Но он: «Знаете, раз в три года – этого более чем достаточно».
А она: «Да… но я подумала, что это бы меня успокоило…»
А я: Да, я не согласна с его образом действий, но тебе не стоит его учить, милочка, если доктор тебе говорит – три года…
А он отложил карандаш, улыбнулся: «Никаких проблем», поднялся и исчез за перегородкой.
Несколько секунд я сидела неподвижно, лишенная дара речи, ошеломленная, потому что не понимала, что происходит. Она встала и начала раздеваться и складывать вещи на кресло, я услышала, как открылся и вскоре закрылся кран, но вдруг Карма высунул голову из-за перегородки и знаком показал мне подойти к нему.
ОСМОТР
Что ты делаешь?
И почему ты делаешь это так?
Пока пациентка раздевалась, я встала и прошла в другую часть кабинета, предназначенную для обследования. Стоя перед раковиной, Карма указал на пространство между перегородкой и гинекологическим креслом, затем подбородком указал на другой угол кабинета. Я поняла. Поскольку кабинки в кабинете не было, он хотел, чтобы пациентка спокойно разделась по другую сторону перегородки. Я скрестила руки на груди, прислонилась спиной к перегородке и стала разглядывать эту часть помещения.
Возле гинекологического кресла на хромированных ножках стояла приставная лесенка, далее следовал шкафчик с глубокими выдвижными ящиками, облицованными синим пластиком, шкаф, прикрепленный к стене, раковина, зеркало, хирургическая лампа на подвижной ножке, табурет на колесиках и передвижной стол, все эти предметы мебели стояли вплотную друг к другу, как кубики в коробке или игрушки в детской комнате, после того как в ней прибралась мать.
– А верх нужно снимать? – раздался позади меня голос пациентки.
Ну да, ведь твою грудь тоже нужно осмотреть…
– Нет, – ответил Карма. – Пока вам не исполнилось тридцать, грудь осматривать необязательно. Только если вас что-то беспокоит.
– Нет, нет, с грудью у меня все хорошо. – Она засмеялась. – Даже слишком хорошо. Иногда мне хочется, чтобы она была поменьше, но муж не жалуется, так что…
Ммммм, промычал Карма, тщательно намыливая руки, медленно, как это делают хирурги, склонив голову над раковиной. В зеркале, как раз над его взлохмаченными волосами, я видела движения раздевающейся пациентки.
Я слышала, как она снимает обувь, колготы, юбку, кладет все это на кресло, а затем я почувствовала, что она снимает трусы.
Если он поднимет голову, то сможет все рассмотреть.
Он поднял голову, но в сторону пациентки даже не взглянул. Наши глаза встретились, и я невольно покраснела.
– Вы уже устанавливали ВКС?
– Простите?
Он тщательно вытирал тыльную сторону ладоней.
– В-К-С, – медленно произнес он. – Внутриматочные контрацептивные средства. Спирали, например!
– Ну… Нет. Я хотела этому научиться, но каждый раз, когда присутствовала на консультации с одним из врачей акушерской клиники, у него не было времени дать мне попробовать.
Они, разумеется, хотели, чтобы я тренировалась на женщинах, спящих в блоках, только я этого не хотела.
Он вытер ладони, затем пальцы, один за другим:
– Но вы видели , как их устанавливают… Это дело нехитрое.
– Да… Нет…
Он бросил бумажные полотенца в мусорное ведро:
– Следовательно, вы сможете это сделать.
Он протер руки антисептической жидкостью.
– Ну… думаю, да.
Он достал из картонной коробки две полупрозрачные пластиковые перчатки:
– Хорошо. А мазки вы уже брали?
Я собралась ответить, но он отвернулся, так как пациентка робко направилась к гинекологическому креслу, одной рукой оттягивая блузку вниз, чтобы прикрыть лобок. Он указал ей на приставную скамеечку и положил руку на бумажную простынку:
– Не могли бы вы присесть?
Конечно, может! Разве у нее есть выбор?
Она посмотрела на него, на меня, очень неуверенно, задом взобралась по двум ступенькам приставной лесенки, села, подняла ноги, поколебавшись, положила ступни на подставки и легла. Карма достал из шкафа пластиковое зеркало, флакон с антисептической жидкостью и набор для взятия мазков, разложил все это на передвижном столике, зажатом между креслом и шкафом. Когда он подошел к пациентке, она лежала в неудобной позе, задрав ноги вверх, положив ступни на подставки и сгорбив спину на приподнятой части кресла.
Он осторожно положил руку ей на плечо и склонился над ней:
– Не могли бы вы сдвинуться немного ближе к краю?
