В это же время, в конце марта — начале апреля, в швейцарской газете «Volksreeht» появляется ленинская статья «О задачах РСДРП в русской революции», в кото- рой прямо заявлено о том, что превращение империалистической войны в гражданскую уже началось. Из текста следует, что Ленин видел два возможных сценария развития событий в России — или массовое восстание против буржуазии, или превращение Учредительного собрания в некое подобие Конвента (очевидно, предполагая получить большинство в Учредительном собрании). Оба сценария предполагали длительную борьбу за овладение массовым сознанием, и Ленин не хочет терять ни минуты.
8 апреля (нов. ст.) Ленин пишет свое знаменитое «Прощальное письмо к швейцарским рабочим», в котором заявляет: «Мы прекрасно знаем, что пролетариат России менее организован, подготовлен и сознателен, чем рабочие других стран. Не особые качества, а лишь особенно сложившиеся исторические условия сделали пролетариат России на известное, может быть очень короткое время застрельщиком революционного пролетариата всего мира»[328]. Заканчивается письмо знаменательной фразой: «Да здравствует начинающаяся пролетарская революция в Европе!»[329]
Содержание данного письма перекликается с содержанием первой речи, произнесенной Лениным в первые часы после возвращения в Петроград в здании Финляндского вокзала. Вот эта речь в изложении Н.Н. Суханова: «Дороги товарищи, солдаты, матросы и рабочие! Я счастлив приветствовать в вашем лице победившую русскую революцию, приветствовать вас как передовой отряд всемирной пролетарской армии… Грабительская империалистическая война есть начало войны гражданской во всей Европе… Недалек час, когда по призыву нашего товарища, Карла Либкнехта, народы обратят оружие против своих эксплуататоров-капиталистов… Заря всемирной социалистической революции уже занялась… В Германии все кипит… Не нынче — завтра, каждый день может разразиться крах всего европейского империализма. Русская революция, совершенная вами, положила ему начало и открыла новую эпоху. Да здравствует всемирная социалистическая революция!»[330] Характеризируя свое впечатление от этой речи, Суханов пишет, что будто бы к его глазам поднесли «яркий, ослепляющий, экзотического вида светильник». Но главное было впереди. Через несколько часов Ленин выступит на собрании большевиков — участников Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов, где впервые изложит свое видение ситуации и ее дальнейшего развития. Суть его доклада — власть должна перейти к Советам. А так как позиции большевиков в Советах слабы — необходима последовательная, систематическая, упорная работа по разъяснению своей программы и ошибочности программ других социалистических партий. Программу вообще надо изменить, прежняя явно устарела. Из этого вытекают следующие партийные задачи:
«1. Немедленный съезд партии;
2. Перемена программы партии, главное:
а) об империализме и империалистской войне,
б) об отношении к государству и наше требование «государства-комммуны»,
в) исправление отсталой программы-минимум;
3. Перемена названия партии»[331].
Ленин призывает к переименованию партии в коммунистическую и к обновлению Интернационала. Это скорее демонстративный жест — Ленин тем самым подчеркивает, что происходит разрыв с большевизмом 1903–1905 годов. Этот разрыв обусловлен уникальностью исторической ситуации, создавшей, по мнению Ленина, все необходимые условия для коммунистического эксперимента. И в этой ситуации Ленин готов послать к черту все объективные факторы и всю теорию. Но публично сделать это он не может. Все тексты, написанные им в 1917 году, не имеют никакого теоретического значения — они лишь отражают его умонастроение в ту или иную минуту, попытки путем умственных спекуляций обосновать свою тактику и хоть как-то связать ее с классическим марксизмом. Суханов, присутствовавший на этом собрании большевиков и слушавший выступление Ленина, свидетельствует о том ошеломляющем впечатлении, которое данный доклад произвел на всех присутствовавших.
Основные положения этого доклада будут оформлены в виде знаменитых «Апрельских тезисов» и опубликованы в «Правде» под заголовком «О задачах пролетариата в данной революции». Но, несмотря на радикальный характер многих своих положений, эти тезисы отнюдь не содержали призыва к немедленной революции. Наоборот, Ленин призвал своих соратников к терпеливой, настойчивой, систематической просветительской работе среди масс.
