В течение апреля — мая 1917 года одна за другой возникают проправительственные офицерско-солдатские организации: «Военная лига», «Союз георгиевских кавалеров», «Союз инвалидов», «Союз офицеров армии и флота» и некоторые другие. 22 мая создан «Республиканский центр», взявший на себя функции координации всех воинских организаций. Его антибольшевистская направленность очевидна, хотя официально в качестве целей были заявлены «поддержка сильной власти в стране и водворение порядка, восстановление дисциплины в армии, доведение войны до победного конца». Именно на эти организации, судя по всему, делалась ставка в будущей борьбе с большевиками. Временное правительство и правое большинство ЦИК намеревались упредить выступление большевиков и ликвидировать их как политическую силу. Но для этого нужен был повод.
Уже через неделю наступление Юго-Западного фронта было остановлено противником, а всего за две недели боев фронт потерял 14 % своего личного состава (1222 офицера и 37 500 солдат). На улицах Петрограда вновь появляются демонстрации с антиправительственными лозунгами, в которых активно участвуют солдаты питерского гарнизона. Всего за несколько дней маятник качнулся обратно, и вновь Временное правительство почувствовало, насколько нестабильна ситуация в стране и столице.
Одновременно обострилась проблема национального сепаратизма. С национальных окраин раздаются требования полной автономии, под которой подразумевается политическая независимость. Еще 10 июня появившаяся в марте украинская Центральная Рада объявила себя органом власти, а Украину автономией. В том же направлении действовал финский Сейм. Универсал о признании широкой автономии Украины стал камнем преткновения для первого коалиционного правительства. Министры-кадеты отказались его одобрить и подали в отставку. В Киев отправилась представительная делегация во главе с Керенским. 3 июля Рада отказалась от своих притязаний — до созыва Учредительного собрания. В этой весьма непростой для Временного правительства ситуации начинаются знаменитые «июльские события», природа которых до сих пор представляет собой «темное пятно».
И сегодня нет точного ответа — кто и зачем организовал июльские демонстрации. Известно, что особую активность проявили 3 июля солдатские комитеты 1-го пулеметного полка, в котором имели значительное влияние не только большевики, но и анархисты. С утра 3 июля на заводах и фабриках Петрограда появились неведомые никому представители неких «революционных организаций», которые именем Петроградского Совета звали на демонстрацию, ссылаясь на то, что «остальные фабрики и заводы уже их поддержали». Депутация солдат 1-го пулеметного полка явилась в Кронштадт и также призвала моряков на улицы Петрограда. Есть все основания полагать, что за этим стояли анархисты. Однозначно можно заявить, что большевики не планировали в этот период никаких массовых акций, но поскольку демонстрации уже начались, после некоторых колебаний решили их поддержать 4 июня. В то же время зная, что среди анархистов было немало уголовных элементов, готовых за деньги на все, что угодно, а также учитывая, что в этой среде хватало и полицейских осведомителей (еще с царских времен), известных и новой милиции, можно поставить вопрос и так: а не было ли все это срежиссировано из-за кулис, не использовали ли анархистов некие силы, чтобы с помощью кровавой провокации окончательно дискредитировать большевиков и ликвидировать их? Уж слишком быстрой и жесткой оказалась реакция властей, весьма последовательными и активными действия по дискредитации большевиков. Известно (об этом пишет Суханов), что уже утром 3 июля некоторые верные правительству части петроградского гарнизона (например, 1-й и 4-й Донские казачьи полки) получили предписание из штаба округа быть в полной боевой готовности на случай непредвиденных обстоятельств.
По версии, изложенной Сталиным на Шестом съезде РСДРП(б), июльские события стали полной неожиданностью для большевиков. В это время в Петрограде проходила вторая общегородская партийная конференция, на которую 3 июля в 3 часа дня явились два делегата от 1-го пулеметного полка и попросили поддержать их выступление. В 5 часов вечера конференция постановила — не выступать. Сталин официально обратился в Бюро ЦИК с требованием принять меры к тому, чтобы выступление не состоялось, и потребовал, чтобы это предложение было запротоколировано. Однако уже поздно вечером стало ясно, что демонстрации все равно состоятся, и уже после этого ЦК и ПК большевиков принимают решение провести 4 июля мирную демонстрацию[349].