Она уперлась в хромированные подставки и, виляя бедрами, стала продвигаться к краю кушетки.
– Еще немного… Я заставил вас позаниматься гимнастикой, не так ли?
– Да, – ответила она, тяжело дыша.
– Еще чуть-чуть… Отлично! Спасибо!
На другом краю кушетки под бумажным покрывалом угадывалась маленькая подушка. Карма достал ее – Не могли бы вы приподнять голову? – и подсунул под затылок пациентки.
– Ах! – удивленно воскликнула она.
– Так намного лучше, да?
– Да, спасибо…
– Пожалуйста.
Как же меня бесят их любезности!
Он достал из-под раковины табурет на колесиках, поставил его перед кушеткой, придвинул к краю кушетки столик на колесиках и уселся в треугольнике, сформированном бедрами женщины. Затем открыл металлический ящичек, стоявший возле кушетки. В нем лежал зеленый пластиковый лоток.
Он натянул перчатки и вскрыл пакет, в котором лежало гинекологическое зеркало.
– Я установлю вам зеркало, – сказал он, показывая ей инструмент, который держал в правой руке.
Он подал мне знак головой, который означал: «Встаньте за моей спиной, чтобы лучше видеть».
Он взял флакон с антисептической жидкостью и полил ею на гинекологическое зеркало, которое держал над лотком.
Кончиками пальцев левой руки, очень осторожно, он раздвинул – Простите! – большие половые губы пациентки, а правой рукой ввел зеркало во влагалище. Инструмент легко скользнул внутрь, но пациентка немного вздрогнула.
– Вам больно?
– Нет, – ответила она, – но мне это не нравится…
– Я вас прекрасно понимаю… Это никому не нравится.
Он повернул зеркало на четверть оборота и осторожно раскрыл створки. «Ой, простите, совсем забыл…» Он повернулся ко мне:
– Не могли бы вы мне посветить?
Я подняла глаза, схватила хирургическую лампу, зажгла ее, направила поверх его плеча, прямо на ось гинекологического зеркала.
– Там… все чисто? – спросила пациентка.
– О, боже мой, ну конечно! – ответил он, смеясь. – Почему там не должно быть чисто ?
– Не знаю, столько всего об этом говорят, и потом, мой муж… я не всегда знаю, где… он шляется , понимаете, поэтому я и…
Он ничего не отвечал, он ждал. И покачал головой:
– Понимаю. Но, судя по всему, все в порядке. – Он взмахнул небольшой кисточкой для мазка, чтобы показать ее пациентке. – Итак, мы делаем мазок, вы ведь этого хотите?
– Да…
Почему он постоянно спрашивает у нее разрешения?
– Вы видите кончик ВКС ? – спросил он у меня, указывая подбородком на шейку матки, там внизу, в глубине зеркала.
– Эээ… нет.
– Я тоже не вижу.
Проклятие! Придется делать УЗИ, чтобы проверить, не потеряла ли она его.
Но Карма невозмутимо улыбнулся:
– И это совершенно нормально, ведь я подрезал его очень, очень коротко. – Он поспешно взглянул на пациентку. – Так было лучше…
– Да, – согласилась она, рассмеявшись.
Почему это кажется им забавным?
Он засунул кисточку для мазка в зеркало, положил ее на шейку матки и повернул четыре или пять раз между большим и указательным пальцами, после чего осторожно извлек и поместил во флакон, наполовину заполненный жидкостью.
– А спираль может перевернуться? – спросила она.
– В матке, вы имеете в виду? Да, конечно, такое случается. Матка постоянно сокращается, так что ВКС может развернуться.
– Это плохо?
Я услышала, как пробормотала: «Ну конечно, придется его извлечь и вставить новое», но Карма, поморщившись, покачал головой и сказал:
– Вовсе нет. В перевернутом виде оно не менее эффективно. Медь или прогестиноген обладают контрацептивными свойствами и распространяются во всех направлениях. Но когда ВКС поворачивается, ниточку больше не видно, так что время от времени приходится проверять, по-прежнему ли оно в матке, не выпало ли.
– Ааа… – протянула женщина. – И как это делают?
Карма повернулся ко мне:
– Да, как это делают?
– Ну… с помощью УЗИ…
– УЗИ, ну разумеется! Отличный ответ! Вы переходите в следующий класс! Что вы думаете об этом, мадам? – спросил он, извлекая зеркало и помогая пациентке подняться. – Мы переведем ее в следующий класс, нашего маленького стажера?
– Конечно. Ей ведь нужно всему научиться!
Я посмотрела на них.
Наш маленький стажер? Но… да они надо мной издеваются!
