25, разговорная
«С друзьями веселее и овцебыка ловить».
Сборник изречений мудрой, прекрасной и непостижимой Миррей Второй, не терпящей лести, записанных придворным виночерпием.
– И как Миррей тебя отпустила? – проговорил дракон, глядя на магистра Корнелиуса Фрая, который появился в его кабинете, когда до полуночи оставалось еще несколько часов. Секретарь Омиши понятливо принес еды, кофе и чая для того, чтобы маленький отряд смог подкрепиться, и ушел.
– Моя королева умна и знает, что мужчину нужно выпускать проветриться, иначе он начинает тухнуть, – невозмутимо ответил легендарный боевой маг, обвешанный амулетами как новогоднее дерево. – Это вносит огня в наши отношения.
– Хорошо, что Натаниэль считает так же, – заметила Эбигейл Горни-Вудхаус, к магической экипировке которой добавилась секира и пара пистолетов с серебряными пулями. Ее муж тонко улыбнулся и так скучающе посмотрел на заостренные ногти, будто они на светский раут собрались, а не в драку.
Орк Варршух, успевший доползти до своего бестиария, чем-то там накачаться восстанавливающим и дойти обратно, отмалчивался, но глаза его мрачно блестели.
– Итак, раз все собрались, пришла пора рассказать, кто такой Аль-Бергис, – проговорил дракон. – Он – полукровка, сын моего приятеля Аль-Касаниса, который заснул около двухсот лет назад. Мы не оставляем рядом с собой детей-полукровок, как бы ни любили их, – жизнь драконов не для них, они не умеют летать и оборачиваться, жизнь их конечна, и они должны уметь жить среди обычных людей.
– Это очень печально, – вздохнул Натаниэль.
– Не представляю, если бы мне пришлось отказаться от своих детей, – поддержала его жена.
– У нас тоже рвется сердце, но полукровкам так лучше, – проговорил Миль-Авентис. – Однако мать Бергиса погибла, и Кас оставил ребенка себе. Очень полюбил его. Драконье пламя в груди Бергиса было необычайно сильно, он легко освоил часть заклинаний, которые могли использовать только драконы. Он бывал на всех наших встречах, знал всех драконов в лицо – и его знали. После того, как Кас ушел в вековой сон, следы Бергиса потерялись. Я думал, он давно умер – а он всплыл здесь. И, судя по всему, Кас от большой любви дал ему не только множество даров, хотя принято дарить всего три, но и доступ к старым знаниям. А Бергис повернул это не во благо.
– Мне все еще не верится, – прошептала Эбигейл. – Магистр Фрай, вы же тоже учились у него? И сколько вы работали с ним?
– Я знаком с ним больше сорока лет, – скупо ответил боевой маг, – и тоже потрясен. Сейчас я понимаю, что он ведь почти не старел. Нет, внешне появлялись новые морщины, увеличивалась седина. Но его тело двигалось так же, как сорок лет назад, а несмотря на магическую подпитку и замедление старения, мы все равно дряхлеем.
– Видимо, – мрачно резюмировал Варршух, – его цель стоила пррритворррства.
– Вы должны понимать, что, как полукровка, он сильнее вас и быстрее, поэтому ваша задача – вывести Тиану, а не сражаться с ним. Как только вы все будете вне опасности, я смогу скрутить Аль-Бергиса. Все всё поняли? Варршух, у вас на спасение волшебных существ будет совсем немного времени. Вас я учитывать не буду, не маленький, сумеете защититься сами.
– Сумею, – буркнул орк.
– Но как нам войти внутрь, если Бергиниус ждет только Миль-Авентиса? – вопросил Натаниэль.
– Есть у меня мысль, – хмыкнул дракон и похлопал себя по карману.
– У него может быть такая защита, что почует нас, – проговорил Корнелиус Фрай.
– Не почует, – ответил Миль-Авентис. – Это я могу обеспечить. Главное, чтобы он не увидел вас до того, как вы освободите Тиану и уйдете вместе с ней.
– А ты уверен, что кольцо Бергиниуса не убьет тебя и не отравит? – въедливо поинтересовался Фрай, у которого был большой опыт подготовки боевых операций.
– Уверен, – Миль-Авентис подбросил кольцо Бергиса на ладони и поймал его. – Это колечко простенькое, формирующее путеводную нить, которая активизируется, когда носитель переступает указанную границу. Ничего больше на нем нет. Нет, Корнелиус, я нужен Бергису.
Сизая гора была ничем не примечательным пиком, скромно притулившимся где-то в середине Самоцветных гор, – не высоким и не низким, со множеством уступов, довольно пологим: наверх можно было подняться пешком. Снизу ее покрывал буйный северный лес, а сверху – пятна лишайников и мхов.
Миль-Авентис опустился за час до полуночи не прямо у Сизой горы – мало ли какие наблюдательные артефакты есть у Бергиса, – а парой пиков левее. Дал товарищам прийти в себя, напиться и перекусить, выпить укрепляющих и стимулирующих зелий.
А затем направился к горе. Уже один, одетый в простой камзол поверх обычной рубахи – вечерами в горах бывает свежо.
У Сизой горы он надел кольцо, присланное ему Бергисом, и тут же увидел туманную светящуюся нить, ведущую вперед и вверх. За ней он и пошел.
То и дело по пути дракон проходил щиты: один – заставляющий кружить случайных людей, второй – навязанного страха, который отпугивал подошедших слишком близко, третий – плотный морок непроходимости, который заставлял самых бесчувственных к внушениям отступать. Нить вела все выше и выше, за уступы и заросли, а под ноги стелилась вполне себе удобная дорожка, явно сглаженная магически, но невидимая простым людям, да и чувствовалась вокруг некая ухоженность, свойственная только местам, за которыми присматривает хозяин. И больше всего дракон недоумевал, как он, столько сотен лет летавший здесь, не заметил внизу этих щитов.
– То ли постарел, то ли стал слишком самоуверенным, – проворчал он. Раздался тихий короткий смешок, очень похожий на смех принца-консорта.
Магический фонарик Миль-Авентис не зажигал – он прекрасно видел в темноте. Туманная нить вела его вверх прямо по дорожке.
Наконец он остановился. Нить уходила в скалу, и дракон, усмехнувшись, шагнул в нее. Прошел последний щит, призванный внушить нечаянному путнику, что перед ним – глухая скала, сделанный так искусно, что не имеющий достаточно сил, чтобы его пройти, попросту разбил бы голову, наткнувшись на него.
За скалой обнаружилась… драконья пещера. Все драконы делали свои пещеры на свой вкус, переформируя внутренности горы так, как считали нужным. Кто-то выплавлял в камне огромные прихожие, кто-то маленькие, кто-то вовсе обходился без них.
– Значит, ты сделал себе свою пещеру, как настоящий дракон, – пробормотал Миль-Авентис с пониманием.
Здесь все было аскетично, без намека на роскошь: просто тепловой полог, шкафы по стенам, теплый пол. Из прихожей вел единственный проход, и в нем, придерживая открытую полукруглую дверь, стоял Аль-Бергис, полукровка. Смотрел он спокойно, торжествующе и чуть-чуть насмешливо, будто знал, что без каверзы Миль-Авентис не придет.
Сейчас в нем не было ничего от слегка
