За окном свистел холодный ветер.
Глава пятая
— Нет, не так. Поверни ногу влево, ещё немного… Хвост держи! Молодец. Теперь медленно начинай движение… Та-ак… Удар!
Меч со свистом разодрал воздух и глубоко вонзился в землю. Хаятэ вздохнула.
— Контроль, Ариман… Ощути оружие, чувствуй его! Смотри как надо.
Забрав меч у смущённого дракона, юная воительница медленно повторила движение и нанесла молниеноносный удар. Воздух даже не застонал — взвыл, когда его рассёк сверкающий клинок, застывший в волоске от земли. Ни Ариман, ни Карфакс не сумели уследить за ударом.
— Ух ты… — алый дракон восхищённо раскрыл пасть. — Хаятэ, а я так научусь?…
— Если будешь учиться, — кивнула драконочка.
Грифон с улыбкой наблюдал за детьми. Стояла ночь, все четверо — Карфакс, юные драконы и конь — устроили привал у одинокого дерева. Хаятэ и тут сумела удивить спутников, она выкопала яму и разожгла костёр в ней. Теперь даже в тридцати шагах свет огня не был виден.
После рассказа Карфакса, Хаятэ и Ариман долго совещались в стороне. Похоже, крылатые ещё не составили никакого плана действий, поэтому появление грифона — и особенно слова о планете ролевых игр — заставили их крепко призадуматься. В конце-концов, уступив просьбам Аримана, Хаятэ согласилась временно сопровождать пернатого и поглядеть, не появится ли возможности расквитаться со всеми охотниками разом. Ариман же был счастлив иметь спутника, знакомого с полумифическим Вингом, о котором столько рассказывал Игл. К тому же, юного дракона слегка мучила совесть за побег.
— Ещё раз, — тем временем приказала Хаятэ. Ариман тяжело вздохнул, но выбора у него не было: как мог он, дракон, оказаться слабее самки?
Уже несколько часов сине-золотая драконочка упорно тренировала друга. Карфакс, у которого от бега разболелась рана, дремал у костра, время от времени бросая по сторонам внимательные взгляды.
— Так лучше, — заметила наконец Хаятэ, когда меч в руке Аримана со свистом рассёк воздух и остановился у самой земли. — Самое сложное, научиться мастерству контроля. У нас, драконов, реакция гораздо быстрее, чем у людей, поэтому вести бой с человеком — не трудно. Гораздо труднее останавливать удар в волоске от тела врага… Бери боккэн.[13]
Ариман поднял ровную, прямую палку длиной в меч, которую утром выстругала Хаятэ всего тремя движениями клинка. Драконочка, отложив меч, подняла второй боккэн.
— Становись, — она указала другу место напротив. — Вначале — медленно. Я наношу удар… — палка плавно двинулась вперёд, навстречу другой. — …ты неправильно блокируешь. Так никто не делает, удары надо не блокировать, а отводить в сторону. Смотри, если делать как ты, вся сила моего удара перейдёт в клинок и тебе придётся затратить много энергии на отражение. А если бить будет сильный человек, с двуручником, можно зазубрить или даже сломать меч… Сейчас ударяй ты, и внимательно следи.
Ариман решительно взмахнул палкой. Хаятэ внезапно шагнула вперёд, навстречу атаке, вынесла левую ногу перед правой и нанесла короткий горизонтальный удар в боккэн Аримана. Палку буквально вырвало из рук юного дракона; а «меч» Хаятэ, словно спружинив, на обратном движении застыл в волоске от его шеи. Синяя драконочка улыбнулась.
— Ты убит, — сообщила она весело.
Юный дракон поник.
— Не получается…
— Айя, Ариман, опомнись! Это твой первый день! — Хаятэ ласково погладила друга крылом. — Я же училась с рождения…
— Зато… зато я умею говорить с Ментаром! — нашёлся Ариман. — Ты так можешь? — протянув руку, он раправил когти над палкой Хаятэ и та внезапно вспыхнула ярким пламенем.
В следующий миг дракона бросило наземь, а синяя драконочка поспешно затоптала огонь.
— Что ты делаешь! — прошипела она. — Огонь в степи виден за много цээгов!
Ариман совсем расстроился.
— Прости…
— Ничего, — Хаятэ вздохнула. — Научишься. Вставай… Раз уж ты cжёг учебное пособие, будем учить броски. К тому же это самая лёгкая грань кендзюцу. Становись.
Смущённый дракон оглянулся на Карфакса. Тот спал, спрятав голову под крылом, рядом на траве лежал Куросао. Чёрный конь следил за крылатыми смеющимися глазами.
— Чего это он? — вполголоса спросил Ариман. Хаятэ прищурилась.
— Опять отвлекаешься? Защищайся!
Юный дракон попытался поймать руку Хаятэ, метнувшуюся к горлу, но драконочка моментально скользнула в сторону и перебросила Аримана через спину. Тот, однако, успел извернуться и не упал. Хаятэ одобрительно кивнула.
— Молодец. Теперь ты.
Ариман попробовал схватить драконочку, та увернулась. Алый дракон повторил попытку, и вновь Хаятэ легко отпрыгнула. Крылатый зашипел с досады.
— Не прыгай так!
— Ты и врагу это скажешь? — весело спросила Хаятэ.
Ариман молча бросился вперёд. Несколько минут он тщетно пытался схватить драконочку, та смеялась и ускользала из под самого носа. Гоняясь друг за другом, юные драконы отдалились шагов на двадцать от дерева.
Когда Хаятэ в очередной раз увернулась, Ариман пошёл на хитрость. Сделав обманное движение влево, он внезапно телепортировался прямо за спину Хаятэ и наконец схватил её руку. В следующий миг, опешившая от неожиданности драконочка машинально швырнула юного дракона наземь, забыв умерить силу броска.
— Ай!!!.. — Ариман вскрикнул от боли. Хаятэ, придя в себя, быстро опустилась на колено.
— Больно? — спросила она со страхом.
Алый дракон с трудом сел, держа на весу пострадавшую руку.
— Не очень… — он постарался улыбнуться. — Сильная ты.
Смущённая драконочка помогла Ариману встать.
— Больше так не делай… без предупреждения, — она решительно склонилась над рукой друга. — Я могла сломать тебе крыло или даже убить.
— Ничего, — Ариман улыбнулся. — Видишь, я тоже кое-что умею.
Хаятэ осторожно провела пальцами по чешуе алого дракона.
— Как рука?
— Почти не болит.
— Уверен? — драконочка тревожно подняла глаза. — При растяжении связок первая боль сразу проходит, зато потом, часа через два… Не смейся, я знаю что говорю!
Ариман ласково коснулся сине-золотых чешуек.
— Не бойся за меня.
Хаятэ вспыхнула и резко отвернулась.
— Я совсем не боюсь.
— Хаятэ… — алый дракон нерешительно тронул крыло подруги. — Той ночью, когда мы стояли у костра… И держались за руки, прямо как сейчас… Я подумал…
— Нет, — драконочка покачала головой. — Воин может познать только жену, воительница — мужа. Иначе — самое страшное бесчестие для самурая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
