А случилось так, что накануне утром она проснулась от всплесков воды, от непонятного шума. Ребята ещё спали без задних ног, и девушка вышла на берег, взяв на всякий случай револьвер. Там она увидела двух мужчин — они волокли черепаху биссу в лодку. Бедная черепаха отчаянно отбивалась мощными лапами-ластами. У кромки воды колыхалась вторая лодка. «Браконьеры», решила Женя. «Любимую черепаху Павлика увозят. Занесенную в красную книгу. Да видно одной черепахи им мало. Негодяи!» Негромко, но решительно Женя потребовала отпустить животное. Браконьеры были, видимо, безоружны и, быстро бросив в лодку ещё не связанную добычу, начали отгребать. На оставленной ими в спешке второй лодке Женя бросилась в погоню.
«На пустой лодке я их догоню, догоню». Женя, бесспорно, так бы и сделала, если бы не появившиеся вдруг самоанские пироги. Их было много. «Из кольца оцепления. Не завидую браконьерам! Я бы у них только отняла черепаху, а эти могут и поджарить нарушителей табу». Забыла Женечка, что она сама нарушитель, да ещё какой: на тайну Сына Солнца замахнулась! Поэтому Женя не испугалась, а удивилась, когда самоанцы в пирогах, не обращая внимания на улепётывающих браконьеров, окружили её лодку и заставили девушку грести на Уполу. Тут Женя поняла — на суд жрецов. Прибыв на главный остров Самоа, она ничего не сказала про ребят на острове. Пока Тенгизу не сообщили о пойманной «преступнице»:
— Так ребята там одни остались!? Этого ещё не хватало!
Как догадался Родик, именно Тенгиз организовал посылку моторного бота с дистанционным управлением без рулевого с подводной лодки «Академик Менделеев» «для эвакуации мальчиков с острова Табу».
— Искупай свою вину, — напутствовал Тенгиз капитана подлодки. — Одного проворонил — двух сохрани!
* * *
— Это правда бомба! — донесся сверху высокий девичий голос.
— Вот и Женя явилась! С ней-то ты согласен плыть?
— Нет, Павлик, зачем Жене по-английски с нами разговаривать? Думаю, это Мауи.
И Мауи, спрыгнув с дерева, обнял Павлика:
— Да, это Мауи, Павлик (по-русски, дальше Мауи говорит по-английски). Не знаю, где Женя, а бомба эта — атомная. Мауи слышал, как наши самоанцы разговаривали между собой. Им велели немедленно уходить с острова. Родик, Мауи останется с тобой. Он будет до конца защищать Сына Солнца. С тобой вместе. А Павлик должен уплыть.
— Нет, я тоже с вами! Только бабушку жалко — она будет долго плакать…
— И уйдет в лес — с улыбкой произнес Родик.
Мауи прижал свою худую ладонь к плечу Родика:
— А Мауи видел девочку в голубом — её увез клоун, когда на его катер напали. И ты ещё встретишься с ней!
Родик молча обнял самоанца. А Павлик с удивлением глядел на руку Мауи, на которой отсутствовали два пальца:
— Что это у него? Спроси, Родик.
Мауи спрятал беспалую руку за спину:
— Отец-Солнце наказал Мауи за то, что он унес частичку его.
— А зачем ты взял мой пакетик, Мауи? Где он теперь?
— Мауи взял совсем немного. Остальное — там, у Него. А твой пакетик, Родик, Мауи подменил, чтобы Сын Солнца не достался американцам.
— А где ты всё это время был? Там, у Него?
Мауи ничего не ответил. Затем указал на небо:
— Смотрите, ветер поднялся… И парашют сдувает в сторону моря!
— Бомба упадет в воду?
— Кажется, так… Но недалеко от берега.
— Отлично! Это не меняет плана. Мы будем жить, Павлик, дольше, чем те, кто послал бомбу. Значит, так…
Сначала всё шло по плану Родика. Павлик с Мауи быстро сели на катер и лавируя между рифами, старались быть как можно ближе к ожидаемому месту падения бомбы. Она плюхнулась в воду в нескольких метрах от лодки. Родик зажмурил глаза в этот момент. «Лишь бы не утонула», причитал он.
Бомба вошла в воду, но вскоре всплыла — она была снабжена поплавком на подобие спасательного круга. «Вот негодяи! И это предусмотрели», комментировал сам себе Родик. «Но это как раз нам и надо!»
Из-за большой парусности купол парашюта, даже распластанный по воде, тащил бомбу по ветру, тащил вдоль берега. Мауи никак не удавалось найти тот кармашек, в котором по мнению Родика, должен лежать пульт управления часовым механизмом: либо мешал ветер, либо кармашка не было. Тогда отважный самоанец бросился в воду, ножом перерезал туго натянутые стропы и нырнул под бомбу.
— Нет никакого кармашка, Родик! И снизу тоже! Что делать?
Родик молчал. Может быть, впервые в жизни мальчик понял, что такое ответственность. Эта адская машина может сработать в любую минуту. Павлик поверил ему, он остался, он рискует в любой момент сгореть в атомном аду. И даже сообразительный Мауи просит совета. И мальчик Родик стал думать, быстро и четко, как никогда в жизни. Жизнь. Да, за две жизни он в ответе. Не считая своей. И решение пришло. Пришло, когда Родик увидел, как быстро уносит ветер белый купол парашюта к югу. В голове прозвучали стихи Лермонтова: «Белеет парус одинокий… Ветер свищет…». А бомбу унесет мотор… Да, увезет туда, откуда послали. Мальчик стал взрослым.
— Ребята, привяжите бомбу к лодке, направьте руль в сторону Американского Самоа! А сами плывите ко мне! Вы же быстро умеете плавать, не то что я…
Павлик настроил систему самоуправления лодки курсом на юг и прыгнул в воду. Он плыл к берегу очень быстро, возможно, установив мировой рекорд в вольном стиле. Так быстро, что даже не видел, плывет ли рядом Мауи. А Родик что-то кричал ему с берега, жестикулировал, показывая на морской простор. И только встав на ноги на мелком месте, услышал:
— Мауи там! В лодке остался! Вместе с бомбой!
Павлик увидел вдали, на океанском просторе, темную удаляющуюся точку — лодку, увозящую его полинезийского друга в мрачную неизвестность.
— Почему он не уплыл?! Родик, зачем он это?
— Наверное, руль не слушался команд управления, лодка начала ходить кругами, и он…
— Зачем он так сделал!? — повторял Павлик. Уткнувшись носом в плечо своего маленького слабого друга, он зарыдал.
Родик, не отрываясь, смотрел на удаляющуюся лодку с прицепленной бомбой, смотрел, надеясь разглядеть в воде черную голову Мауи. Лодка давно перестала появляться на гребнях самых высоких волн, а Мауи так и не приплыл. Но вот прогремел взрыв, где-то очень далеко. Павлик вздрогнул:
— Он найдет способ, наш Мауи. Правда, Родик?
Родик вдруг встрепенулся:
— Павлик, надо бежать на высокое место! При взрыве с моря пойдет крутая волна цунами!
— Чтобы бежать быстро, ты должен сесть мне на закорки, дорогой!
А командир Боинга-250 был крайне удивлен, когда сброшенная им бомба взорвалась не на Нуулуа, а чуть ли не у самых берегов американского острова Тутуила. Автор не знает, что после этого сделали с невиновным капитан-лейтенантом. Возможно, понизили до лейтенанта? Ребят же не покидал вопрос: успел ли Мауи оставить лодку до взрыва бомбы?
