— Разве в итоге ты не собираешься выпить мою душу? — осторожно спросила я. — И да, у нас договор — ты говоришь правду, я потратила на это желание, помнишь?
— Скорее всего — нет, — он немного подумал, неподвижно глядя в пламя, — но давать слово не буду. Например, я могу быть серьезно ранен и перестану думать логически, тогда инстинкты будут говорить только одно — выжить! Тогда тебе лучше быть подальше. Если тебе близки именно гастрономические сравнения, считай, что твоя душа — как бутылка неприлично дорогого вина. Ее, конечно, хочется выпить, но гораздо приятнее — держать у себя в подвале и смахивать пыль.
Я хмыкнула и продолжила жевать мандарин, не зная, что на это вообще можно ответить.
— Если я тебя обидел, извини, ты можешь последовать примеру Эрика и кинуть в меня подушкой.
И вот тут у меня просто челюсть отпала, и я едва не выронила бокал из пальцев.
Неслыханно!
— Да что с тобой сегодня, Дэвлин?
Он снова закинул руки за голову и растянулся на шкуре, повернув ко мне лицо с дразнящими нервы золотыми искрами в глубине зрачков.
— Я выиграл маленький раунд. У моей сестры. Больше она не доставит мне таких проблем, как в прошлый раз, не дотронется до тебя и пальцем. И получилось это очень просто — Элизабет сочла герцогиню Лорес моей любовницей, и ты ее больше не интересуешь. Этот факт доставляет массу удовольствия. Наверное, ты ощущаешь нечто похожее, когда пьешь вино.
Я рассмеялась и воспользовалась его предложением — кинула подушечку, впрочем, маг поймал ее и пристроил себе под голову, когда на балконе что-то вспыхнуло, и ко мне ввалились слегка пьяные Десятый и Вэль.
— Я выиграл в стрельбе! — радостно воскликнул снежный эльф, делая глоток из моей бутылки. — Орки были в восторге! Я не думал, что они такие… живые! А Десятый раскидал двоих огров в борьбе!
— Да, — скромно потупил глаза химерик, присаживаясь рядом с Дэвлином.
Комнату затопило восторгом и усталым удовольствием еще двоих наигравшихся всласть мужчин. В чем-то все мужчины — дети. Даже шестисотлетние диверсанты, тысячелетние химерики и даже демоны.
— Вы только потише, — проворчал добродушно Эрик, — а то сюда сейчас сбегутся… всякие.
Пришлось ему пересказывать события вечера, в ответ на недоуменные взгляды.
Я валялась на кровати и чувствовала себя абсолютно, совершенно счастливой. Ближе часам к трем Вэль, Десятый и Эрик расползлись к себе, а Дэвлин, как и грозился, остался спать на шкуре. Он одним движением погасил пламя в камине, и комната погрузилась во мрак. На этот раз тьма не затопила комнату, не возникли шепчущие голоса, и страха тоже не было. Значит, он способен это контролировать, а в прошлый раз на балконе сделал это специально.
— Спокойной ночи, Крис.
— Можно еще вопрос?
Я откинулась на подушки и обняла свернутое одеяло, почти уже проваливаясь в сон.
— Только один.
— Два.
— Хорошо, два.
— Я доставляю тебе очень много хлопот?
— Иногда. Но это — не плохо. Это даже интересно. Гораздо хуже, когда разумное существо — просто пешка на доске.
— А Мэган? Она поцеловала тебя на набережной. Что ты при этом почувствовал?
Маг помолчал пару секунд.
— Черничную помаду.
Я закрыла глаза и уснула почти мгновенно, полностью удовлетворившись ответом.
Глава 5. За Хребтом
На следующий день, пока мэтр Купер выпроваживал обеих дам, а Эрик исчез куда-то по своим явно незаконным делам, мы с Десятым и Вэлем сидели на балконе и подводили баланс. Бумагу и грифель вручили, разумеется, мне.
— Итак, — химерик развалился в кресле и явно наслаждался жизнью и временной передышкой, — давай строить цепочки. С чем мы столкнулись на этот раз? Прорыв Хаоса — Проклятый — Дэвлин — Вэль. Первая цепочка событий. Что добавить?
Я подумала.
— Хэль. Дэвлинские монстрики разрушили ее алтарь в том заброшенном городе.
— Хорошо, добавь Хэль. Все? Все. Дальше. Эмпиреи — Николас — твое похищение. Короткая цепочка.
— Эмпиреи — Захребетье — Сур — Дарсул — Империя, — включился в игру Вэль.
— Николас — Конторы — Ирен — Кловер, — закончил Десятый, — что мы можем связать?
Я подумала, уставившись в небо — дурацкая привычка, как и многие другие подхваченная у Эрика.
