— Отнюдь. Теперь этим гадюшником займутся вериты, — возразил Владомир, — а вы будете сидеть тихо и ни во что не вмешиваться. Заодно потренируешь свою силу воли.
— Влад, ты не понимаешь ситуацию. — Сэлли перевела взгляд обратно на Берсеня. — Так ты их не видел?
— Вчера вечером они сказали, что пойдут в старую башню.
— Они же обещали повременить!
— Должно быть, когда мы попали в ту ловушку и пытались решить связанные с этим проблемы, они решили, что нам хана, и вернулись к первоначальному плану. — Предположил Сокур.
— Насколько я помню ритуал, — Сэлли посмотрела в окно на положение Солнца, — мы еще, может быть, даже сможем успеть. Если конечно ты, Берсень, знаешь в какую из башен нам надо немедленно мчаться.
— Не имею не малейшего понятия. Для конспирации мы каждый раз место сбора меняли. Они могли пойти в любую.
— Я вижу башню, но не могу понять, которая эта из них, — ответила Лауреанна на вопросительный взгляд Сэлли. — Это случится, я вижу. Уже ничего не изменить. Не успеть.
— Все, я пошла, — Сэлли резко соскочила со стола, зажав в руке амулет.
— Я с тобой, — Сокур последовал за ней. Дирк лишь безучастно пожал плечами, но в его глазах блеснула злость.
Сэлли выбежала из здания, еле успев отпихнуть дверь. Она смотрела только под ноги, чтобы видеть, куда бежит ее дорога. Воздух свистел вокруг и в какой-то момент начало казаться, что она бежит не одна, а втроем, потом впятером, а возможно и больше. Путь был легок и извивался впереди коротко и правильно. Вокруг дороги все потемнело, и вскоре на ее месте образовался узкий светлый туннель. Его очертания становились все более неровными. Сокур, следовавшей по пятам, взмахнул руками, пытаясь раздвинуть стены туннеля. Тьма заколебалась, отскочила, но, как будто поняв, что ей понадобиться лишь больше силы, подключила новые резервы и вновь ринулась на путь. Прорвав стены, куски темноты бесформенными фигурами пролезли на путь и вонзили зубы в него, силясь перекусить. Выскочив стремглав на поврежденный участок дороги, Сэлли отмахнулась от призрачных существ, и они набросились на ее двойников. Путь впереди стал узкой ниткой, она боялась потерять его, и ей пришлось еще внимательней следить за его петлянием, но Сэлли не хотелось медлить. Воины быстро покончили с двойниками и начали догонять. Они бежали прямо по темноте четырьмя лапами и, мотая рогатыми мордами, разрывали последний тонкий и неуверенный след. Поняв, что просто так отделаться от них не удастся, Сокур остановился. Чудища взвились на дыбы и с новой яростью ринулись на него, увеличив вновь свою мощь.
Перепрыгнув через порог, Сэлли повернулась в воздухе, чтобы врезаться в противоположную от входа стену боком, а не лицом. Упав на ступеньки, она подняла взгляд. Теперь впереди ее ожидала длинная винтовая лестница. Упрямо поднимаясь, она робко представляла, что будет наверху, что можно сказать, каким одним кратким словом можно остановить завершающийся ритуал обретения силы. Голова дико кружилась и казалось, чем выше она поднималась, тем сильнее ее притягивала земля, тяжелые цепи усталости мрачно брякали по ступеням на каждом шагу. До самого верха она уже добралась ползком. Пробежка через весь город, даже по пути Амулета оказалась слишком длинной. Вцепившись в стену как за последнюю соломенку, она с трудом выпрямила ватные ноги, чтобы войти в башню по-человечески.
Они собрались там все. Возможно, она пришла как раз на кульминацию действа, но ей ничего видно не было. Сказать что-либо сразу вообще оказалось невозможным, так что она просто щелкнула пальцами, чтобы хоть как-то привлечь внимание. Получилось не очень, зато результат превзошел ожидания. Они повернулись к ней. Они казались расстроенными. Некоторые почти сразу отвернулись опять, уставившись на что-то видимое только им. В уголке Сэлли неожиданно увидела какого-то постороннего мужчину. Он тоже посмотрел на нее. Казалось, он не ожидал ее увидеть, но и особо не удивился.
— Сэлли, все идет не так, — сказала Лея, словно Сэлли как раз и пришла все проконтролировать.
— Нет, все так и должно быть, — своя собственная уверенность несколько поразила ее, но Сэлли сразу же забыла об этом. — Вы должны прервать ритуал.
— Они не могут, — отозвался мужчина.
— Мы не можем, — повторил Кевин чуть не плача. Сэлли откуда-то поняла, что они испытывают жуткую боль и не могут даже сойти с места.
— Можете, — возразила Сэлли.
— Тогда мы так и сделаем, — словно зомби сказала Лея. Сэлли решила, что Лея руководит ритуалом, но сама за себя уже не отвечает. Неизвестный решил не препираться с ней на счет "может — не может", и взмахом просто выкинул Сэлли за дверь, около которой она непредусмотрительно стояла. Взвизгнув от неожиданности, девушка скатилась по ступенькам.
— Сволочь, — крикнула она, остановившись. Из-за эмоционального напряжения, по крайней мере, ей было практически не больно, но пришлось опять вставать и считать эти дурацкие ступени. Вновь преодолев препятствие, благо скатилась она не далеко, Сэлли ворвалась в башню, намереваясь порвать на кусочки Его.
Его в башне больше не наблюдалось. Остальные, скрючившись, валялись на полу. Они были еще живы, но уже было бессмысленно просить кого-то прекратить ритуал. Бросаясь от одного к другому, Сэлли все яснее понимала, что что-либо изменить действительно невозможно. И, может быть, с самого начала она не могла бы повлиять на их собственное решение. Даже тот человек, одним движением руки выкинувший ее отсюда, был лишь наблюдателем, и злиться на него было бессмысленно.
Сэлли пришлось безучастно наблюдать, как они умирают. Это было невыносимо, но и уйти и оставить было невозможно. От них шли бесцветные нити и сматывались в клубок. Разорвать их она не могла. Силы шла по этим нитям не к ним, как обещалось, а от них, как оказалось. Все это продолжалось целую вечность. Сэлли чувствовала, как клубок вампирит и ее. Неизвестных было уже двое, но они не входили в башню, они о чем-то спорили на лестнице. Она подошла ближе.
— Его готовили не для этого. И не ты. Не тебе и распоряжаться.
— Знаю. Но все это бред. Есть шанс, у нас есть сила сейчас. Это может быть знак. Царь скоро умрет. Пока народ не знает, кто придет ему на смену и ему даже все равно.
— Неспящий приказал иначе.
— Но что он говорил нам раньше? Власть перед нами, плевать на все и на всех. От преданности надо избавляться, как только она начинает мешать.
— Все так. Только нас испепелят, а перед этим меркнут любые доводы.
— Ах, да ты просто боишься! Боишься, как бы тебе не подпалили твою поганую шкуру!
— Да пошел ты!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
