свечами с грохотом упало на чернозем распухшее грузное тело червивого. Художник покинул сознание Карпатовских тварей, а может и вовсе убил их.
Соблазн не соблюдать свою часть договоренности был велик, как никогда. Но Андрей знал, что очередная его победа окажется мнимой, если он ослушается воли художника. Темноборец шагнул в дверной проем Углонаклонной башни.
Мимфы. Андрей вспомнил, что представляли собой существа, которых упомянул художник, и суть экспириенса стала прозрачной. Мимфы были Темными владычицами российского севера. Они представлялись чудесницами, чьи голос и тело пленяли мужчин, подчиняя их своей воле. Сначала мимф относили к колдуньям и хотели их всех истребить, но потом сочли безобидными для широких слоев населения и оставили в покое.
Не хочешь столкнуться с мимфой – не зарься на прекрасный голос и разгуливающее по улице обнаженное тело. Достаточно подумать о своей настоящей любви, чтобы избавиться от наваждения. Если ты не влюблен в женщину в романтичном смысле, подумай о матери или сестре. Существуют разные формы любви, спасительной от мимфийских чар.
Но художник не хотел, чтобы Андрей сопротивлялся желаниям мимф. Ему следовало подчиняться. В этом состоял его love подвиг и последний экспириенс.
Андрей подошел к лифту, установленному в Углонаклонной башне, и в полутьме нащупал кнопку вызова. На висевшем над лифтом табло красными буквами высветилось: «ошибка». «Не везет мне с лифтами», – подумал Андрей.
Как только глаза стали привыкать к темноте, справа от лифта темноборец разглядел винтовую лестницу. Стоило Андрею поставить ногу на первую ступеньку, до него донеслось пение завораживающих своей красотой голосов. Мимфма спускалась темноборцу навстречу.
– Куда уносят реки…
– Твои сладкие речи…
– Москва слезами кроет…
– Журчащее синее море…
Сладким пением казалось все то же вибрирование, источаемое червями Карпатова. Вибрирование на умопомрачительно сексуальных частотах. Андрей не знал, что звуковые частоты бывают сексуальными, но сегодня ему довелось в этом убедиться. Даже пораженные червями мимфы сохраняли свои познания в психоакустике. По их вокалу складывалось впечатление, что они дирижируют оркестром поющих внутри червей. Иначе откуда в бессвязных текстах появляется мелодичность и рифма?
– Не плачь, возлюбленный…
– Капрон не купленный…
– Паром обугленный…
– Напролом по углям мы…
Мимфа спускалась, держась за перила. На ней не было ничего, кроме размазанной по отдельным участкам тела грязи. Грязь соблазняла, добавляя в женщину изюминки и загадки. Возрастные изменения лишь слегка тронули округлости этой женственной дамы за тридцать пять. Немного обвисшие груди тянулись вниз не то, чтобы с признаками старения, а даже наоборот – с особой, взрослой эротичностью, не свойственной молодым девушкам.
Андрей не хотел возбуждаться. Он любил Аню, и не при каких обстоятельствах не готов был ей изменять, но мимфийские чары уже подействовали, и в паху что-то зашевелилось. Капэйн!
– Сладкие ягоды манят…
– Все вы, люди, болваны…
– Мирно цветет сирень…
– Любовь – злая мигрень…
Тело мимфы вибрировало от телепатического пения. Она тянулась к Андрею и готова была упасть в его объятия или же кубарем скатиться по лестнице. Мимфа не сомневалась в эффективности своих чар. Она наклонилась вперед и, улыбаясь, упала на темноборца.
Андрей поймал ее сильными призрачьими руками, обхватил за талию и прикоснулся губами к губам. Он страстно желал этого поцелуя. Его тело содрогалось в такт дрожи мимфы, испытывая сладострастный экстаз.
Черви. Андрей почувствовал, как они ползут по сплетениям языков, перемещаясь изо рта в рот. Ему было противно и одновременно приятно. Маленькие, склизкие существа оказались в ротовой полости темноборца и приготовились провалиться в желудочный сок или направиться вверх, к аппетитному мозгу, приправленному, словно специями, внематериальной частицей и разумом.
