— Где и завершилось возвращение драконов… — дополнил Дерек. — Помню.
Он посмотрел вдаль и покрепче сжал вожжи. Я также поглядел вперед и увидел, как зарево пожара освещает темнеющий небосвод и поднимается черный дым. Мы пустили коней в галоп. Дракон, если это был именно он, мог сжечь половину леса.
По мере приближения к месту пожара были слышны звуки битвы: звон стали и крики брани и никакого рычания и шипящих заклятий. Становилось ясно, что это вовсе не дракон. Проехали развилку дороги, которая была окроплена кровью. Впереди виднелись трупы нескольких человек. Спешились, оставили коней у развилки и побежали дальше. Перед нами открылось сражение наемников каравана с многочисленной шайкой разбойников. Горели две телеги, которые в момент сражения служили чем-то наподобие баррикад, за которыми укрылись караванщики. Разбойники выбегали из леса. Наемники с войнами харлов могли противостоять им, но стрелы, летящие со стороны деревьев, видимо, сравнивали силы.
Мы с Дереком ринулись на помощь каравану. Дерек выхватил из ножен меч и вступил в схватку с одним из разбойников, тогда как я занялся стрелками, скрывшимися в листве. Несколько легких пассов руками и ветви сбросили с себя разбойников, о чем свидетельствовало прекращение свиста стрел. Это позволило наемникам и харлийским войнам перегруппироваться и подготовить ответный удар.
Когда начальник наемников скомандовал грозным криком начало удара, разбойники потеряли прежний пыл. Без поддержки лучников, бандиты едва ли могли что-то противопоставить умелым наемникам. Поэтому, как только ряды разбойников поредели, их отступление не заставило себя ждать. Выждав еще время и окончательно убедившись в том, что они сбежали, наемники с харлами стали тушить горящие телеги и собирать разбросанный товар. Я, как только все стихло, принялся помогать раненым, что не заняло много времени.
Дерека я отыскал за помощью в таскании ящиков.
— Эй, вы! — крикнул кто-то, когда я подходил к телеге, что невольно заставило меня (да и не только меня) обернуться. — Да! Ты, — человек в легких доспехах указал пальцем в перчатке на меня, а затем на Дерека, — и ты! Идите сюда: с вами хотят говорить.
Мы с Дереком переглянулись и, кивнув друг другу головами, не заставили кричавшего ждать нас.
Воин, судя по всему, наемник отвел нас к большой телеге, стоявшей впереди. Возле нее столпилось много людей, многие из которых были харлами. Высокий харл в желтоватом халате с полосатым узором вытирал тряпкой кровь с ятагана, и как только мы подошли он со звоном убрал его в ножны. Стоявшие вокруг караванщики гудели на харлийском.
Наемник отвлек от разговора харла в желтом и тот, отмахнувшись от остальных руками, стал беседовать с нами.
— Так это ви, — проговорил он на общем, коверкая слова харлийским акцентом, — я очень рад знакомству. Ви очень помогли нам. Без вас, боюсь, нам пришлось би нелегко.
— Мы и без них бы справились, — проворчал человек, облокотившийся на телегу. Он жевал травинку и смотрел в небо, что не сильно мешало рассмотреть шрам у него под глазом.
— Видели ми, как ти справился со стрелками, Морн, — парировал караванщик и вновь обратился к нам. — Ах, я забил представиться. Ах’шарим — купец, так, кажется, у вас это называется, из гильдии Хаасима. А это как ви уже слишали — Морн, главарь наемников.
В знак уважения мы поклонились.
— Повезло же вам наткнуться на такую свору бандитов, — произнес Дерек.
— Я нечасто биваю в землях Империи, но мой караван впервие попал под такую атаку, — ответил Ах’шарим.
— Видимо, положение дел на границах совсем вынудило оставить дороги без защиты, — подметил я.
— Я прекрасно понимаю обстановку дел, обстоящих тут. Но не будем об этом. Все разрешилось благополучно. Я, как может бить и некоторие мои соратники, в долгу перед вами, — продолжил Ах’шарим. — И как любой другой харл, не смею не виплатить долг. Чем я могу это сделать? Товари? Золото?
