ты из-за моих сыновей задержался? Или готовил мне свадебный… «подарочек»?
Габор размотал цепь. Коготь дракона царапнул по полу. Олеся шумно вздохнула, и Габор не удержался – посмотрел на нее. Их взгляды встретились. И сейчас он действительно видел в ней все. Все, чего был лишен свою долгую скучную жизнь. Все, чего ему не хватало, и он уже отчаялся это найти. Все, о чем он даже не мечтал, потому что не думал, что на свете может существовать женщина, настолько ему подходящая.
Они были выточены из одного камня. Друг под друга. И если для того, чтобы она осталась жить, ему придется отправиться в подернутое клубами дыма и тумана пекло, он это сделает.
– Значит, все-таки подарок? – Взгляд Крампуса задержался на его цепи. – Думаешь, что сможешь ее отстоять?
Габор бросил на Олесю последний взгляд. Успел удивиться: как же она красива! Даже сейчас. Отсветы пламени преисподней отражались в ее смоляных волосах и, казалось, они сияли огнем. Алым, как кровь.
Габор прямо посмотрел на Крампуса, не ощущая перед ним страха:
– Думаю, что она моя.
Нет, он не был бесстрашным. Никогда не плевал на опасность и не смеялся смерти в лицо. Он не боялся за себя. Но вот за Олесю… сходил с ума от ужаса. Однажды она уже умерла. В своем мире. И тогда оказалась здесь. Но если он не сможет защитить ее…
– А вот я так не думаю… Видишь ли, внук, – Крампус мерзко улыбнулся, – эта прекрасная иномирянка отправится со мной туда, куда я скажу. И будет делать все, что я пожелаю. Потому что в ином случае она увидит твою долгую, полную мучений смерть. И убивать тебя я начну прямо сейчас.
Крампус широко взмахнул рукой, как будто призывал кого-то расположившегося за его спиной. От тумана, плывущего над преисподней, отделились сотни черных точек. Словно выпущенные из арбалета стрелы, они летели с дикой скоростью, и Габор понял, что на него надвигается туча черного воронья. Их глаза пылали, а по клювам пробегали огненные блики. Металл… Их клювы были из металла!
Он едва успел заслониться рукой, защитить глаза. В плечи и в живот тут же начали вонзаться острые раскаленные куски металла. Рядом закричала Олеся. Габор раскрутил цепь, сбивая птиц с полета. Острые шипы быстро нашли свои цели.
Не ощущая боли, он бросился к Олесе, но птицы к ней даже не подлетали. Тот уродец, что сидел на полу возле принцессы, схватил ее за руки и, безумно хохоча, оттаскивал к пышущему жаром проходу в стене. Цепь на кандалах, обхватывающих ее запястья, билась о пол. Олеся отчаянно сопротивлялась и пыталась вырваться.
Габор шагнул к ней, но на пути встал Крампус. Тела мертвых ворон усеивали пол. В воздухе до сих пор кружились черные перья.
– Пусти меня, урод! – Олеся изо всех сил сопротивлялась.
Габор еще никогда не ощущал себя таким бессильным. Крампус смотрел на него, готовый помешать каждому движению. Неожиданно демон захохотал:
– Не бойся так. Она не выдержит жара преисподней, пока не примет мою кровь. У тебя еще есть время полюбоваться на мою невесту. Несколько мгновений. – Смех Крампуса взлетел в небо, врезался в стены и распался на сотни повторений.
Габор воспользовался передышкой. Уверенный в своем превосходстве демон не обратил внимания, как он вытащил из наручей, скрытых под сюртуком, небольшой нож и метнул его.
Смех Крампуса тут же прервался. Он заметил, что Габор бросает нож, но даже не понял, в кого тот летит.
– Думаешь победить меня своим ножичком?
Он принялся ощупывать свой лоб, и Габор громко закричал застывшей Олесе:
– Беги отсюда!
Тело горбуна с глухим стуком ударилось о пол. Он упал прямо в огненные ручьи, разбрызгивая вокруг обжигающие капли. Из его лба торчала рукоятка ножа.
Олеся тут же сорвалась с места, но вместо того, чтобы побежать к двери, спряталась за спиной Габора.
Крампус взревел и возвел руки к небу. Его движения повторила вытекающая из стены лава. Потоки жидкого огня взмыли в воздух, складываясь в огненных птиц, устремившихся на Габора.
Он успел оттолкнуть Олесю. Вскрикнув, она отлетела к стене, оказавшись вне досягаемости летящих во все стороны брызг.
Сила, которой с ним поделился старик! Капли лавы прожгли одежду, обжигая болью. Габор вдохнул полные легкие смрада и гари. Нутро обожгло жутким пламенем. Собрав весь лед, какой в нем был, он выдохнул прямо в уродливую птичью морду.
Языки пламени начали застывать и распадаться на тысячи льдинок.
Крампус зарычал. Теперь в его исказившихся чертах безошибочно угадывался демонский оскал. Он подскочил к мертвому горбуну и вырвал из его головы нож. С неприятным хрустом череп раскололся.
Крампус вонзил ногти в грудь мертвеца и прорычал:
– Восстань! – Он выдрал сердце и впился в него зубами, отрывая куски и спешно глотая.
Это шанс напасть. Габор бросил еще один взгляд на Олесю – она дергала кандалы, пытаясь от них избавиться, а потом потянулась за погасшим факелом.
Габор замахнулся и выбросил в Крампуса цепь. Драконий коготь летел точно в его измазанное кровью лицо. Но отбросив недоеденное сердце в сторону, демон легко схватил цепь и дернул ее вверх. Габор взлетел в воздух. Рывок был такой силы, что вывихнуло плечо.
Он врезался в стену. Снова закричала Олеся.
– Габо-о-ор! – Ее голос прозвучал так пронзительно громко, что перекрыл собой всю боль, которую он испытал.
Габор упал на пол, подавив стон. С трудом поднял голову. Зрение поплыло, но он различил, как Олеся побежала к нему. Ее смазанная фигурка приближалась, и больше всего на свете хотелось обнять ее. Сжать в объятиях так, чтобы сплавилась с ним.
Во рту чувствовался привкус крови, но Габор заставил себя снова повторить:
– Уходи отсюда! Немедленно!
– Нет! Нет, никогда! Только с тобой!
– Какая прелесть! – Рык Крампуса сотряс стены башни. – Никуда она отсюда не уйдет. И ты тоже.
Габор с трудом поднялся на ноги, как раз в тот момент, когда к ним с Олесей побежало жуткое горбатое существо. Черное, обуглившееся, с ручьями лавы, бегущей в трещинах, которыми раньше была его кожа.
Габор задвинул Олесю за спину и взмахнул саблей. Существо протягивало к нему руки, и Габору удалось отрубить одну из них, но когти второй полосонули его по плечу. Порезы тут же загорелись нестерпимой болью.
Оттащив Олесю за собой, Габор снова взмахнул саблей, позволяя монстру подойти ближе. Нужно отрубить твари голову. И вывести Олесю отсюда. До двери далеко. Но если…
Крампус метнул в Габора его же нож. Он едва успел отклониться. Вместо головы лезвие впилось в вывихнутое плечо. Удар был такой силы, что Габора снова отбросило к стене.
Обуглившийся горбун бросился на Габора. Он выставил вперед саблю, собираясь отразить удар, но вдруг снова раздался крик. Олесин… И в то же мгновение грудь мертвеца пронзило острие факела. Он несколько раз
