вроде был диалог, нет? – напомнила я.
– Нет. У нас не было диалога. Я хотел сделать тебе комплимент, ты перебила, и все, мы снова молчим, чтобы не дай небо не скатиться в банальность и не расстроить твою тонко чувствующую натуру.
– Ты издеваешься.
– Отнюдь нет. Я просто вежливо откликаюсь на твои желания, сформулированные вербально.
Я затылком чувствовала его широчайшую бессовестную ухмылку.
– Не мне тебя учить, что куда важнее слов интонации и жесты, – проворчала я.
– Да. И запахи. Особенно запахи, – промурлыкал Тилвас.
– Это еще к чему?
– Ты хочешь знать, какой комплимент я собирался сказать, вот к чему, Джеремия. Но я уже не скажу.
– Ой, ты себе льстишь, Талвани.
– Это ты себе льстишь, если думаешь, что я не чувствую в твоем запахе еще кое-что.
Я дернулась.
– Пф. У меня нет секретов. Не осталось. Излишки совместного путешествия. А, подожди, или ты про то, что я вчера украла духи из парфюмерной лавки? Ну, можешь надеть на меня наручники.
– Ну вот, теперь и косвенное вербальное подтверждение подтягивается… Ты говоришь о наручниках, а что дальше? Шелковые ленточки? Плетки? Воск? – хмыкнул он и, не успела я разразиться гневной тирадой в ответ, вдруг зажал мне рот рукой: – Тихо! Смотри!
– Мм! – взбрыкнула я, но бесполезно.
К тому же я увидела то же, что Тилвас. А именно: через окно к нам на подоконник влезло три крупных паука. Вытянувшись шеренгой, они поклонились Тилвасу, а потом так же безмолвно побежали обратно по внешней стене гостиницы.
– Посланники оришейвы. Быстрее за ними! – приказал артефактор, всерьез сигая в окно.
– А схема?!
– Да я давно ее перерисовал! – отозвался он откуда-то издалека.
Ах ты гад.
* * *
Вслед за черными пауками мы бежали по улицам Джинглберри.
Гонка наша получалась слегка идиотской, потому что гонцы старого рёхха были маленькими и незаметными и пробегали между людьми совершенно бессовестно, тогда как Тилвас и я работали локтями, щурились, теряя паучьи силуэты в тенях, а иногда банально не были способны на тот или иной трюк вроде взлета по вертикальной стене.
– А ты в лиса превращаться, случайно, не умеешь? – крикнула спутнику я.
– Пока нет! – отозвался Талвани, сверкнув улыбкой через плечо.
По дороге к нам присоединялось все больше и больше пауков… Они стекались со всех сторон, заставляя бродячих кошек шипеть, выгибая спины, а псов – отчаянно лаять. Пауки вели нас прочь из городка, и вот мы, следуя за целой паучьей армией, оказались в светлом кедровом лесу.
Между стройными деревьями совершенно не было травы и кустарников – только темный шэрхенмистский песок, и, изредка, каменные домики-фонари, в которые принято ставить свечи во имя усопших. Мы трусцой бежали по гравийной дорожке, будто шевелящейся от пауков.
– Я надеюсь, они не собираются в подобном духе вернуть нас в сам Северный крест, поболтать с начальником! – буркнула я, уже порядком запыхавшись.
– Я бы на твоем месте надеялся, что они не ведут нас напрямую к врагу… – отозвался Тилвас, заставив меня споткнуться на полушаге.
Но не успела я грохнуться – позор, но некоторые мысли слишком уж рушат баланс, – как аристократ метнулся ко мне и подхватил под локоть. А потом вдруг высоко вскинул брови и расфыркался, будто его лисий нос макнули в муку. Затем Тилвас изумленно воззрился на пауков.
– А это еще тут зачем, извините, пожалуйста? – иронично поинтересовался он. Пауки не ответили, просто так же безмолвно стали разбегаться по сторонам. Их миссия явно была выполнена.
– О чем ты?
– О той бестолочи, что пялится на тебя, кудахтая от восторга.
Я завертела головой, но никого не увидела.
– Рёхх? – догадалась я.
– Рёхх, – скривился Талвани, глядя на пустое место на гравийной дорожке перед нами. – О нет, мой хороший, – его голос приобрел покровительственные нотки. – На тебя я свою магию тратить не буду. Преклони колени так, а потом явись, чтобы моя спутница также могла тебя видеть, и объяснись – за каким гурхом паучки оришейвы устроили нашу встречу? – Артефактор на мгновение вскинул верхнюю губу, неприятно ощерившись и тем самым намекнув, что он и без магии сможет, если захочет, кое-кем закусить.
«Преклони колени». Ничего себе у Тилваса требования к коллегам, я вам скажу.
Несколько секунд ничего не происходило, а затем на дорожке неожиданно появился… павлин.
Очень крупный павлин с огромным синим хвостом, который, раскрывшись, всматривался в меня бесконечным множеством «глазков». Несколько перьев, впрочем, были уродливо сломаны. Странно курлыкнув, павлин повернулся сначала одним боком, явно красуясь, потом другим, потом слегка потрепыхал перышками.
Этого рёхха звали пурлушэм. Я знала, что он принадлежит к робким духам, хотя при этом символизирует величие, неподкупность и вечную славу.
Пурлушэм между тем клекотнул очень недовольно.
– Твоей смертной спутнице не нравится мой облик? – почти прошипел он, обиженно мотнув хохолком.
– Просто таких, как ты, она ест по праздникам, зажаренными на вертеле и набитыми красными ягодами, поэтому радуйся, что она еще тебя не ощипывает, – посоветовал Тилвас.
Я ни разу в жизни не ела павлинов, но возмущаться не стала – в отличие от пурлушэма. Ахнув, рёхх быстро закрыл-открыл свой хвост, и вдруг вокруг него образовалось блестящее облако дыма, из которого мгновенние спустя выступил… человек.
Синеволосый, как самый настоящий шэрхен, с очень горбатым клювом-носом, в изысканном плаще сине-зеленых тонов и с лаковой тростью.
– Так лучше? – улыбнулся пурлушэм мне. – Или так? Или так?..
Его облик менялся, приобретая то более атлетичную, то худощавую форму, становясь выше и ниже, меняя прическу и черты лица. Только плащ и трость оставались незыблемы. У меня закружилась голова от такого многообразия мужиков.
– Хватит выпендриваться, пурши, – как бы мимоходом посоветовал Тилвас. Голос Талвани прозвучал холодно и раздвоенно, глаза полыхнули красным, черты лица заострились, и павлин, забывший, кажется, о Талвани, вдруг побледнел и остановился на каком-то случайном облике глазастого доходяги. – Зачем ты здесь, объяснись?
27
Великий модник
Tu ne cede malis, sed contra audentior ito!
«Не покоряйся беде, а смело иди ей навстречу!»
Пурлушэм легонько склонил свою курчавую голову, украшенную сине-зеленым венцом.
– Слушаюсь, мастер. Я здесь потому, что пауки искали информацию обо всех рёххах, которые находятся в людях. А я должен был оказаться в человеке. Два года назад меня нашел один из заклинателей Ордена Сумрачной Вуали и предложил поселиться в их новом клиенте. Конечно, я согласился! Смертная жизнь – сколько нарядов я мог бы надеть, в кои-то веки не лиц,
