— Мистер Леннокс тяжело ранен?
— Точно не скажу. Он ранен в голову, рана мне показалась поверхностной, но я ведь не врач.
— Лорел тоже причастна к этой истории?
— Боюсь, что да, миссис Шерри. Ее снова похитили. Ваш сын встретился с ее отцом у озера, чтобы получить выкуп. На этот раз сумма была огромная: он потребовал сто тысяч долларов.
— Гарольд потребовал с семьи Ленноксов такую сумму денег?
— Не только потребовал, но и получил эти деньги и с ними скрылся. Деньги ему привез сегодня около полудня Джек Леннокс в условленное место около Сэндхиллского озера. Ваш сын и Джек Леннокс, очевидно, обменялись выстрелами.
Она в отчаянии затрясла головой.
— Господи, лучше бы у меня никогда не было сына!
Но, услышав собственный голос, вдруг испугалась, зная, что такое одиночество.
— На это его снова подбила Лорел. Вы же помните, в первый раз она была зачинщицей.
— Возможно, конечно. Однако это было очень давно, а люди сильно меняются. И на этот раз похищение может оказаться настоящим.
— Так вы предполагаете, что он похитил Лорел?
— Он же сам объявил об этом и потребовал у ее отца огромные деньги.
— Значит, вы хотите получить назад эти деньги?
— Я хочу получить назад Лорел, а деньги меня не очень волнуют. Остальных тоже. Если вы сумеете передать это Гарольду, это может ему помочь.
— Я не представляю себе, как мне с ним связаться.
Однако она смотрела на меня глазами продавщицы товара, готовой торговаться до бесконечности, чтобы не дай Бог продешевить!
Вы говорили, что вчера он вам звонил?
— Да, ему понадобилась моя машина.
— Откуда он звонил?
— Он не сказал.
— Это был междугородный звонок?
— Толком я не разобрала. Он продолжался с минуту. Когда' я отказалась дать ему машину, он обозлился и бросил трубку.
На ее лице промелькнуло болезненное,, выражение, будто в ее ушах снова раздался стук брошенной на аппарат трубки.
— Но я рада, что не разрешила ему ею воспользоваться.
— Вы говорили, будто почувствовали что-то неладное?
— Вообще-то я ничего не знала, но его голос был очень возбужденный, а я давно научилась не доверять ему в таком состоянии. Мой сын недостаточно взрослый для своих лет, он легко теряет равновесие.
— Гарольду около тридцати, не так ли?
Она удивленно посмотрела на меня, наверно, последний десяток лет промелькнул для нее незаметно, и принялась подсчитывать в уме.
— Ему тридцать три года.
—- Значит, он уже не ребенок. На какие средства он живет?
— Я ему помогаю. И потом он переменил много мест работы. Единственное, в чем нельзя упрекнуть Гарольда,— это в лени.
— Чем он занимался?
— Недавно работал кондуктором автобуса, а тем временем подыскал себе работу получше.
— Где он живет, миссис Шерри?
— Не знаю, где-то на побережье.
— Побережье большое, оно тянется от Сан-Диего до Исла Висты.
— Одно время он квартировал в Исла Висте, но вернулся в Лос-Анджелес. Не знаю, где сейчас живет, он мне не говорил. За исключением тех случаев, когда ему надо что-то от меня получить, он относится ко мне, как к врагу.
— Есть ли у него девушки?
— Есть одна приятельница. Последний раз, когда мы разговаривали, он упомянул об этом. Но я ни разу ее не видела. Мне кажется, он ее стесняется.
— Почему вы так думаете?
— Потому что он отказался отвечать на вопросы о ее личности. Ока может быть замужней женщиной.
— Лорел замужем. Гарольд виделся с ней?
Она не сразу мне ответила.
— Да, вроде-бы он повстречался с ней в Лос-Анджелесе, и она пригласила его к себе домой. Я предупреждала Гарольда, не встречаться больше с ней: она всегда скверно на него влияла.
— Откуда вы знаете, что она приглашала его к себе домой?
— Он мне так сказал.
— Вчера?
— Неделю или две назад.
— Получается, вы были с ним в контакте -продолжительное время?
— Он же приходит ко мне за деньгами, но в последний раз я не могла ему много дать. То небольшое состояние, которое досталось мне от родителей, находится в ценных бумагах, а доход нынче намного меньше, чем в прежние времена.
— Когда он говорил о Лорел, каково было его отношение к ней?
