клонит в сон. Амплуа уставшей женщины было для нее нетипичным.
– Пойдем домой, пусть молодые развлекаются. Видно, горный воздух меня разморил.
Анна подмигнула Филиппу, и Таш небезосновательно отнесла ее маневры на план Ника по обстряпыванию ее, Таш, судьбы.
Старшие товарищи в целости и сохранности были доставлены домой, а молодые, как и планировали, поехали в серпентарий, также известный как лобби гостиницы «Палас».
– Какая ты у меня хрупкая! – Филипп взял ее полушубок, любуясь осиной талией Таш.
Она не зря так тщательно продумывала свой образ, ведь уже через несколько минут ее осиную талию созерцали многочисленные гости лобби отеля. Со всех сторон к Филиппу подбегали желающие высказать свое почтение, кто-то махал рукой, кто-то окликал по имени. Филипп гордо представлял свою спутницу каждому. По дороге к столику знакомств набралось с дюжину, но имена тут же вылетали у Таш из головы. Метрдотель, помнивший Филиппа еще озорным мальчишкой, даже в самые загруженные вечера находил для него лучшее место. За столиком их ждали трое симпатичных молодых людей, которых Таш видела в первый раз, и две девушки, одной из которых оказалась уже знакомая ей Камилла.
Таш удобно устроилась в глубоком клетчатом кресле.
– Таш, привет, – услышала она сзади робкий голос.
Она обернулась и увидела перед собой Джулию, так рьяно ее игнорировавшую на вечере Ставроса, а теперь неожиданно удостоившую своим вниманием. «И куда подевалась ее голубая кровь?» – усмехнулась про себя Таш.
Присутствие Филиппа давало ей ощущение комфорта. С ним она чувствовала себя маленькой девочкой, знавшей, что о ней позаботятся. Все приветливо улыбались и даже старались услужить, видя, что она под его покровительством. Весь вечер разговор крутился вокруг её персоны, а его друзья проявляли неподдельный интерес к подробностям ее необыкновенной жизни. И Таш, как и многие другие, не могла устоять перед скрытой лестью восторженного внимания.
– Так в каких ты снималась журналах? – Грег, так звали красивого парня справа от неё, расспрашивал её о модельной карьере. – Ты сегодня здесь – самая красивая девушка.
Таш с удовольствием рассказывала о своей работе. На какое-то мгновение она даже напомнила себе Катю, представлявшуюся всем супермоделью. Популярность Таш не ускользнула и от внимания Камиллы, которая весь вечер смотрела в телефон и отвлекалась лишь для того, чтобы бросить на Таш заговорщицкий взгляд.
– Может, спустимся в клуб? – в очередной раз предложила Камилла.
Филипп повернулся к Таш:
– Пойдем?
– Конечно, пойдем! Но я все время забываю тебе задать один вопрос. Он давно крутится у меня в голове. Когда я тебя первый раз увидела на вечере Ставроса, ты до последнего бился за лот на лодке Хью Янга. Зачем? Ты такой филантроп?
– Да нет, конечно! – Филипп сложил губы в презрительную гримасу. – Моя мама была в комитете благотворительного фонда, и ее попросили поднять ставки за Хью. Я в жизни бы не отдал столько денег сирийским беженцам. Все прекрасно знали, что бой–френд твоей подруги заплатит любую цену, а фонду надо было собрать как можно больше денег.
Камилла торопливо семенила по коридору, напоминая гусыню, ведущую гусят на прогулку. Гусята послушно следовали за ней. Рука Таш начала немного отекать, так крепко Филипп вцепился в нее, как будто боялся, что по пути ее кто-то может похитить.
Разноцветные огоньки заполняли пустой танцпол, мягко рассеиваясь в темноте зала. Филипп хотел было пройтись по клубу, но Камилла, шустро подхватив его под руку, увлекла его за собой. Впереди на ступеньках Таш разглядела двоих. Один, облокотившись на перила, рассказывал другому какую-то смешную историю, а этот второй заливисто хохотал. За столом по соседству сидели расфуфыренные и намарафеченные девицы, очевидно, решившие почтить клуб «Гринго» своим присутствием после какого-то званого ужина. В одной из них Таш без труда опознала Фло. Решимость Камиллы начинала приобретать более ясные формы. Фло радостно махнула рукой, приветствуя Таш, тем самым приведя Камиллу в полное смятение.
Вот сучка! Таш была на волосок от того, чтобы поддаться накатившему на нее приступу ярости на Камиллу. Но нечто иное, более важное, заставило ее отвлечься. Она почувствовала на себе чей-то взгляд. Этот взгляд вызвал дрожь в ее теле, и она ощутила, как легкий холодок пощекотал ее голый живот. Она подняла глаза. Бен смотрел на нее с высоты нескольких ступенек, но съежился до такой степени, что выглядел каким-то мелким и невзрачным.
– Познакомьтесь, моя подруга Таш, – представил ее Филипп.
– Эээ… рад тебя видеть, Наташа. – Бен не мог скрыть своего удивления.
Он назвал ее Наташей, как звал когда-то, демонстративно заявляя свои права на такое ее имя.
– Я тоже, – она прильнула к Филиппу.
– Где ты остановилась? – Бен неотрывно следил за рукой Филиппа, нежно поглаживающей ее талию.
– Здесь недалеко, шале «Лаплана».
Бен облегченно вздохнул. Мысль о ней, расхаживающей полуодетой по шикарному шале Филиппа, не вписывалась в его картину мира. Ее же переполняло пленительное волнение. Сладость мести пьянила лучше любого алкоголя. Она знала, что он ревновал. Она видела, как его глаза наполнялись злостью всякий раз, когда пальцы Филиппа касались ее. Она не двигалась с места, чтобы вдоволь насладиться своей новой ролью, чтобы он сполна мог прочувствовать, что чувствовала она. Как только чаша возмездия наполнилась до края, она решила присоединиться к расфуфыренным красоткам. Фло не могла скрыть свою радость при виде Таш, ведь ее новая подруга скоро будет на обложке журнала «Спорт».
– Как я устала от Санкт-Мориц. Вот, уговорила Бена сменить обстановку. Хоть какое-то разнообразие по сравнению с нашей деревней.
Таш представила, сколько нашлось бы желающих уставать и скучать так, как это делала Фло. Таш попыталась припомнить, когда же последний раз она сама наслаждалась бездельем, но не смогла. Интересно, чем Фло занимается целыми днями? Ведь перед ней открыто столько возможностей… Она могла пилотировать вертолеты, сгонять на Южный полюс, выучить суахили, или, на худой конец, затеять какой-нибудь бизнес.
– Посмотри, – Фло сняла с запястья тонкую золотую цепочку с голубой подвеской от сглаза. – Я решила заняться ювелирными украшениями. Что ты об этом думаешь?
Браслет по виду ничем не отличался от безделушек турецкого базара. «Одним бездарным ювелиром на земле стало больше», с грустью подумала Таш.
Она вспомнила, как в тот день Таня пришла на занятия в папин кружок вся в слезах. Ее мать уволили с работы, а папаша все еще отбывал наказание в колонии. У Таниной мамы закончились деньги на еду, и девочка с жадностью набросилась на пирожные, которые отец Таш каждый день покупал для детишек. Таш видела, как он полез в карман за деньгами, но