Демонстрация состоялась и перешла в вооруженное столкновение антиправительственных и проправительственных сил. Однако никакого конкретного плана действий, кроме лозунга «Долой Временное правительство!», у тех, кто вышел на демонстрацию, не было. Действия демонстрантов были весьма эмоциональны, непоследовательны, даже хаотичны. Руководство ВЦИК заявило о недопустимости давления улицы на органы революционной власти. Моментально начинаются репрессии против большевиков. В ночь с 4 на 5 июля редакция газеты «Правда» была разгромлена юнкерами и активистами «Военной лиги» и «Союза инвалидов». В газете «Живое слово» появляются публикации о том, что Ленин — немецкий шпион, а партия большевиков субсидируется германским Генеральным штабом. Затем те части Петроградского гарнизона, которые принимали активное участие в демонстрациях
3 и 4 июля разоружаются и расформировываются. Ленин, отсутствовавший в это время в Петрограде (он находился с 29 июня по 3 июля в Финляндии на даче Бонч-Бруеви- ча), прибыл в Петроград рано утром 4 июля, а уже 5 июля утром был вынужден перейти на нелегальное положение из-за угрозы ареста. Он скрывается в Финляндии. 7 июля Временное правительство издает постановление об аресте Ленина. Известно, что Ленин был готов явиться на суд, но этот вопрос решался коллегиально руководством РСДРП(б), и в конечном итоге было принято решение, что Ленин не должен являться на суд из-за угрозы внесудебной физической расправы. Если верить мемуарным свидетельствам, такая угроза действительно существовала.
10 июля Ленин пишет тезисы «Политическое положение», в которых пытается проанализировать сложившуюся ситуацию. Ленин считал, что власть в стране перешла к силам контрреволюции, объединившим партию кадетов, командные верхи армии и буржуазию для подготовки разгона Советов. Вожди эсеров и меньшевиков предали революцию и, узаконив разоружение революционных полков, лишили себя всякой реальной власти. Они ничего не смогут противопоставить силам контрреволюции в случае разгона Советов, а потому России грозит военная диктатура. Отсюда Ленин делал вывод: «Всякие надежды на мирное развитие русской революции исчезли окончательно. Объективное положение: либо победа военной диктатуры до конца, либо победа вооруженного восстания рабочих, возможная лишь при совпадении его с глубоким массовым подъемом против правительства и против буржуазии на почве экономической разрухи и затягивания войны». Действительно, Временное правительство, почувствовав недовольство нарастающей анархией со стороны значительной части городского населения, решило начать процесс сворачивания «советской демократии». События 3–4 июля показали слабость организации левых, их перестали бояться. И самое главное: у тех, кто вышел на улицы, не было никакой конкретной политической цели, что просто бросается в глаза при детальном изучении этих событий. Обвинения большевиков в попытке захватить власть еще в июле противоречат фактам. Июльский кризис заканчивается крахом системы «двоевластия», к власти приходит Керенский (занявший пост министра-председателя) и стоящие за ним умеренные социалисты из числа оборонцев. Временное правительство откровенно апеллирует к буржуазии, показывая свою готовность выполнять именно ее волю, а не волю революционной толпы. Это явственно было видно по выступлениям членов правительства и ЦИК на Московском государственном совещании в середине августа 1917 года. Однако крупная буржуазия, уже явно разочаровавшаяся во Временном правительстве, предпочла поставить на генерала Корнилова.
Но не учла одного: в ситуации 1917 года даже популярный генерал, опирающийся на поддержку офицерского корпуса и щедро финансировавшийся буржуазными кругами, должен был быть еще и политиком. Корнилов им не был. Правительству в какой-то степени удалось стабилизировать ситуацию в столице, но в целом по стране власть продолжала находиться в руках Советов и органов местного самоуправления. Попытка военного переворота (казавшаяся многим попыткой реставрации монархии) противоречила логике развития событий и могла привести лишь к радикализации революционных настроений, что и произошло. Корниловское выступление изначально было обречено. Но именно корниловский мятеж расчистил большевикам путь к власти.