— Он был ей благодарен,— надменно ответила женщина,— благодарен за то, что она пригласила его на обед. Я заметила ему, что надо иметь больше гордости после всего того, что причинила ему ее семья. Двадцать раз повторяла, что он унижает себя, принимая что-либо от Лорел.
— А какова была его реакция?
— Не знаю, он мне прямо не ответил. Но я видела, что он задумался над моими словами.
Она погрузилась в молчание, стараясь разобраться в собственной жизни. Ее тело непрестанно двигалось, словно его сводило приступами боли. Я подумал, что между нею и сыном существовала невероятно крепкая связь, протянувшаяся, как канат, от того места, где она сейчас сидела, к тому, где он оставил свои окровавленные следы.
— Не знаю, что дальше будет,— прошептала она потерянно.
— Я тоже. Хотелось бы верить, что самое страшное уже позади.
Она посчитала мои слова оптимистическим прогнозом.
— Да, я уверена, что так оно и есть! И что он ничего... что с Лорел ничего плохого не произошло.
— Я должен найти ее до того, как это случится. Где мне ее искать, миссис Шерри?
— Не имею понятия.
— Неужели он не оставил вам ни своего адреса, ни номера телефона?
— Оставил, но ведь он вечно кочует. Как я поняла, за последнюю неделю он опять перебрался на новое место.
— Уже после того, как ходил в гости к Лорел?
— Да.
— Ну а где он жил до этого?
— Где-то на Лонг-Биче, в точности не знаю. Полагаю, он живет у какой-то женщины.
— Откуда такое предположение?
— Изменилось его отношение ко мне... В подобных случаях он непременно становится страшно независимым. Но это не долго продолжается.
— Он когда-либо разговаривал с вами о женщине?
— Нет, это всего лишь мои догадки.
— Куда он мог обратиться со своей раной?
— Не знаю.
— Неужели у него нет личного врача?
— Был когда-то. Я разрешила сыну отсылать мне счета. Они, кстати сказать, были довольно умеренные... Его звали доктор Лоренс Брокау.— Она помолчала и решительно добавила: — Сейчас посмотрю, может, удастся разыскать его адрес.
Вскоре миссис Шерри вернулась с листком нотной бумаги голубоватого оттенка, на которой записала адрес кабинета врача Лоренса Брокау на Лонг-Бич.
Почерк у нее был мелкий и красивый. Я прочитал и запомнил адрес, а она стояла рядом, страшно нервничая.
— Вам не стоит об этом рассказывать доктору.
— О чем?
— О похищении... О предполагаемом похищении. Я не сомневаюсь, что инициатива исходила от Лорел. Поэтому нет никаких оснований снова втаптывать в грязь имя моего сына.
. Она попыталась улыбнуться, но была так взволнована, что получилась лишь жалкая гримаса. Я сложил голубой листок и сунул его в карман.
— Нужно смотреть правде в глаза. Было совершено преступление, возможно, самое тяжкое. Исчезла молодая женщина. Ваш сын получил огромные деньги в качестве выкупа за нее, и при этом его ранили. Вас же, насколько я понимаю, волнует только его подмоченная репутация.
— Я переживаю из-за куда более серьезных вещей, но мне прекрасно известно, что может сделать дурная слава с мальчиком и его семьей. Все это я пережила в свое время. Гарольд так и не смог стать прежним, да и я тоже.
— Что случилось с отцом Гарольда?
— Он работал инженером в компании «Леннокс Ойл». Естественно, он сразу же потерял работу и с большим трудом нашел другую. По последним сведениям о Роджере, он проживает в Техасе, в районе Гал Коуста... С другой женщиной,— горько добавила она.
— Вы разведены?
— Да, я дала Роджеру развод. Он отвернулся от собственного сына.
Она довольно долго молчала, потом снова заговорила:
— Роджер сейчас, должно быть, совсем старик, он на много лет старше меня. А я тоже не девушка!
— Мы все стареем. Когда я вчера увидел Гарольда в Пасифик Пойнте, он был с каким-то стариком в твидовом костюме. Старик был лысый, на голове и лице — шрамы от ожогов, похоже, что он сильно обгорел.
— Какой ужас! — вздохнула она.
— Ничего страшного в нем не было. Самый обычный маленький старичок, когда-то знавший лучшие дни. Вы когда-нибудь видели его вместе с Гарольдом?
— Нет.
— Может, вы догадываетесь, кто это такой?
— Не имею понятия. Только не отец Гарольда, если вы думаете об этом. Роджер высокий мужчина с густыми волосами и без всяких шрамов. Не говоря уже о том, что он ни за что не покажется публично рядом с Гарольдом.
