. В крайнем случае, если что-то пойдет не так, через четыре часа вниз спустится Даниэль Баругви и вытащит из воды всех троих по очереди.
Массум залез в ванну, еще раз перебрал в уме все свои действия в предстоящем путешествии, решительно выдохнул лишний воздух из легких и умело поднырнул под находящиеся в воде дуги, прикрепленные к платформе… Через минуту полная тишина окутала глубокие рудные выработки. И только потрескивания горящего фитиля да колеблющийся свет нарушали безмолвие и густую тьму пустынных галерей.
Система сработала безукоризненно. Через намеченное время веревка перегорела, и вскоре юноша, откашливаясь, перелезал через бортик в соседнюю ванну. Разъединив объятия, он оставил всплывшего спиной вверх мужчину на месте, а женщину подтянул к бортику. Привычно нащупав ногами шершавую поверхность, он обхватил Розалию под мышки и вытолкнул грудью на расстеленный кусок толстой ткани. Ведь ныряли разведчики почти голыми, чтобы потом не подниматься наверх в мокрой, сковывающей движения одежде. Потому и старались при вытаскивании не наносить друг другу царапин.
