пропорции. Однако напрасно было ожидать, что «белые воротнички» согласятся с подобным предложением. Учитывая исторически сложившееся социалистическо-сионистское представление о разделении профессий на «производительные» и «непроизводительные», Histadrut была более склонна поддерживать требования по заработной плате в промышленности, сельском хозяйстве и строительстве, чем в сфере обслуживания. Но сектор услуг рос, а контроль Histadrut слабел.
Частью концепции этатизма Бен-Гуриона было признание важности науки как национального ресурса. Учитывая огромное демографическое превосходство арабских государств, он всегда считал, что одним из факторов, гарантирующих существование Израиля, стала его способность использовать интеллектуальный, технологический и научный потенциал населения на благо общества. Это восприятие частично основывалось на глубоко укоренившейся гордости за еврейских гениев, выражающейся в постоянном упоминании о высоком проценте еврейских лауреатов Нобелевской премии и вкладе евреев в мировую культуру. Поощрение науки и ученых согласовывалось с этатизмом в том, что его целью было создание меритократии, основанной на индивидуальных достижениях. Идея заключалась в том, чтобы позиционировать Израиль среди стран современного, светского, прогрессивного Запада. Политика взращивания научной элиты проявилась в значительных инвестициях в высшее образование в первые годы существования государства. Когда был основан Израиль, существовало два высших учебных заведения: Еврейский университет в Иерусалиме и Технион – Технологический институт в Хайфе. Позже возник Институт Вейцмана как научно-исследовательский институт. Признание потребности государства в образованном населении, необходимом для занятия должностей в государственном управлении и создания прослойки инженеров и техников, исследователей и изобретателей, привело к государственным инвестициям в развитие высшего образования и его доступность для среднего класса Израиля. Всего за несколько лет появилось еще несколько университетов: Университет Бар-Илан, Тель-Авивский университет, Хайфский университет и Университет Беэр-Шевы (впоследствии ставший университетом Бен-Гуриона в Негеве).
Одной из сфер применения научных достижений было сельское хозяйство. Эффективное использование орошения, создание новых сортов сельскохозяйственных культур, адаптация привозных сортов к здешним условиям и современные методы выращивания сделали Израиль одной из самых известных и передовых стран мира в области сельскохозяйственного развития. В 1960-х годах Израиль продавал свои методы выращивания развивающимся африканским государствам. Научный потенциал также был направлен в оборонную промышленность. Создание Rafael, Управления по разработке вооружений, было еще одним примером дальновидности Бен-Гуриона, который был готов сотрудничать с академическими исследователями и инвестировать в научное развитие даже в то время, когда у государства не хватало ресурсов в целом и зарубежной валюты в частности. Многочисленные технологии, разработанные для оборонного ведомства, впоследствии были внедрены в промышленное производство, что увеличило экспортные возможности Израиля.
В начале 60-х годов XX века было завершено несколько крупных национальных проектов, в том числе Национальный водопровод, «Предприятия Мертвого моря», порт Ашдод и ядерный реактор недалеко от Димоны. Также в этот период было мало кандидатов на репатриацию, которые обычно вносили финансовый вклад за счет инвестиций в их абсорбцию. Дефицит платежного баланса Израиля увеличился, и были предприняты попытки уменьшить его за счет девальвации и отмены нескольких обменных курсов (в 1962 году был введен обменный курс три лиры за доллар США) под лозунгом «экономической независимости». Но эти попытки не увенчались успехом. План по сокращению дефицита при продолжении экономического роста привел к обратным результатам. После того как упомянутые крупные проекты были завершены, правительство не приступало к реализации новых. В результате снижение экономической активности вместе с попытками предотвратить рост заработной платы привело к замедлению темпов развития, приостановке роста валового национального продукта и повышению уровня безработицы, на этот раз ударившей в основном по относительно обеспеченному среднему классу и молодым ученым. Страну покинуло так много людей, что распространившаяся в то время шутка о вывеске в аэропорту Лод с надписью: «Кто будет улетать последним, пожалуйста, выключи свет» вошла в национальный фольклор. Запланированный экономический спад превратился в рецессию, которая вышла из-под контроля. Восстановление произошло вскоре после Шестидневной войны.
Карта 6. Национальный водопровод 1964 г.
Возможно ли было поддержание уровня развития в Израиле в условиях войны и массовой иммиграции без регулирования правительством? Этот вопрос остается спорным среди экономистов. Но в условиях начала 1950-х такой вопрос, вероятно, даже не стоял. Пока не прекратилась массовая иммиграция в 1952 году, Израиль находился в состоянии чрезвычайного положения, напоминавшего состояние войны. Даже после этого не было ни одной частной компании, которая была бы способна или хотела бы взять на себя бремя заселения отдаленных районов (поскольку это не имело экономического смысла), обучения тысяч неквалифицированных иммигрантов, абсорбции больных, инвалидов и необразованных людей, строительства транспортной, водной и электрической инфраструктуры, а также предоставления медицинских услуг, образования и жилья населению, которое было не в состоянии за них платить.
Несмотря на все свои недостатки, регулируемая экономика, кажется, была тем, что позволило Государству Израиль расти ускоренными темпами, став ярким примером для развивающихся стран. В 1963 году 97 % населения имели водопроводную воду, а 93 % – электричество. С 1948 года частное потребление увеличилось на 200 %. Число первоклассников выросло с 17 137 человек в 1949 году до 55 301 в 1963 году. Количество больничных коек увеличилось с 4626 единиц в 1948 году до 17 612 в 1964 году. Валовой национальный продукт на душу населения вырос на 232 % в период с 1950 по 1963 год. Сомнительно, чтобы эти достижения были возможны без регулируемой экономики. Безусловно, стандарты добропорядочности отличались от сегодняшних, и нет никаких сомнений в том, что «свои люди» получали предпочтение во всем, что касалось проектов или распределения ресурсов и что протекция была стандартной практикой. Но не встречалось таких коррупционных деяний, как кража национальных ресурсов, которые совершали правители некоторых развивающихся стран и даже некоторых развитых. Главы правительств Израиля вели честный, скромный образ жизни.
И все же нельзя сбрасывать со счетов горечь, враждебность и отчуждение, порожденные противостоянием, присущим такой системе, между гражданином и бюрократом. В государственных учреждениях, службе занятости, больничных кассах, Министерстве внутренних дел и Министерстве торговли и промышленности между всемогущим государством и гражданином, нуждающимся в его услугах и льготах, велись постоянные переговоры. Одна сторона проявляла высокомерие, а другая испытывала унижение и зависимость. Гражданин, которому приходилось стоять, как нищему, в коридорах власти, в итоге связывал все недостатки и слабости системы с правящей партией Mapai, которая обеспечила феноменальный успех израильской экономики, но вызвала негодование у всех, кто разочаровался в сионистской мечте. Данной партии приписывали все недостатки иммиграции и абсорбции. Таким образом, нетерпимость к системе превратилась в чувство недовольства рабочим движением.
10
Великая Алия: массовая иммиграция
Феноменом, имевшим самые глубокие долгосрочные последствия для формирования имиджа Израиля, явилась иммиграция, происходившая
