не нашел там ничего, кроме монет. Он вопросительно посмотрел на дочь, ища в ней поддержки, но та в ответ лишь отрицательно помотала головой. Всю ночь она не смогла сомкнуть глаз, и наутро пришла к отцу с пачкой купюр, которые перед отъездом ей сунула бабушка Ханна.
– Папочка, прости меня, пожалуйста. Я копила на новый велосипед, – со слезами на глазах сказала она, – но теперь он мне больше не нужен. Давай дадим сколько нужно Тане.
Папа погладил ее по голове, потом взял ее голову в руки и громко сказал:
– Пирожочек, забери свои деньги обратно. А теперь, посмотри мне в глаза и пообещай, что больше никогда не будешь врать! Ты должна быть честной! Как была твоя мать! А самое главное, будь честна с самой собой! Пообещай мне!
– Клянусь тебе, папочка! Я больше никогда не буду врать!
Велосипед ей все-таки купили, но она так и не смогла сдержать свое обещание. Она повертела браслет в руках, и… улыбнувшись, ответила:
– Какой милый… Тебе очень идет!
– Хочу сделать коллекцию, – с энтузиазмом поведала Фло. Таш стало неловко за свою маленькую ложь. – Сможешь прорекламировать мой бренд у себя в Инстаграм?
И ей опять пришлось соврать. Она, как никто другой, знала: сокрушительный успех ждал бы Фло как раз на ее собственной странице – почитательницы смели бы все ее бесценные творения, лишь бы почувствовать себя ближе к кумиру.
Как порой умилялись они с Катей, читая комментарии на странице какой-нибудь богатой наследницы, когда подписчики вперегонки выстраивались в длинную очередь в надежде, что их льстивые похвалы будут замечены самой небожительницей. «Ты божественна», «Какая невероятная красота», «Твоя красота слепит» – летело со всех сторон. И «небожительница» действительно ослепляла, да так, что в глазах почитателей растворялся и длинный нос, и жидкие волосенки, и кривозубая улыбка обладательницы миллиардных наследств. В похвалы было вложено столько чувств, и они казались исторгнутыми из такой глубины сердца, что бедной наследнице ничего не оставалось, кроме как свято уверовать в свою избранность. Со временем вера перерождалась в глубочайшую убежденность в собственной неотразимости. И вот теперь она, неотразимая сирена, божественная Афродита, уже принимала хвальбы и услуги неимущих, как само собой разумеющееся. Она приближала их к телу, чтобы развеять невыносимую скуку, переполнявшую ее душу, а затем выбрасывала за ненадобностью, как только хандра отступала. А как же неимущие прилипалы? Они, пару недель поубивавшись по драгоценной потере, как склизкие пиявки, присасывались к другому похожему телу, чтобы искать счастья причастности вблизи него.
Поток ее размышлений был нарушен высокими децибелами голоса Камиллы:
– Так у вас с Филиппом серьезно? – Ее коровьи глаза были устремлены на Филиппа, они с Беном стояли поодаль.
Издалека их даже можно было и перепутать – оба одного возраста и схожего телосложения. Но стоило лишь Филиппу обернуться, вся схожесть тут же улетучивалась. Сколько мужества было в этом взгляде! Резкий и, беззастенчивый, он вырывался из-под черных кудрей, пронизывал все на своем пути, и растворялся лишь в глубине ее глаз. На его тонких губах застыла надменная улыбка, он был вправе вершить судьбы. Его харизма и его сила электризовали пространство вокруг. Образ Бена, напротив, был проникнут мальчишеским очарованием. Он старался украдкой поймать ее взгляд, словно боялся быть наказанным за свою дерзость. Хоть она и помнила каждую черточку его лица, но лишь теперь она заметила в нем черты феминности. «А из него получилась бы неплохая красотка, – подумала Таш. Такая блондиночка в вечных метаниях и надежде, что кто-то за нее всё решит. Ну что, красотка, ты добилась, чего хотела!..»
– Я надеюсь, – ответила Таш Камилле.
*****
Ее разбудил настойчивый стук в дверь.
– К тебе можно? – Анна вошла, не дождавшись ответа.
– Что-то случилось?
Таш спросонья взглянула на Анну. Ее лицо выглядело обеспокоенным.
– Меня все утро рвало. Я вырубилась вчера, как только мы вернулись домой, а сегодня проснулась от дикой тошноты. И грудь набухла, – Анна спустила бретельки шелковой комбинации.
– Боже мой! – мгновенно проснулась Таш. – Какое счастье! Ты уже сделала тест?
– Нет, еще не сделала, но я уверена, что беременна. Меня никогда в жизни так не тошнило.
– Ты Нику сказала? Он должен быть на седьмом небе от счастья.
– В этом-то и загвоздка, – Анна в смятении понизила голос: – Я не уверена, что это от него… – Она замолчала, потупившись.
– Ты же моя наимудрейшая, как ты могла это допустить?? – Таш почти кричала на Анну, – разве вы с Карлом не предохранялись?
– Мы предохранялись… Всегда. Кроме одного раза, на Новый год на пляже. Я уверена, что забеременела тогда, это было как наваждение… Ну и вот. Меня подташнивает уже пару недель…
– И что ты собираешься делать?
Ее разрывало от ярости. Все-таки он умудрился испортить Анне жизнь.
– Я не знаю, – прошептала Анна сквозь слезы, – я поняла, что очень хочу ребенка. Но только если от Ника. А вдруг нет?
*****
Анна рассудила, что в ее теперешнем положении и в преддверии четырнадцатого февраля гораздо уместнее прошвырнуться по местным бутикам, нежели рисковать двумя жизнями на опасных склонах Гштада. Ведь она теперь мать, и думать ей надо за двоих! Так что осваивать склоны Вишпиле Таш предстояло без верной подруги. Таш успела заскочить в переполненную кабинку подъемника и с интересом наблюдала за уменьшавшимися фигурками людей внизу, когда кто-то сзади настойчиво дернул ее за рукав. Обернувшись, она увидела румяное лицо Стеллы, облаченной в белоснежный комбинезон.
Таш была довольна своей подопечной. С тех пор как взяла ее под свое крыло, Стелла покоряла вершины мира моды с двойным упорством, присущим максимализму ее юного возраста.
Невзирая на средний рост, за какие-то пару месяцев Стелла сумела взорвать мир моды, став любимицей публики. «И как повернулась бы моя жизнь, придись времена Инстаграм на мою юность, ведь тогда для подиума мне не хватило каких–то пары сантиметров?!» Инстаграм Стеллы вырос до двух миллионов подписчиков, бренды разрывали ее на части, а фанатки делали прически а-ля Стелла Голдштейн. Ее первый сингл должен был увидеть свет уже в мае, и ей предрекали огромный успех.
– Я должна тебе что-то сказать, – Стелла посчитала, что приветствия будут излишни и сразу перешла к делу: – Только пообещай никому не говорить.
Таш энергично кивнула.
Кабина все еще ползла вверх, на заснеженную гору.
– Я встречаюсь с Карлом, – тихо прошептала она. – Он просил меня тебе не рассказывать, но ты же мой менеджер… – Стелла вздохнула. – Ты имеешь право знать, в конце концов, ведь ты нас познакомила. Он должен сегодня приехать, – продолжала
