художественной практики. Однако она прекрасно понимает, что художественные течения могут сближаться с политикой и отдаляться от нее. Поэтому О’Ши пробует различные форматы: от печатного и издательского дела до создания общественных пространств и инициатив вроде «Народной кухни». Именно поэтому моя героиня и ее единомышленники осознают необходимость политических объединений художников, деятельность которых не ограничивается политическим искусством.
Значительная часть работ Керри Гинан посвящена труду. Тем не менее она замечает: «Не думаю, что при помощи искусства мы можем подорвать капиталистическую систему или выйти за ее рамки: для этого нам нужна организация». По ее словам, в своих работах она «пытается пробовать различные художественные техники и, как мне кажется, испытывать на прочность границы искусства. Организационная работа – это совершенно иная форма деятельности, и там, конечно, тоже есть свои ограничения».
Та организационная работа, которую ведут О’Ши, Олни и Гинан, имеет сразу несколько целей. На низовом уровне они объединяются с другими художниками, борясь за улучшение условий труда (что, в свою очередь, позволяет получать финансирование для создания более политизированных произведений). Если говорить о долгосрочной перспективе, то их проект бросает вызов всей капиталистической системе. «Главная причина, по которой я хочу основать профсоюз художников, заключается вовсе не в желании улучшить собственное положение. Думаю, что искусство станет по-настоящему доступным только после того, как мы создадим достойные условия труда для работников этой сферы, – объясняет Гинан. – Уверена, что единственный способ сделать так, чтобы в искусство вовлекалось больше выходцев из рабочего класса и маргинализированных сообществ, – бороться с прекарностью, низкими зарплатами и повсеместным использованием неоплачиваемого труда». А типичный для мира искусства шаг – найти нескольких художников из разных социальных и этнических групп и сделать их знаменитыми – не более чем попытка «средствами искусства решить структурную проблему».
Гинан создала профсоюз художников в рамках еще одного коллективного художественного проекта. В дублинском арт-пространстве A4 Sounds, представляющем собой одновременно галерею, рабочее пространство и сообщество единомышленников, проходила серия выставок и мероприятий, объединенных общим лозунгом «Нам нужна только Земля» ирландского социалиста Джеймса Коннолли. Гинан использовала эту возможность, чтобы запустить общественную кампанию, поставив перед собой реалистичную цель. «Мы не будем пытаться за месяц собрать миллионы долларов на нужды художников, потому что это нереально, – говорит Гинан. – Но если у кого-то есть неоплаченный счет, мы можем коллективно обратиться в галерею или другое учреждение и попытаться решить проблему. Я хочу, чтобы члены художественного сообщества почувствовали, что такое победа, и осознали, каким трудом дается даже небольшой успех. Это поможет нам понять, насколько мала та власть, которой мы сейчас обладаем». Профсоюз художников также организовал кампанию с целью добиться государственной поддержки для работников искусства в период коронавирусного локдауна.
Я сказала О’Ши, что в каком-то смысле все эти совместные инициативы и проекты взаимопомощи уже похожи на зачатки профсоюза. Когда я рассказала команде A4 Sounds о центре, созданном Наташей Бунтен, они ответили: «Ого, мы, получается, занимаемся тем же самым! Делаем центр для работников сферы искусства».
A4 тоже начинали с коллективных выставок, а потом создали пространство, в котором художники, занимающиеся политическим искусством, могут работать совместно. Это очень важно с учетом того, какая в Лондоне чудовищно дорогая аренда. «В этом году у нас впервые открылась финансируемая программа. Раньше, когда мы устраивали резиденции, денег было совсем впритык. Мы предоставляли художникам только самое необходимое, чтобы они имели возможность работать в нашем пространстве», – объясняет Донал Холланд, один из основателей A4. Программа получила название «Нам нужна только Земля». Художники-консультанты (среди них О’Ши и Гинан) выступили в роли наставников для менее опытных коллег и помогали им деньгами. Из-за коронавируса студию пришлось на некоторое время закрыть, но ее работа возобновилась после того, как в Дублине закончился локдаун.
«Мне нравится налаживать связи с людьми, – говорит О’Ши. – У меня есть небольшая роль в проекте „Нам нужна только Земля“, и это супер, потому что я чувствую себя частью большой команды и буду работать совместно с „Объединением просителей убежища в Ирландии“». Они решили создать специальную премию для беженцев, которые подались на получение убежища в стране. По словам О’Ши, идея проекта «Нам нужна только Земля» заключается в «перераспределении богатства»: финансирование, которое получает A4, пойдет на помощь маргинализированным художникам: «Наша цель – объединить художников. Мы медленно работаем над этим и создаем свою армию. Часто шутим на эту тему. Когда мы встречаем классных художников, сразу им говорим: „О, вот такие солдаты нужны нашей армии“».
Глава 7
В надежде получить работу: стажировки
Камиль Марку впервые устроилась на стажировку, когда училась в бакалавриате Университета Квебека в Монреале (UQAM). Она готовилась к поступлению в юридическую школу, но стажировалась в некоммерческой общественной организации, работая один день в неделю и параллельно учась на дневном.
Моя собеседница, как и многие другие студенты и выпускники университетов в Канаде и других странах, ничего не получала за свой труд на стажировке. «Организация в основном существует за счет труда студентов-стажеров», – объясняет Марку. Дело в том, что многие студенты, не пройдя этот этап неоплачиваемой работы, не могут окончить университет. Потом, уже после поступления в юридическую школу, Марку пришлось пройти еще одну стажировку, теперь шестимесячную. В этот раз стажировка была оплачиваемой, но так везет далеко не всем. «Все зависит от того, в какой области вы специализируетесь. По закону компании не обязаны платить стажерам. Даже если вы устроитесь в самую крупную фирму города, все равно вам, возможно, придется работать бесплатно», – рассказывает моя собеседница.
Устройство на стажировки проходило так же, как обычный прием на работу: с подачей резюме и собеседованием. Однако, отмечает Марку, из-за того, что стажировка была обязательной для студентов, тем из них, кому не удавалось устроиться в выбранную фирму, «приходилось работать там, где скажут».
Марку очень быстро поняла, насколько несправедлива система стажировок: «Условия очень разные. Если вы устроились на лето в фирму, специализирующуюся на корпоративном праве (очевидно, что туда идут в основном мужчины), вам не только платят за работу, вы еще и получаете больше академических кредитов[448] за стажировку. А я проходила стажировку год, правда, работала всего день в неделю. Мне не платили, а в конце года я получила меньше кредитов». Таким образом, студенты-мужчины, проходящие стажировку в сфере корпоративного права, могут не только быстрее окончить юридическую школу, но
