здания, мрачного и влекущего, украшенного скульптурами странных существ.
– Не могу поверить, что мы здесь, – прошептала Ева, завязывая тесемки.
– Жуткое место, – сказал Артур.
Прошло несколько минут, когда все они остановились у подножия гранитных ступеней. Рори Аллен протяжно и задумчиво смотрел на знакомую широкую дверь. Ева тронула Артура за плечо и указала взглядом наверх. Подняв голову, Артур увидел густые быстро летящие серые тучи и острые пики, пронзающие их, заключенные в лапах бездвижных изваяний-медведей.
Итан с Дмитрием направились по ступеням к двери. Раздался глухой скрежет, когда она отворилась. Следуя за ними, Артур переступил порог Небесного Храма. Он оказался в широком зале – огромное мертвецки-тихое и пустое помещение в полдень.
Внутри. Повсюду был золотой свет. Он переливался от колыхания пламени оранжевых свечей, горящих в собравшемся полумраке. Кроме Артура и ребят, здесь больше никого не было. Артур запрокинул голову, лицо устремилось взором к потолку, глаза всмотрелись в изрисованные звездами плиты. На них было небо и Артур вспоминал… Вспоминал себя в тот день, когда по небу разливался закат, когда они только-только отъехали от Города Гор, и Марк Кассель сделал признание, рассказал ему о заманчивых планах ордена. Тогда Артур знал, что рано или поздно окажется в этом месте, в Большой Медведице, подозревал, что забредет в этот храм, о котором он читал в рукописных новых книгах и о котором слышал от Рори Аллена. Но все же тогда подобные мысли казались ему нереальными, заоблачными, скрытыми за завесой далекого будущего. Но теперь он был здесь. Каблуки его сапог стучали по плитке храма. Ему было холодно. У него клацали от мороза зубы. Путь пройден. Он в Аркаде. Скоро, прямо сейчас все случится – состоится его встреча с Урсулой.
Она уже шла по коридору. Шуршала ее мантия, а шаги отбивались в такт биению Артуровского сердца. По залу пробежался тихий шепот:
– Это она, – вполголоса протянул Итан Лирш, – я слышу, что это она.
Шаги становились все громче. Взгляд Артура уперся в стены, из глубины которых медленно выходила черная тень. Мантия с вышитыми серебром медведями всколыхнулась от тянущегося из коридора сквозняка. Под капюшоном сверкнула серебряная маска, и Артур кожей ощутил тягость взгляда скрытого под ней.
– Почему она в маске? – шепотом спросил Артур у Рори, стоящего рядом.
– Это сапта риши, – ответил тот. – Никто не должен видеть их лиц.
– Сапта кто?! – тихо переспросила Ева.
Темный силуэт развернулся и медленно поплыл обратно в стены коридора, зазывая за собой.
– Только двое, – так сказал силуэт.
Артур с Рори и Евой успели переглянуться, а Итан с Дмитрием уже шли за тенью.
Они поспешно преодолевали коридор, стремясь догнать черный подол мантии, тянущийся из-за угла стены. Настигнув поворота, они вдруг полностью потерялись в темноте – только в самом конце виднелся свет, льющийся из щели в приоткрытой двери. Из кабинета Урсулы.
Итан коснулся ручки и потянул ее на себя. Он вошел внутрь, сразу за ним ступил Дмитрий, и им обоим в глаза бросилась высокая фигура, стоящая у окна, повернутая к ним спиной. Серебристая маска покоилась на столе, а капюшон лежал приспущенный на плечах у риши: белые выпаленные волосы, черные у корней были стянуты в тугой хвост.
– Садитесь, – приказала Урсула. Ее голос был по обыкновению груб, тембр – низок.
Парни послушно подошли к столу и опустились на стулья.
– Мне сообщили, что на днях приезжает мой брат, – сказала она, опуская всякие приветствия, все еще глядя в окно. – Мне нужно знать, что ему докладывать.
– На счет чего? – спросил Итан.
Урсула медленно обернулась и сощурила глаза. Правый уголок ее рта загнулся вниз.
– На счет того, чья это была идея, – сухо отрезала она.
Дмитрий и Итан одновременно тяжело вздохнули. Дмитрий внушительно выпрямился, Итан – ощутил невидимый удар под дых.
Урсула оторвалась от окна и заняла место в своем кресле. Ее взгляд потяжелел, приспустились веки, а с лица исчезла всякая ухмылка.
– Чья это была дурацкая идея, – переспросила она, – сорвать Возмездия?
– Харц одобрит, – заверил Итан.
– Харц, – процедила она, – полоумный ребенок, как и вы оба. Четыре Возмездия, почти тридцать убитых солдат. Понтарекс ищет виновного и он его найдет. Но не в лице вас лично, а в лице ордена. Вы – поставили весь Аркад под удар.
Комната вдруг увязла в молчании. Урсула стиснула зубы.
– Мне нужно знать, кто с вами был еще. Я в курсе, что участников было больше. Виновные будут наказаны, потому что так положено. Есть определенные правила, да и лично мне не все равно.– Она сложила руки на груди. – Те люди внизу? Кроме Марка Касселя, полагаю.
– Не совсем, – ответил Дмитрий. – Но если это что-то изменит, то одного из этих людей зовут Артур Дюваль.
Лицо Урсулы отразило недоумение.
– Это имя мне должно о чем-то сказать?
Дмитрий с Итаном переглянулись. Дмитрий спросил, нахмурив брови:
– Разве ты не давала Марку Касселю указание привезти Артура Дюваля в город, кем бы он ни был?
– Марк Кассель, – произнесла Урсула и откинулась на спинку кресла. – Марк Кассель обещал привезти в Аркад девушку, которая точь-в-точь похожа на Эвелин Эйлер и которую он убедит сотрудничать с орденом. Понятия не имею, кто рядом с ним стоял внизу в мантиях, но я мало верила, что среди них будет она. Выходит, я не ошиблась.
– Ну, вообще-то, – протянул Итан, пребывая в замешательстве, – с нами на самом деле приехала девушка, которая слишком похожа на Эвелин Эйлер. Она тоже ждет внизу, с остальными.
Новая роль
Стоя у зеркала, Ева Гордон всматривалась в свое отражение. При белом свете лампы ее волосы были точно чистое серебро, точно лунный свет, сияющий в глубокой ночи. Локоны струились по оголенным плечам, чуть прикрывая белый лиф, вышитый цветочным узором. Еве было непривычно видеть себя в подобном платье.
Откинув волосы назад и этим обнажив острые ключицы, Ева как следует расправила плечи, но мгновенно почувствовав резкое головокружение, поспешила присесть на кровать. Тугой корсет трещал по швам от частых волнительных вдохов, и, стараясь дышать меньше и ровнее, Ева ощущала недостаток воздуха в виде утекающей из-под ног земли.
Скорее постучав в стену, Ева таким образом позвала Голди Смит. И она – девушка на вид лет двадцати трех, невысокого роста, с короткой черной стрижкой, в солдатских штанах и обтягивающей белой футболке – притащилась в комнату и с неохотой перешнуровала корсет. Затем, явно недовольная обществом Евы, Голди фыркнула, и унеслась прочь из комнаты.
Ева же, оправившись и имея теперь возможность вдохнуть