За несколько часов пребывания на родине Ленин убеждается в том, что т. н. «революционное оборончество» весьма популярно и призывы к немедленному превращению империалистической войны в гражданскую в России не пройдут. Он мгновенно перестраивается и принимает лозунг революционной войны, но обставляет его рядом условий, главнейшим из которых является переход власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, разрыв с интересами капитала. Фактически этот лозунг никак не противоречит его идее европейской революции, более того, играет на эту идею. Ленин откровенно заявляет, что революция не окончена, что она продолжается — и уже одним этим ставит себя вне «революционной демократии». Он признает, что буржуазная революция в России пошла значительно дальше необходимых (с точки зрения классовых интересов буржуазии) пределов, он констатирует полное отсутствие насилия над массами, максимум легальности («Россия сейчас самая свободная страна в мире из всех воюющих стран»[332]), но рассматривает эту ситуацию не как базовую для утверждения демократических институтов, а как великолепную стартовую площадку для второго этапа революции. Для него эта политическая свобода не представляет особой ценности, он убежден, что это временное явление, обусловленное спецификой исторической ситуации, и никаких восторгов по этому поводу он не испытывает.
Отсюда и его программные лозунги: никакой поддержки Временному правительству, не парламентская республика, а республика «Советов рабочих, батрацких и крестьянских депутатов по всей стране, снизу доверху». Ленин призывает устранить полицию, армию, чиновничество, конфисковать помещичьи земли и передать их в распоряжение Советов батрацких и крестьянских депутатов. Характерно, что никаких Советов батрацких депутатов в ту пору в России не было, но Ленина это мало смущает — он уверен, что это дело ближайшего будущего. Еще один характерный штрих — призыв немедленно слить все банки страны в один общенациональный банк и ввести над ним контроль со стороны Советов. Чтобы быть правильно понятым, Ленин уточняет: «Не «введение» социализма, как наша непосредственная задача, а переход тотчас лишь к контролю со стороны С.Р.Д. за общественным производством и распределением продуктов»[333]. При этом Ленин подчеркивает, что речь идет о мирном развитии революции, через завоевание большинства в Советах. Однако тезис о всеобщем вооружении рабочих и превращении их во всенародную милицию говорит о том, что и в этом вопросе никаких иллюзий у Ленина не было, он был уверен, что поступательное развитие революции рано или поздно приведет к гражданской войне.
На последнем месте Ленин поставил тезис об обновлении Интернационала. Это признание того факта, что если перевести русскую революцию в следующую фазу не удастся, европейская революция становится делом далекого будущего. Европейские проблемы в этот момент отодвигаются на задний план. Цель определена — завоевание власти Советами. Под эту цель в последующие недели разрабатывается тактика и ведется соответствующая пропаганда.
На Ленина обрушивается критика не только со стороны представителей «революционной демократии», но и значительной части большевиков. Ленин к этому готов и вступает в полемику. Его убеждают в том, что в столь сложной экономической ситуации без организующей роли буржуазии всему экономическому механизму грозит крах. Ленин парирует: «Этот вывод буржуазный. Чем ближе крах, тем насущнее устранение буржуазии». Строго говоря, никакой продуманной и разработанной экономической программы у Ленина нет. Но есть интуитивное ощущение, что в данной ситуации буржуазная экономика не только малоэффективна, но и обречена. В известной степени это убеждение совпадает с точкой зрения тех экономистов, которые, подобно Громану и Чаянову, настаивают на усилении государственного вмешательства в экономику. Ленин пока еще смутно представляет себе экономическую составляющую «пролетарского государства», но как только он получит власть и выиграет гражданскую войну, будучи игроком и эмпириком, он увидит в идеях этих людей единственно возможный (и приемлемый для него) путь из экономического тупика. На протяжении нескольких лет эти люди шли навстречу друг другу, пока особенности российского исторического процесса не свели их воедино в реализации нэпа.
