Тогда Билли никогда не увидит тебя настоящую, и ты останешься гусеницей навсегда.
Мои слова погасли, как свечи. Я повернула голову и встретилась глазами с Мики. Она смотрела на меня так пронзительно и в то же время удивленно, как будто мои слова пробили ту самую стену, отделявшую ее от прекрасного мира. Она отвела взгляд и тихонько фыркнула. — Надо же, в списке людей, с которыми я могла бы поговорить на эту тему, ты определенно была на последнем месте.
Это не прозвучало обидно. Мики говорила так, будто только что проиграла небольшую битву с самой собой. Ее слова означали, что я заслуживаю ее доверия.
— Вы с ней в этом одинаковы, — пробормотала Мики.
— В этом?
— Да. В том, как вы смотрите на вещи. Иногда ты мне ее сильно напоминаешь.
Мики со вздохом покачала головой и откинула капюшон. Я разглядела темные круги под ее глазами, слегка потекшую тушь на нижних веках. Черные волосы обрамляли ее угловатое лицо, и я не могла не отметить красивый изгиб высоких скул и ее пухлые губы.
За брюками с огромными карманами и мешковатыми толстовками скрывалась красота. Мики заметила, что я смотрю на нее, и нахмурилась.
— Что такое?
Я улыбнулась.
— Ты красивая, Мики.
Ее глаза расширились. Она сжала губы, втянула шею в плечи и отвернулась, покрепче обхватив колени руками. Мне показалось, что ее щеки чуть порозовели.
— Ты со своими гусеницами, — сварливо пробубнила она, и я рассмеялась. Теперь я уверена, что Мики наконец-то расслабилась и повеселела.
— Эй, что тут у вас происходит?
Мы повернулись на голос и увидели, что на пороге кухни стоит заспанная Билли.
— Что вы там делаете? — снова спросила она.
Мики хотела что-то сказать, но промолчала и шутливо уткнулась лбом в коленки.
— Не волнуйся, — сказала я Билли, улыбнувшись, — просто попили водички вместе.
Я провела у подруги весь день. Казалось, ничего не изменилось, хотя теперь я знала тайну Мики. Она все так же закатывала глаза, когда Билли ее дразнила. Им было очень весело друг с другом, еще и поэтому Мики не могла отказаться от Билли.
Пока мы делали задания, я получила пару сообщений.
— От кого это? — с любопытством спросила Билли, вытягивая шею.
От Лайонела.
Когда мне велели переслать «письмо счастья» пятнадцати адресатам, я оказалась в затруднительном положении. Я отправила его всем, кто был в адресной книге: Анне, Норману, Мики, снова Билли, компании — оператору связи. Оставалось отправить еще десяти, и мое сердце сжалось при мысли, что я разочарую бабушку Билли. Так что я отправила его Лайонелу, моему последнему адресату, десять раз подряд. Излишне говорить, что он был в шоке от моей религиозности.
— В такое время? — спросила Билли, любопытная, как кошка. — Кто тебе так настойчиво пишет? Ну-ка, покажи!
— Ой, да это Лайонел.
— Лайонел? Парень с лабораторной? Вау! Значит, вы общаетесь?
— Ну да, бывает.
бывает.
— И как часто?
— Не знаю, — ответила я, видя, что глаза Билли загорелись от любопытства. — Я бы сказала, довольно часто.
Билли многозначительно закрыла рот рукой.
— Он с тобой флиртует! Ведь так? Это же очевидно! Мики, ты слышала? — Билли пихнула ее локтем, и Мики вздрогнула. — А он? Ника, он тебе нравится?
Я простодушно посмотрела на нее.
— Ну да.
Билли открыла рот, обхватив ладонями щеки. Прежде чем она успела крикнуть что-нибудь еще, между нами возник карандаш Мики.
— Билли спрашивает не вообще, — пояснила она, указывая кончиком карандаша на мой мобильный, — а нравится ли он тебе как парень.
Я с сомнением посмотрел на Мики, но в следующий момент, когда до меня дошел смысл ее слов, я почувствовала, как вспыхнули мои щеки, и энергично замотала головой.
— Ой, нет-нет-нет! Нет, Лайонел в этом смысле мне не нравится! Мы с ним просто друзья! Билли ошеломленно посмотрела на меня.
— Просто друзья?
— Просто друзья!
— А он об этом знает?
— Что ты имеешь в виду?
— А мы сейчас посмотрим!
Билли схватила мой мобильный и с неподдельным любопытством начала читать сообщения.
— Ух ты! — воскликнула она. — Вы переписываетесь почти каждый день! Он пишет тебе целые простыни. Вот опять. И вот еще, придумал идиотский предлог… Ха-ха! Здесь тоже… — Извини, — остановила ее Мики, — но этот парень, похоже, говорит с тобой только о себе. Я удивилась, увидев, что Мики тоже склонилась над моим телефоном, нахмурив брови. Потом она бросила на меня скептический взгляд.
— Он хотя бы иногда спрашивает, как у тебя дела?
Этот вопрос поставил меня в тупик.
— Ну мы с ним в школе пересекаемся…
— Так спрашивает или нет? — перебила меня Мики.
— Нет, но у меня ведь все в порядке, — ответила я, не видя необходимости в его вопросе «Как дела?».
Мики мрачно посмотрела на меня, прежде чем скрестить руки на груди и вернуться к телефону. — Он очень гордится своими достижениями, — медленно сказала Билли, просматривая сообщения, и по ее тону я поняла, что наши разговоры ее разочаровали.
— Так и есть, — согласилась я, — вообще-то…
— Вообще-то, — рявкнула Мики, — вы говорите только о его теннисных турнирах!
Я смотрела на них обеих — у Мики был строгий взгляд, притихшая Билли все еще держала мой мобильник, — пытаясь вспомнить наши с Лайонелом разговоры. Похоже, все они действительно крутились вокруг его персоны, даже когда мы гуляли или ели фруктовый лед. Мики покачала головой.
— Ты слишком наивная. Как ты можешь этого не замечать?
Билли вернула мне телефон с робкой улыбкой, как будто извинялась за бесцеремонное поведение.
— Мы не зануды. Надеюсь, ты так не подумала. Но согласись, это совершенно нормально — спрашивать у человека, как дела. Мы тоже видимся каждый день, но я всегда спрашиваю тебя, потому что мне интересно знать. Мики права.
— Он пользуется тобой, чтобы тешить свое эго. А ты настолько добрая, что даже не осознаешь этого. — Мики нахмурилась и сквозь зубы процедила ругательство, и Билли шутливо пихнула ее в бок.
— Извини, Ника, в таких случаях Мики просто не может сдержаться. Ничего не поделаешь, так выражается ее беспокойство за кого-нибудь.
Последняя фраза эхом повторилась у меня в ушах. Я смотрела на Мики, чуть не плача. Она за