— Побереги деньги Ах’шарим! — встрепенулся Морн и выплюнул травинку. — Что они сделали? Спугнули разбойников? И только! Они уйдут, а из-за них мы упустили бандитов, которые разнесут весть о богатом караване и придут вновь — с подкреплением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ах’шарим почесал подбородок и, положив руку на пояс, произнес:
— Морн, ах da’jinn tatdgmara [(харл.) Духи не предков тебя побери], прав. Но я ни сколько не виню вас. И виходя из положения, хочу предложить вам место в сопровождении каравана до столици, если ви не против, конечно, — растянув улыбку, добавил Ах’шарим.
— Мы поступим как трусы, если уйдем, не оказав вам помощи, — ответил Дерек.
— Я сомневаюсь, что на территории префектуры Легионеры не окажут помощи каравану, поэтому я считаю излишним… — говорил я.
— Соворус, мы все равно двигаемся в одном направлении, — прервал меня Дерек. — Да и что помешает бандитам снова напасть?
Я не ответил.
— Ахах, ви очень хорошие парни, я погляжу. Буду считать это за положительний ответ. — повеселел Ах’шарим. — Ви можете поговорить с Карамиром, он видаст вам палатку на ночь.
— Благодарим Ах’шарим! — ответил Дерек и кивнул головой. Купец поступил так же в ответ.
Стемнело быстро. Похоронив немногих погибших и отведя обозы к обочине, караванщики и наемники поставили лагерь. Разожгли костры. Отужинав мясным рагу, которым нас угостили караванщики, мы расположились у опушки леса. Поставили палатку, разожгли костер. Небо было затянуто облаками и лишь изредка открывались простыни звезд. Наемники веселились: пили и хохотали во всю глотку. Караванщики, оплакав погибших, пели песни на харлийском. Они были мелодично протянуты, одновременно веселы и печальны.
— Ты знаешь, о чем они поют? — спросил Дерек, заинтересовавшись одной из красивых харлийских песен.
— Я, к сожалению, не достаточно знаю харлийский, признаться честно, могу сказать только пару слов, — оторвался я от созерцания неба. — Но мотив мелодии мне знаком. И если я не ошибаюсь, то это одна из очень старинных песен с Хардрассала. Мы знаем ее как «Песнь об Ик’санбанде и сокровище сорока джиннов». Есть перевод, но он не столь мелодичен, как оригинал.
— И что же поется в этой песне? Уж очень она заворожила меня. Хочется знать, почему они и смеются и плачут от нее, — говорил Дерек, поглядывая на харлов.
— Ну, напеть я и перевод тебе не смогу, а пересказать смысл очень может быть, — ответил я и размяв спину, продолжил. — Это не столь песня, сколько легенда в стихах. Правдива ли она? Решай уж сам. Так вот, Ик’санбанд принц Хаасима, сын, а по другим версиям внук пророка Хаара. Он, будучи молодым, не хотел принимать на себя бразды правления и поэтому часто сбегал, скитался один по пустыням. — Дерек стал слушать меня. Костер приятно потрескивал, а ветерок доносил до ушей мелодию песни. — Однажды Ик’санбанд попал в песчаную бурю, в которой чудом не погиб. Он нашел убежище в пещере. Переждав бурю, Ик’санбанд решил покинуть ее, но выход ему преградили джинны — по поверьям харлов, духи не их предков, по простому — демоны (а мы, маги, считаем их служителями лорда Торшиба). Было их сорок. И за вторжение к ним в дом, захотели они Ик’санбанда убить. Но принц был хитер, и попросил у них перед смертью исполнить последнюю его волю. Джинны согласились. Один из них спросил: «Чего ты желаешь перед смертью твоей?». На что принц попросил, чтобы остальные джинны по одному исполнили его желание. Тогда и заподозрили духи не ладное, но делать уже было нечего. У следующих он попросил по десять телег полных золота, а у двух последний пожелал вернуться обратно домой с золотом и чтобы ни один дух не мог причинить ему вред. И озлобились джинны на него, но исполнили все в точности. Все золото было отдано принцем на постройку Хаасима и бедным его подданным, — я перевел дух и докончил. — Печальная часть песни в том, что джинны отплатили Ик’санбанду. Они в силу обещания не причиняли ему вреда, но помогли врагам его. И жестоко убит был султан вместе с женою своей.
Дерек смачно зевнул и потянулся.