Андрей понимал, что заражением тела Олега замысел художника не ограничился. Призраки все продумали. Утром следующего дня Олег нашпигует червями Андрея. Заражение испортит все планы по спасению Ани.
Но какое это имеет значение, когда ты истекаешь слюной, целуясь взасос с восхитительной мимфой?
Глава 33. Ответственность
Поцелуи. Love подвиг. Последний экспириенс.
Андрей пришел в себя, лежа в кровати укрытый пледом. В голове телепались обрывки воспоминаний.
Снова обрывистые мысли. На этот раз не специально. Избавление от художника. Поцелуи. Черви, ползущие по языку.
Андрей попытался вспомнить, чем закончилась встреча с мимфой и как он вернулся к своему телу, но разрозненный набор мыслей ему помешал. Темноборец смотрел в потолок, надеясь, что это поможет ему сосредоточиться.
Итак, что мы имеем? Тело Олега заражено червями Карпатова. Нет, эту информацию пора скорректировать. Тело Андрея заражено червями Карпатова.
Как это произошло? Каков инкубационный период? Как скоро гельминтоз станет смертельно опасным?
Измена. В здравом уме Андрей не стал бы изменять Ане. Хотя, считаются ли за измену сношения с мимфами, околдовывающими мужчин? Тем более сношения вынужденные. Может и не считаются, но рассказывать о случившемся возлюбленной Андрей вряд ли решится. На его счастье, остатки воспоминаний о лобызаниях со сладкотелой мимфой улетучивались, словно спирт из открытой бутылки.
21 июня. Углонаклонная башня. Капэйн! Андрей понял, что черви не позволят ему так долго оставаться в сознании. Стопарин умрет до начала лета. Все, что от него останется, – подконтрольная червям Карпатова телесная оболочка.
Олег! Жалкий предатель, сговорившийся с сумасшедшим художником! Он заразил темноборца гельминтами во время обмена телами по возвращении в лабораторный комплекс. Ошеломительно мерзостная ситуация.
Андрей прислушался к своему организму. Черви Карпатова уже копошатся внутри. Что они сейчас делают? Планируют потомство, откладывают яйца и размножаются? Оплетают своими кольчатыми телами внематериальную частицу? Сверлят ходы в извилинах мозга? На вопрос о червях организм не ответил. Никаких изменений не наблюдалось.
Первой мыслью было засунуть два пальца в рот. Андрей понимал, что это вряд ли спасет его от гельминтов, но бездействие точно бы не спасло. Стопарин поднялся с кровати и побрел к туалету, продолжая выискивать изменения в своем теле. Может ли пульсирующая головная боль быть результатом деятельности червей? Или это начальный признак мигрени?
Ответы на все вопросы, касающиеся гельминтов, мог предоставить Карпатов. Но как сформулировать мысль, чтобы ненароком не выдать свое заражение? Что сделает ученый, если узнает, что Андрей заражен? Убьет его и сожжет тело? Устроит в лаборатории дезинфекцию?
Повезло, что Карпатов не задался вопросом, отчего темноборец весь день не покидал свою комнату. Это могло вызывать подозрения.
– С тобой все хорошо? – спросил легкий на помине Иван Налефтинович, когда Андрей проплелся мимо лаборатории по направлению к туалету. – Ты какой-то бледный сегодня.
– Все хорошо, – выдавил из себя темноборец, страшась встретиться с Карпатовым взглядами.
Бледный цвет кожи. Один из признаков гельминтоза?
Андрей не стал поворачиваться лицом к ученому, потому что боялся выдать себя с потрохами. Его внешность могла скрывать начальные симптомы, заметные профессионалу с первого взгляда. Синюшность? Выступающие вены на шее? Лопнувшие сосуды в глазах? С лицом Андрея могло твориться все, что угодно, пока он не видел себя в отражении.
Андрей открыл унитаз и проблевался. Обычная рвота. Нет никаких червей. Хотя, это как раз логично. Если они