— Сур мог послать нас, зная, что за Хребтом живет толпа фанатиков какого-то божества из Эмпиреев. Или хотя бы подозревать. А светить своих — не хотел.
— Логично.
— А навести их на эту мысль могло появление кого-то подобного здесь. В окружении принца Найса. Наверняка их агенты по всем дворам Ойкумены раскиданы. Гис не мог не организовать разведовательную сеть.
— И опять — вполне логично, — согласился химерик.
— Надо узнать, как давно у них этот меч? И всегда ли он был таким, или это результат благословения? — предложил Вэль.
Я кивнула, машинально рисуя изображение меча в уголке листа.
— Попробую выяснить. И я предположу, что кто-то, связанный с Эмпиреями появился в окружении принца не так давно. Получил влияние на него, и теперь хочет посадить его на трон? Тогда понятно, почему он провернул это странное недопохищение. Ему нужна удача для этого парня.
— Один вопрос, — проговорил Десятый, — как этот кто-то узнал, что ты — геомант?
— Не знаю. Может, это — ангел? Может, они как-то чувствуют такое? Надо спросить у Дэвлина, может, он — в курсе.
— Потому что, если это — не так, у нас проблемы, — покивал полудракон, — эта твоя особенность не должна стать достоянием гласности ни в коем случае. Хотя ты и сама это прекрасно знаешь.
— В общем, — подвел итог Вэль, — если люди Эрика узнают, кто новый появился около Николаса в последнее время, мы вернемся из-за Хребта, выкрадем его и допросим. Все просто. А за Хребтом поймаем фанатика и потом сличим их рассказы. В общем получим начальный набросок версии, что вообще происходит.
Я хлопнула себя рукой по лбу, выронив грифель, а химерик рассмеялся.
— Я что-то не то сказал? — удивился Вэль, хлопая огромными синими глазищами.
— Нет, — Десятый покачал головой, — просто наш капитан принципиально не любит простые решения.
— Издеваетесь, — привычно констатировала я, снова патетически уставившись в небо, — я черная ворона среди белых ворон.
— Что, прости?
— Нормальная — я! Это вы все тут поехавшие! С вашими «простыми решениями».
Они оба засмеялись, решив по какой-то причине, что это я так шучу.
Но вернувшиеся маг и авантюрист полностью одобрили набросок плана, они-то как раз предпочитали именно простые решения.
Днем мы с Вэлем, воспользовавшись передышкой, двинули в Дайсар — я давно обещала ему неспешную экскурсию по столице. Эрик закинул нас в сад моих родителей, пообещав забрать вечером, и мы отправились бродить по городу. Прохожие просто глаза о нас ломали, шутка ли, встретить даже одного эльфа вне их леса — почти нереально, а тут двое. Альфар с любопытством разглядывал здания и сверкающие витрины больших магазинов, заодно зашли купили ему одежды, давно нужно было. В светлом камзоле и белой кружевной рубахе снежный выглядел так, что я начала опасаться, что его попытаются похитить. Прямо на улице. Посадить за решетку и втихаря от всех любоваться. Нет, он-то отобьется, но куда потом трупы девать? Опять просить Эрика? Хех.
После похода по магазинам отправились обедать в мой любимый «Плющ», заняли закрытую кабинку, и я с умилением смотрела на своего спутника: шестисотлетний диверсант, как мальчишка, радовался полудюжине сортов мороженого. Не важно, кто ты, всегда нужно находить для себя что-то такое, что заставит тебя откинуться на мягкую подушку с единственным ощущением: Ка-а-а-айф!..
— Не жалеешь, что ушел с нами? — задала я давно интересующий меня вопрос.
Вэль задумался, отложив серебряную ложечку.
— Ты помнишь, как мы катались на ледяной доске по равнине?
— Да, конечно! — рассмеялась я. — Это было потрясающе!
— Так вот, для нас это — просто транспорт. Мне даже в голову не приходило получать от этого удовольствие. Понимаешь, наш город — очень строгое место. Практичное. Мы выживаем. Мы едим, чтобы восполнить силы, спим, чтобы не тряслись руки и точнее летели стрелы. Нам в голову не приходит, что можно просто получать удовольствие от вкуса, понимаешь?
— Стоп. А искусство? Архитектура, резьба? — удивилась я.
Альфар склонил голову к плечу, выставив из-под копны волос одно острое ухо.
— Резьба — мелкая моторика и глазомер. Ледяные галереи — искусность в управлении холодом. Суть и того и другого — упражнения в магии и концентрации, вот и все.
Я никогда не думала об этом в подобном ключе. Все равно, что спать с кем-то ради гимнастики.
— Когда мы катались на доске, — продолжил снежный, — твои ощущения в первый раз меня ошеломили. А здесь — все так. Вы смеетесь, плачете, переживаете. Меня все еще оглушают цвета, вкусы и чужие чувства.
